Разум нежности

 I.
Солнце всходит снова на небо, как император сменяет своё поколение,
Грядущие годы готовят затмение, для людей неверующих в собственное тление.
Яркие лучи, ослепляя глаза, наводят тоску на людей, истязая
Их дух и их ценность, сломя на колени, превращают людей в чёрные тени.
Ветер нежный, подобный дали лазурного неба, ласкает рывками розовый вечер,
Осторожно, уводя за собой беспечное время, минувшее давно…

По дороге шла она, не зная, что будет впереди
И слышала трели птиц где-то позади, где-то в прошлом,
Где-то далеко, отчуждённая от мира, ей было нелегко.
Она уже переступила через плоскую черту,
Являющейся барьером ровно ко всему.
В её глазах отражалась зелень любви, и весь
Этот блестящий, красивый мир, представляющий собой
Цветной серпантин.
Она смотрела на детей, играющих вдали, и понимала,
Что она не обращены к той жестокости дней, которая убивала
Многих людей.
На ней не было розовых очков, она привыкла видеть мир
В чёрно-белых тонах, но всё же не делила его пополам.
У неё был спектр чувств, но совсем иной,
Понятной только ей и разуму её.
Она смотрела в даль, завороженная летним небом
И ждала всё новых перемен.
По дороге волосы заплетались в ветер, и солнце жгло ей веки,
И было так хорошо и спокойно, так чудесно, так не притворно.

На пути картины нищих омрачили путь,
Она как корневища, находящиеся на днище,
На порядок ниже, чем простой люд,
Представляли собой столичную жуть.
Но многие были саамы виновны в своей вине,
И не надо отрицать этого ведь всё так оно и есть.
Но ей было, не жаль их, она смотрела на всё, как на стекло,
Разбитое, но годное ещё.
Она казнила глазами, убивала своим взглядом,
Но она не была таковой, а была человечной с яркой душой.

Иногда ей не хватало внимания, но это восполнялось
Собственной манией, она любила себя, любуясь собой,
Но не всегда, порой, приходя в ужас, глядя в зеркала,
А было это впрочем, почём зря, потому что обладала тем,
Чем хотят другие, но это пустяк.

Она ждала весны, затаив дыхание,
Ожидая новые черты лесного обаяния.
И вот обваражённая, паря в невесомости,
Как ангел, совсем невиновная шла к тому дубу,
Царю всех лесов, прислоняя к нему губы,
Говорила без слов.
И он её слушал, и крона его зеленела сильней всё с каждым днём.
В безмолвии тихом, забытом людьми, наслаждаясь тишиной
И пением птиц, она сидела в тени, ловя рукой паутину,
Надеясь обрести душевную лучину.
Она смотрела на труд насекомых вокруг,
И видела мирские цивилизации их крошечных рук.
Мысли о вечности посещали её, о той безмятежности
Далёкой, как сон, никем не понятых душевных тревог.

Как парадокс приходит на землю и если изменить это время,
 То мир сдвинется по своей схеме.
И окажется в полном забытье, в отдалении,
Тех счастливых дней, которые были у людей.
Краска облезнет и уйдёт острота, а к чему тогда жить?
Может это судьба?
На эти вопросы не существует ответов, эти вопросы имеют только билеты.

Когда наступал и загар ровно ложился на плечи,
Она окутанная речью ветра, смотрела на горизонт,
Олицетворяющий спокойствие всего.
И казалось, в мире нет никаких проблем, нет невзгод и дилемм.
Просто есть этот свет, радости жизни, радости лет.
Потом она вставала и тихо уходила, лишь скрежет
Жёлтого песка стоял необратимо, песчинка за песчинкой,
Она стрясала с рук, рисуя в воздухе одинокий полукруг.
Она шла тихо, затаив дыхание подальше от лесного обаяния,
Выходила снова в свет, смотря на блики ярких черт.

 II.
День шёл впрочем, как и всегда, никакого нового явления,
Всё та же беспробудная мгла, истязавшая глаза,
Но ожидание чего-то бередило разум, словно выделенная квота,
На две обители сразу, подсказало душе, что этот день
Будет наполнен множеством явлений.

Она встала ранним утром и посмотрела в окно,
Любуясь природой словно собой.
Солнце золотое, с переливистой корой, не спеша, поднималось
На ясный небосвод, освобождая город от тёмных оков.
Оно было хозяином неба и смотрело на всех свысока,
Обжигая кровавые вены и засохшую кровь на устах.
Она знало все тайны людские, но хранило их только в себе,
А повелитель и солнца и мира, карал всех людей на свой лишь манер.

Закончив все свои дела, она вновь ждала того вечера,
Того настроения, с которым пойдёт на встречу себя в зазеркалье миров.
Она шла и знала, что сегодня будет всё не так, как всегда,
И что-то новое она откроет для себя.
Входя в этот до боли знакомый лес, она не узнала
Его очертаний всех.
Всё совсем по-другому жило и дышало,
Как в мире сказочных чудес, где преображается волшебный лес.
Она подошла к дубу, улыбнулась и присела,
Тут же очутившись в мире сновидений.

Ей виделись неясные фигуры, изображённые художником с натуры.
Такие как облака, на которые смотришь, пока не заколет глаза.
Она видела этот же мир, но совсем по-иному,
Золотые деревья с изумрудом на листьях,
И во сне дёргались нервно все кисти, от испуга
И падения свыше, когда не контролируешь эмоций,
И тебе сносит крышу.
Она видела всё, но Бога ни разу, хотя сильно верила
В существование Высшего разума.
Смотрела на небо и благодарила за жизнь,
Натянутую, как тонкую нить.
Она жила, дышала, существовала, но уже не думала
О том, о котором мечтала.

 III.
Она проснулась от лёгкого холода, прошедшего по телу,
Как будто чья-то рука касалась плоти несмело.
Она не открыла пока свои глаза, зная, что на Землю
Пришёл уже мрак.
Он как господин прогонял строго вечер,
Охватывая новые владения, идущие ему на встречу.
И вот осторожно, открывая глаза, душу свою
Луной исцеляя, изгнав беспокойство далеко от себя,
Хочет подняться, а ноги лежат.
И сопротивляться совсем ни к чему, она смотрит на небо
И видит звезду, одну, но живую, появившуюся только что,
Которая сейчас обретёт желание её.
И снова закрыв свои глаза, она чувствует дуновение ветра.
Вдруг за облаками скрылась луна, будто потухла на небе свеча,
Дававшая раньше надежду на спасение всегда.
А ветер продолжал осторожно ласкать руки и плечи,
Он просто хотел получить обещание на ещё одну встречу.
Открыв свои глаза, она увидела его, стоящего над ней,
Смотря глазами без зрачков и, открывая рот без слов.
Она хотела закричать, но дыханье спёрло всё,
Всё горло и грудь, а в глазах отражался испуг.
Неистовый, невиданный ещё ею никогда,
Она оледенела словно каменная статуя.
Она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой,
Словно змея ввела в неё яд свой.
Она закрыла очи свои и постаралась отвлечься от мира,
Надлежащего ей навсегда, она не понимала где она.
 Рай или ад, или что-то посередине,
Либо потусторонность реального мира.
Но он стоял всё рядом с ней, казалось,
Оберегая от присутствия всех проблем.
Он наклонился к ней совсем близко,
И она почувствовала горячее дыхание его в виски.
« Не бойся » - он ей прошептал, и нервный страх
В одну секунду с тела спал.
Она открыла глаза и посмотрела чуть в бок,
Видя лик человека рядом с собой.

Он был красив, но описать его нельзя,
О чём свидетельствовали бездонные глаза.
Глаза были пусты, но в тоже время наполнены жизнью,
Чем у многих людей живущих ныне.
Он был высок, как изваяние, а волосы светлы, как день,
И руки нежны точно бархат, но представлял собой он тень.

Между тем, млечный путь охватывал всё небо
И, казалось, что этот мир останется неизменным.
Тусклые звёзды сверкали всё ярче, представляющие собой
Пожарище огней, бросающихся в искушение нынешних дней.
А ветер, дувший с полей, вселял лишь тоску и приносил с собой гул.
И всё это нарушало тишину и порождало новую волну
Волнений и биений человеческой души,
Держащейся за эту жизнь.

Она старалась дышать равномерно, но у ней это не выходило,
В истерике бились все нервы, но сидела она недвижимо.
Она смотрела на него, прямо в те глаза,
В которых утопала, не жалея себя.
Но в тоже время, она любовалась скулами его лица,
Она словно небу отдалась, ей был приятен этот страх.

А он смотрел всё на неё, чаруясь красотой,
И проводил рукой по лику, как будто он слепой.
Он осторожно, не спеша, взял её ладонь и преподнес к губам своим,
Пылающим, как кровь.
И вот, как перед сном она вновь улыбнулась,
Взвела рукой и пальцами коснулась, его щеки,
Холодной точно лёд и поняла, что в этих жилах, крови давно уж не течёт.
И после этого движенья, биенье нервов прекратилось,
Она, как завороженная птица понять его сильней стремилась.

Но на небе уже меркли огни, и утро бодро шествовало, занимая посты.
« Мне пора - он ей прошептал, - но завтра опять я буду тебя ждать».
Она в ответ ему кивнула, и тут же поняла,
Что это ветру обещала с ним встретиться опять.
И он ушёл в одно мгновенье, внезапно расстворясь,
Как будто это лишь виденье и лишь мираж в её глазах.
И уходить ей не хотелось, из этих лесных мест,
Ведь это дом её сознаний, ведь это дом её утех.
Но, тем не менее, она встала и пошла, не оборачиваясь назад,
Чтобы не стать камнем в его глазах.

 IV.
Она шла, куда глядели глаза, но в итоге
Вернулась на круги своя, в свой истинный дом, где и жила.
А здесь, все суетились, волновались и чуть Богу душу не отдали
В поисках её, но всё окончилось хорошо.
Утро уже вступило в свои права, красным заревом,
Поражая цели дня.
Листья на древах, наполненные хризолитом,
Выражали приязнь свою к целому свету.
Асфальт под ногами раскалён ещё не был,
Но чувствовалась взаимосвязь его с утренним небом.
Воздух свежий, не наполненный пылью местных дорог,
Был девственно-чистен, в-точь прибрежный песок.
Роса осторожно сходила с травы, будто считала
Последние дни…

По пришествию домой, она не стала спать,
А начала писать, писать, писать…
И написала то, что творилось в душе,
Ведь содержание внутренней обители есть у всех людей.
 
 Содержание внутренней обители.
Я расскажу вам обо всём, что творится в мозгу моём
И что отражается в моих зелёных глазах, когда я смотрю на людей подобных тварям.
Я иду по улицам города своего, и мне встречаются,
Всё те же лица я знаю их давно.
Но мне на них плевать, впрочем, как и им на меня,
Веди мы дети разного племени и у меня другая жизнь бытия.
Я иду по изученной тропинке, я знаю её наизусть.
И именно она порой убивает и возрождает во мне мою грусть.
Я бросаюсь и туда и сюда, как в пене морского океана,
Тону в его волнах, ловя мгновения блаженства на своих устах.
Пусть мне не смотрят вслед завистливые взгляды
И не надо говорить о том, что мне делать надо.
Я люблю любоваться закатом с балкона
Когда красная пелена солнца падает на меня,
Лаская моё тело, и я представляю, что мир останется неизменным.
Я расслабляюсь, и мне хочется упасть вниз,
Но я знаю, что будет дальше, и поэтому не пойду наперекор судьбы.
Пусть тонны воздуха закрутят меня в этот вечер
И я как птица буду порхать против ветра,
Сгибая крылья, рисуя в небе чёрные ленты,
Взирая на муравейник, построенный людьми,
Я буду благодарить Бога за данную мне жизнь.
Часы забвения моего поражали меня, но это было давно,
Тогда, когда ещё я жила в утопии дней,
Порождающих надежду на то, что всё сбудется вещим сном,
Но до сих пор жизнь идёт своим чередом,
Делая повороты налево, направо, но я уже не жду того, о котором мечтала
Я просто живу, дышу, существую.
Ослеплённая желанием, я была слепа, смотрела вдаль,
Куда уходит гроза, раззвергая тёмное небо,
Уводя за собой дождь и снимая с меня прошедшую дрожь.
Пыль оседает на дороге и люди молятся Богу за ушедшую тревогу,
Но она ушла не навсегда, не поглотилась почвой
После сильного дождя и вернётся тогда, когда
Совсем не нужна, наводя свои порядки в мире бесцарствия.

Закончив писать, она мечтала о нём и вспоминала,
Его прикосновения сравнимые с огнём.
И тот панический, нервный страх,
Который внезапно на неё напал.

Близился снова розовый вечер, её не хотели отпускать,
Но она вырвалась из дому, так ни о чём и не рассказав.
Шла пешком, по проторенной тропе и думала
О птицах, что летают в небе.
Она мечтала, как и они, взмахнуть своим крылом,
И взвиться в облака, где тебя никто не видит
И ты живёшь только для себя, ища пути и направления.
Раньше небо ей представлялось цветом индиго,
Но теперь оно было с переливистым бликом,
Неземное, как отражение океана, где она видела себя во всех его ранах.

Поступью тихой, входя в этот лес, она боялась,
Просто не оказаться в стране других измерений,
Она боялась вновь не увидеть его, и тогда она сочтёт,
Что сошла с ума, или не находит себе места.

Снова ночь окутывала природу, осторожно, как ребенка лелея,
Повсюду, шла тенью от листа к листу, наводив полную тишину.

Она села под дуб и закрыла глаза, стараясь разумом
Призвать этого человека, вновь почувствовать ласкание нежного ветра,
Но всё было тихо, как и многие дни, тому назад,
Когда она бывала, здесь смотря на закат.
Она открыла глаза, а вокруг только мгла злая и чужеродная,
Как будто она никогда её не оберегала и была далека.
А она всё ждала и ждала, минутой за минутой,
Сильней проклиная себя.
 Она не могла уже сдержать слёз, и они, как хрусталики льда,
Скапливались в её зелёных глазах.
Падали на землю, обогащая почву солёной, этой ночью.

Она прислонилась к дубу и начала забываться,
Ей просто хотелось жизни отдаться.
И тут, как вчера, она почувствовала дуновение бархатного ветерка,
Распахнула глаза, и перед ней стоял он, в свой белый облик облачён.
Он подошёл ещё поближе, смотря в глаза заворажённо,
Смотрел так нежно, так влюблённо.
Было время, как поздний закат,
Слова ни к чему и они как немые объясняли всё движением рук.
Потом простые его слова и она всё поняла,
О скитаниях этой человеческой души,
Которая на земле оставила свою жизнь.

Был ли это призрак или просто ангел,
Она должна решить сама и всё расставить для себя.
А он поведал ей о том, что здесь скитается давно,
И всё не может получить, он новый ключ к дверным замкам,
И откупиться от страданий, вернувшись вновь на небеса.

Его убили просто так, тогда, в-точь как, и она,
Смотрел куда-то вдаль, где зажигается роса.
Давно за ней он наблюдал, боялся напугать,
Боялся он того, что не вернётся никогда,
И тогда ему придётся одному всё время исчислять.

Боялся и сейчас, что встанет и уйдёт
И больше вновь его не подождёт.
Она взглянула на него, ловя мгновенья наслажденья,
И обняла его без слов, ни ждя назад поощренья.
Её губы приблизились к нему, и он услышал её звук:
« Никогда… с тобою не расстанусь,
И пусть меня не судит Бог, но здесь с тобой я всё ж
Останусь, и я не сброшу, тех оков ».
Она не понимала и саамам, почему влюбилась за два дня,
В этот сильный, нет, не дух и даже не призрак,
А Ангел плачевный к скитаниям близкий.
И так сидели, обнявшись до самого утра,
Упиваясь друг другом, и тихо дыша.
Стараясь не спугнуть, пришедшую ауру дня.

Ангел знал её давно и наблюдал за ней,
Лаская руками ушедшую тень, томился ночами
Пустыми один и всё не решался он к ней подойти.
Но вот час свершился и вместе они,
Представляли собой электроны земли.
С разной электроотрицательностью, она притягивались
Друг к другу с чёткой проницательностью…

 V.
Лес шумит, открыв свои порывы, летнего дыханья,
Так необратимо, помогает солнцу показаться миру.
Трели птиц звучат беспременно, и где-то вдали
Слышится колыбельная, двух людей
Его и ее, нашедших вместе счастье своё.

И вот опять снова их торжественная встреча,
Она бросается к нему, на плечи, положив руки,
Не хочет думать о возможной разлуке.
В поцелуе страстном, нежном, смыкаются уста,
Но для людей простых стоит она одна.
Он с радостной улыбкой смотрит на неё, и
Глаза его постепенно приобретают вид зрачков,
И вновь, и вновь они понимают всё без слов.
Он обнимает эту деву и ласкает её руки,
Ведь скоро момент любви, станет ненасытным от страстной муки.

Она нейдёт домой, она парит и, кажется, вот-вот взлетит,
Но мысли тягостные приходят на ум,
Можно ли любить Ангела, или это помутнение разума?
Но всё же она остаётся с ним, как и обещала,
Но чувствует, что скоро время расставаний,
И это сильней бередит её душу, вселяет тоску,
Наводя тихий ужас.

Все дни свои земные он проводит с ней,
И теперь уйти он точно не в силах,
Иначе цепь любви он развеет в прах.
Но мысли о таком его не посещали, ведь она и была
Той причиной, по которой этот мужчина оставался на земле.
Они лежат, поддавшись в невесомости, и смотрят в небо,
Любуясь светом.
Они играют меж собой и только для себя
И правила игры не разглашаются.
И пусть их не судят те, которые сами утопали в своей вине,
Были завёрнуты в коконы и испили чашу людской крови.
Он показал ей мир чудес, открыл всю дверь в волшебный лес.,
Он полюбил её земную, но совсем, совсем иную…

VI.
Люди делятся на много категорий, одни приносят добро,
Другие горе, но множество из них одевает личину,
Чтобы не было заметно настоящего их мира,
Того мира, который есть внутри, он поглощает и
Влагу, и пыль, и слои грязи, пришедшие из вне,
Когда нагадили в душе.

И вот радуясь внутри, чувствуя блики в глазах,
Она снова идёт по этим лесам, не веря
Преображённым местам.
Только что, огненное солнце, будто выполняя чей-то каприз,
Внезапно скрылось вниз.
Багровые небеса, чувствительный, как шёлк,
Вопреки законам цветнели ещё.

Дуб-царь всех лесов, ждал её, стоя без слов,
И вот пришла она, но прошла мимо, впрочем, как и
Всегда, а он стоял всё уныло.
Она давно забыло об этом старике,
В котором так нуждалась и любовалась вдалеке.
Но перед тем как придти сюда, она видела сон,
И теперь уж, он не давал ей покоя.

В царстве снов, она видела то, сто больше никогда
Не встретит его.
Больше никогда не почувствует его тепло
И не будет говорить, как с ним хорошо.
Он всегда просил её, потушить огонь, не обжигая,
Или сжечь его в пламени любви,
Но как бы то ни было у них оставались считанные дни.

И вот она всё ждёт, а он всё не идёт.
Но давайте посмотрим, что творится с других сторон
Духовного мира, о котором мы не говорили доныне.

Он сорвал весь свой голос, содрал руки все в кровь,
Но не может достучаться до неё и вновь, и вновь,
Он чувствует, что умирает любовь.
Словно стеклянная стена встала между ними,
Он не может прикоснуться к своей великой богини.
Что за проклятье на землю снизошло,
И разлучило их вопреки всего?

Она тихо ушла, так и не дождавшись его,
А на следующий день всё повторилось опять,
И как можно это понимать?

Она метается от древу к древу и не может понять,
Почему он бросил эту королеву.
Почему он не пришёл, и что случилось?
Она кричит от боли, не чувствуя силы,
И теряет последнюю надежду на то,
Что хотя бы ещё раз увидит его.
И так остаётся в лесу до утра, то, закрывая, то, открывая глаза.
По возвращению домой, она не находит места,
Расставание не даёт ей покоя, что случилось с ними вместе.

А в окне через стекло, жизнь идёт своим чередом.
В этом городе людям трудно дышать и многие
Из них сходят с ума, ходят по битому стеклу,
В надежде получить новую премию.
Самоубийцы падают вниз, разбиваясь головой о карниз,
Они думают, что обретут новую жизнь, но они слабаки,
Которые не ищут спасения, а надеются на собственное везение,
Если их вновь спасёт один Бог.

 VII.
Вот снова вечер настал, и она идёт к месту встречи,
Хрустальными глазами, смотря на свечи,
Которыми солнце обжигает ей плечи.
Она пришла к тому дубу и смотрела на него,
В надежде отыскать знамение своё.
И вот на самом ровном месте ствола, она видит
Выскобленное слово, « Прости меня ».
Она понимает, что всё не вернуть и по телу
Проходит страшная жуть.
Она просит прощенья у дуба, за то, что бросила его,
Как своего лучшего друга.
Она не понимает, как это всё получилось,
То, что она внезапно его забыла, тот старый дуб,
Который часами, ласкал её слух своими листами.
Она не понимает смысл жизни и уходит в себя,
Теперь ей здесь больно оставаться и колет глаза,
Эти места напоминаёт ей о нём,
Когда они были только вдвоём, смотрели
На звёзды холодной порой и согревали
Друг друга жарким огнём.
Она поняла, что силы разлучили их насильно,
И он здесь не при чём, ведь он был только Ангелом.

Его забрали с земли на небеса, потому что
Он выполнил все незаконченные дела.
Он не хотел уходить, но такова судьба
У него теперь будет другая жизнь бытия.

И ветер всё так же нежно продолжал ласкать её тело,
Он думал получить разрешение на ещё одну встречу.
А солнце сгорало в закате дней, ушедшей любви,
Которой уж нет.
Листья тихо шептались меж собой,
Перенося последние слухи о судьбе роковой,
И о юноше молодом, что покоится под дубом том.

 VII.
За окном раскаты грома бередили душу,
И капельки дождя падали на суше,
Они стекали по окнам из стекла,
Точно таким же, какими были её глаза.
И в этих глазах отражался весь мир,
Жестокий, как ядовитая змея, но одной
Против мира бороться нельзя, ведь пользы от этого, как от нуля.

Она заснула в эту ночь, но уже без него,
Бродя тихо по лабиринтам снов.
Жизнь её осколок, полная стекла,
Остановите время, но уже навсегда.
Так она ходила, натыкаясь на стены,
Как слепой нищий, ждущий перемен.
И вот за одним из поворотов, она встретила его,
Смотрящего на неё.
Он начал осторожно, без посторонних слов,
Губами ласкать свою любовь.
Он пообещал ей, что каждый раз, она будет
Видеть его в этих снах.
И с тех пор, он каждую ночь ею посещает
И в друг друге они жить продолжают.

Но также он ей сказал, что когда возникнет
Настоящая любовь в её глазах, она больше его
Не увидит, он просто будет её оберегать.

Ветер шумит и наводит ностальгию,
Под ногами паук плетёт паутину,
И жизнь со смертью несоизмеримо, колеблются рядом,
Как две Богини.
Одно не понятно, то, как можно встретить Ангела одного,
Либо это бред сумасшедшей, но, каждый сам
Выбирает свой путь и решает где надо повернуть.,
Где прыгнуть через обрыв, но в любом случае
Не смотреть вниз.
Собирать осколки обломанных надежд,
Развеять по ветру прах ушедших проблем,
Отвлечься от мира, забыть об унынии,
Убить в себе великую гордыню, должен каждый суметь
Сделать так, чтобы о тебе помнили всегда.
Ведь человек жив до тех пор, пока в сердцах любимых,
Не забыт ещё.

По дороге шла она, не зная, что будет впереди
И слышала трели птиц где-то позади, волосы заплетались в ветер,
И солнце жгло её веки, она верила в соединении сердец навеки.
Облака над ней соединялись в фигуры,
Как однажды соединились их губы, и она будет помнить
Об этом всегда, ведь есть люди, верующие в чудеса.

А лес тот стоял необратимо, и слушал колыбельную
Птиц, пролетающих мимо, он жил, благодаря дождям,
Проходящих мимо гроз и любил бездонно-звёздную
Летнюю ночь, ведь именно тогда, когда была одна звезда,
Она загадала желание увидеть Ангела.