Девятое небо. Автор - Дэнн Фенциклидин

– Привет! Как поживаешь? – Темноволосый мужчина подошел к столику и присел на свободный стул напротив блондина с голубыми глазами, мирно потягивающего сок в заведении под названием «Девятое небо».
– Что тебе надо? – недружелюбно зыркнул блондин на незваного собеседника.
– Да вот, решил зайти поинтересоваться, что ты делаешь в этих местах.
– Уж, не перед тобой ли мне отчитываться?
– Один коктейль, как обычно – сказал темноволосый, обращаясь к официантке.
– А я, честно говоря, удивился, когда мне сказали, что ты здесь. Ты сюда тысячу лет не захаживал. Неспроста это. – ухмыльнулся темноволосый, испытующе глядя на блондина, будто пытаясь заглянуть ему в глаза и найти подтверждение своему предположению.
– Я перед бывшими подчиненными отчитываться не собираюсь, – повторил блондин.
– Подчиненными? – расхохотался темноволосый, – я бы скорее сказал партнерами, да и, когда это было? Мы теперь с тобой конкурирующие фирмы. Кстати, почему во множественном числе? Или ты еще кого-то низверг на грешную землю? Я что-то пропустил?
– Хорошо. Я перед бывшим подчиненным, в единственном числе, отчитываться не собираюсь тем более.
– Ну-ну, что-то ты сегодня не в духе. Мы хоть и конкуренты, но ведь кое-что нас объединяет.
– Что, например?
– Цель. Цель то у нас одна, что бы ты ни говорил. Ты меня ведь за что «уволил»? За то, что я замахнулся на твою цель и сказал, что смогу добиться её не хуже тебя. Ты просто побоялся сильного партнера, который ничем тебе не уступал. Я был для тебя угрозой в твоей «конторе». Но цель осталась. А если одной цели пытаются достичь двое, то кто-то из них обязательно проиграет. И преимущество сейчас не на твоей стороне, сам знаешь – их у меня больше. С твоей стороны «уволить» меня было стратегической ошибкой.
– Ты пришел, чтобы попытаться убедить меня в этом? Или пытаешься доказать это еще раз самому себе?
– Нет, я пришел поинтересоваться, не будешь ли ты возражать против слияния наших «фирм» – снова рассмеялся темноволосый. – Я, конечно, буду начальником, ты – заместителем. Согласен? Чего тянуть? Все равно твое поражение неизбежно.
– Бесполезный разговор – ответил блондин.
– А что полезно? Хочешь поговорить о пользе? Давай! Уж, не за пользой ли ты сюда пришел? Может, решил переманить к себе здешних? – продолжал с улыбкой темноволосый.
– И ты, и я знаем, что это невозможно.
– Да, уж. Я бы назвал их не самоубийцами, а «освободившимися». Неприкаянными, но свободными.
– Кому нужна такая свобода? Хочешь знать, зачем я сюда пришел? Провожу маркетинговое исследование. Хочу сократить в дальнейшем их количество. Ведь, по большому счету они работают на тебя. Один свел счеты с жизнью, а всех, кто имел к нему отношение, не помешал или тем более поспособствовал, потом к тебе приходится отправлять, без права на реабилитацию.
– И как же ты собираешься сократить в дальнейшем их количество? Для этого тебе нужно было создавать человека по какому-то другому чертежу, – снова заржал темноволосый. – Их процент по отношению к общему количеству людей во все времена оставался стабилен. Точно так же, как процент неполноценных людей. Разве ты забыл мероприятие старика Гитлера, пытавшегося очистить нацию от идиотов? В Германии потом в течение нескольких лет наблюдался небывалый рост их количества. Это саморегулирующийся механизм. Впрочем, ты сам все прекрасно знаешь. Не хочу тебя расстраивать, но твоя затея провалится, если ты только снова не поменяешь правила, как в тот раз, когда распяли твоего посланца. Это был твой лучший ход за всю игру, но нечестный ход. Ты поменял правила игры. Да, ты показал людям, что они могут воскреснуть после смерти, была бы на то их воля и вера в это. И что дальше? Ну, допустим, что дальше будет еще больше людей, чудовищная сила веры которых поможет им воскреснуть. Так что же, только за это ты простишь им абсолютно все, что они творили в течение земной жизни? Но это будет несправедливо по отношению к тем, кто уже был сыгран по другим правилам. Я, конечно, понимаю, что в борьбе за клиента все средства хороши, но есть же какие-то границы.
– Что ты так волнуешься? Преимущество же сейчас на твоей стороне – их у тебя больше, – с издевкой произнес блондин голосом темноволосого.
– А может, ты собираешься их как-то сортировать? – обрадовался посетившей его мысли, темноволосый и ехидно улыбнулся, глядя блондину в глаза. – Те, которые по старым правилам – высший сорт, те, которые по новым – первый сорт, а во второй сорт, может, здешних запишешь? Тогда давай уже всех остальных в третий сорт забирай. Чего уж там, гулять, так гулять! Зато все при тебе! – от смеха темноволосый разве что под столом не валялся.
Внезапно с потолка сорвались два огромных тяжелых плафона – часть сложной системы освещения – расположенных над каждым из собеседников. Ничто не могло предотвратить их гибель. Оба в последний момент, как по команде, посмотрели вверх, когда плафоны уже коснулись головы каждого. Беспрепятственно пролетев до самого пола и разбившись вдребезги, плафоны не нанесли никакого вреда ни одному, ни другому. Только сначала контуры блондина, а через несколько секунд и темноволосого, замерцали, издавая неприятный звук и исчезли.
Вышедший из-за стойки бара бармен сказал застывшей с подносом в руках официантке:
– Это снова были голограммы.
– Они здесь сами-то хоть когда-нибудь появятся? – спросила официантка.
– Рано или поздно обязательно появятся – ответил бармен, – без всех нас ни один из них не сможет одержать победу.
– Ты точно знаешь, что если нам удастся их убить, то мы наконец-то вырвемся из этого вечного заточения и будем жить? – в тысячный раз спросила официантка у бармена.
– Уверен. Более того, наконец-то прекратится эта их игра. И никто ни за кого не будет бороться. А люди будут просто жить. И не там, где им это позволят, а там, где они захотят – в тысячный раз ответил бармен.
– Тогда давай разрабатывать следующий способ покушения. На любой из предыдущих они уже не купятся – резонно заметила официантка.
Уборщицы уже подметали осколки стекла, разлетевшиеся по всему залу. В бар заходили посетители с надеждой в глазах, но, увидев бармена и официантку, привычно занимавшихся своей работой, их глаза снова становились отражением глубокого разочарования и безнадежности.
Из «Девятого неба» невозможно было вырваться никогда. И на этот раз тоже все осталось по-прежнему как минимум на тысячу лет, пока, наконец, блондин и темноволосый снова не встретятся здесь.
И, может быть, в следующий раз это не будут голограммы?