Наркоман

(под кайфом)

Туча (не туча – чума!)
мучает зренье; и скачет,
резвая, будто сама –
прыткий резиновый мячик.

Небо, ответь, зачему
гневно на нас ополчилось,
хищную рыбу-чуму
выкатив? Аль приключилась
нынче какая беда
там у тебя? – Здесь-то тихо:
мы и столпились сюда
в поисках сочного лиха.

Руку подай мне, дружок –
на бережку пообсохнуть.
(Чуткой лягухи прыжок –
в тину). Авось, и не сдохну
прежде напористых дней,
в похоть икрой лягушачей
слипшихся (следом за ней –
в тину). Резиновый мячик
тучи – утоп, вопреки
чаяниям Архимеда,
радугою в полреки
тая. Дурная примета –
верить в приметы и сны,
идолы и талисманы.

(Духа просторы – тесны.
Плоти вериги – духмяны.) –

В тину! – и втуне тонуть,
вытеснив тучную воду
рабства – в блаженную нудь
сладких иллюзий свободы.

Post mortem:

Нет, не проходит! А жаль…
Чуя посмертные муки,
хищная рыба – печаль
выпучила зачемуки,
вымучила пустоту,
вымечтала зазеркалье…

Душ забубённых пастух
скалится звездною далью…