Жара

 Жара, давящая, угнетающая, проникающая в каждый миллиметр кожи, тела. Жара, духота, запах пота... Смертельный танец небесного светила, завихрённого в спираль тридцати градусной жары.
 Асфальт пылает от несчадно-жгучего солнца. Пот уже заливает глаза, нос, попадает в рот. Город не горит… нет… он медленно тлеет, плавиться, раскаливается до красна, в лучах огненного заката.
 Ад Остывает
 Я шёл домой, я видел отражение заката на поверхности дома. И вместе с умирающим закатом, умирала и жара, но в отличие от солнца, она умирала невыносимо-медленно. Дома, да дома, жара отступила. Но лишь на малую толику. Даже дома она меня достала. Но… но даже жара не способна устоять перед всесильной прохладой ночи. Ночь – моя спасительница. Ночь поглотила солнце, духоту и помутняющий дурман жары, растворив в себе, превратив в бездонную часть себя – в Ночь. Ад – называемый городом остывал, отдыхая от тридцатиградусной жары.
 Ад.
 «Стена Цоя», давящий жар от нагретой на жаре косухи, усугублённый жарой от асфальта, пива и коньяка. Сегодня великая дата пятнадцатое августа, годовщина смерти Цоя. И если вы неформал, и если вы в этот день находитесь в Москве, то вы просто обязаны быть у стены Цоя. Гитара, песни, которые знают все… Да, эти песни знают все, а если не знали, то, попав к стене Цоя в такой день - узнают, ибо они тут повторяются, как минимум по десять раз, это точно.
 Мир горит, я горю, горит гриф гитары – второй женщины. Я снял косуху, остался в одной только майке, но от этого прохладней не стало, и даже, кажется на оборот. Солнце, солнце… ПРОКЛЯТОЕ СОЛНЦЕ!
 Примерно два часа дня… А Может уже и три – не знаю. Я потерял счёт времени, меня убивает жара. Всё, я еду на Чистые Пруды, дань памяти Цою я отдал, теперь пора бы и охладиться. Но на Чистых Прудах была так же жарко. Хотя нет, не так же, там я хоть был в теньке. Но тогда мне показалось, что там было так же душно. Чистики… Пиво, гитара, песни, неформалы – привычные, знакомые и любимые мною вещи. Но... но портила всё жара. Ненавижу жару. Уж лучше пусть будет холод – к нему я привык. Но вот к жаре… я так никогда и не привыкну.
 Целый день светила беспощадно и равнодушно палящее солнце, обжигая нас – простых детей этой самой звезды, по имени – Солнце. Ушёл с ЧП – метро, автобус дорога домой и… закат.