Роддом

Я зову велосипедным звонком
Отлетающую душу твою,
Я привёз тебе куриный бульон,
А вчерашний – мне назад отдают…

Я стою под этим храмом немым,
Что-то там соображая с трудом:
Если тут в ходу законы тюрьмы,
Почему висит табличка – «Роддом»?!

Я покорно становлюсь в третий ряд,
(О, зависимость, как тешишь ты власть!)
Тут мужчины в три шеренги стоят,
Поэтажно-посудебно делясь.

Те вон, первые, приникли к стеклу,
Заглянуть пытаясь в плачущий куль,
Дома ждет уже кроватка в углу,
И сосед готовит старый «жигуль».

А вторых гоняет повар с ведром,
«Чтобы зря не волновали жену».
На задраенном всю жизнь – на втором –
С патологией лежат, как в плену.

Неизвестность, одиночество, страх,
Равнодушие, немытый стакан…
Слёзкам холодно на милых губах
Наших Лёлечек, Маринок, Светлан.

Ни словечка, ни больных полуфраз
Не пробьётся за двойной переплет.
Разве...няня, нарушая приказ,
До письма исподтишка снизойдет.

А из третьих я – единственный страж,
Чую, сердцем в теле рубится брешь:
Мне сказали, что на третий этаж
Без сознания везут, без надежд…

Руки капельниц – преграда ли злу,
Веры нет им, как и клятве врача.
Если вдруг сестра не вынет иглу –
Пузырьки-убийцы к сердцу помчат.

Им под силу оборвать целый род,
Сотни душ одним ударом губя.
Боже,няня мне записку несет:
- Ты звони звонком! Я слышу тебя!…