под звуки sos...

Судить других - что может быть с_лож_нее,
Ведь даже если правым будешь ты -
В прообразе убийцы иль злодея
Суметь бы разглядеть знакомые черты...

Которые ему-тебе присущи,-
Ведь зеркала никто не отменял,
Но в заповедных дебрях мыслей-кущей
Полным полно торговцев и менял...

Ведь даже кара беспристрастна - по закону,
Но мы, добавив дружно гневный пыл,
Клеймим поз_ором осуждения с разгону,
Забыв о том, кто перед нами был...

Нам недосуг копаться в откровеньях,
Осознавать зачем наш бренный мир
Округло катится в... по нашему веленью
Под звуки SOS, летящие в эфир...

И в прорезь жизни падая jet_он_ом,
Мы судим быстро всё и вся и сгоряча,
Потом тихонько в храм идем с поклоном,
Чтоб ОН простил нас с барского плеча...

jet - ре_активный

*=*=*=*=*
"...жизнь (как жизнь каждого человека) вершится не между двумя только
полюсами, такими, как инстинкт и Дух, или святой и развратник,
она вершится между несметными тысячами полярных
противоположностей.
Способностью думать человек обладает лишь в небольшой мере, и даже самый духовный и самый образованный человек видит мир и себя самого всегда сквозь очки очень наивных, упрощающих, лживых формул - и особенно себя самого. Ведь это, видимо, врожденная потребность каждого
человека, срабатывающая совершенно непроизвольно, --
представлять себя самого неким единством. Какие бы частые и
какие бы тяжелые удары ни терпела эта иллюзия, она оживает
снова и снова.
Судья, который, сидя напротив убийцы и глядя ему
в глаза, в какой-то миг слышит, как тот говорит его собственным
судьи) голосом, в какой-то миг находит в себе все порывы,
задатки, возможности убийцы, - он в следующий же миг обретает
цельность, становится снова судьей, уходит в панцирь своего
мнимого "я", выполняет свой долг и приговаривает убийцу к
смерти. И если в особенно одаренных и тонко организованных
человеческих душах забрезжит чувство их многосложности, если
они, как всякий гений, прорвутся сквозь иллюзию единства
личности, ощутят свою неоднозначность, ощутят себя клубком из
множества "я", то стоит лишь им заикнуться об этом, как
большинство их запрет, призовет на помощь науку, констатирует
шизофрению и защитит человечество от необходимости внимать
голосу правды из уст этих несчастных. Однако зачем здесь
тратить слова, зачем говорить вещи, которые всем, кто думает,
известны и так, но говорить которые не принято? Значит, если
кто-то осмеливается расширить мнимое единство своего "я" хотя
бы до двойственности, то он уже почти гений, во всяком случае
редкое и интересное исключение. В действительности же любое
"я", даже самое наивное, -- это не единство, а многосложнейший
мир, это маленькое звездное небо, хаос форм, ступеней и
состояний, наследственности и возможностей. А что каждый в
отдельности стремится смотреть на этот хаос как на единство и
говорит о своем "я" как о чем-то простом, имеющем твердую
форму, четко очерченном, то этот обман, привычный всякому
человеку (даже самого высокого полета), есть, по-видимому,
такая же необходимость, такое же требование жизни, как дыханье
и пища..." Герман Гессе. Степной волк.