Пара строк о Ленинграде

Пара строк о Ленинграде…

 
Ей было только девятнадцать
Когда родился первый сын,
Отец был счастлив до безумия
Хотя и сын всего один.

Всего лишь год видали они счастье,
Год жили только для себя,
Всего лишь год прошел со свадьбы
И этот год прошел не зря.

Они женились в феврале
Когда на улице был снег и вьюга,
Он был военным атташе
Имел квартиру в Петербурге.

И счастья повидав в семье
Казалось ей, что счастлива она,
Однако, Левитан сказал,
Что началась в те дни война.

И муж поехал на Восток
Спасая жизнь своей Отчизне,
А ей наказан был урок –
- Дождаться, сохраняя обе жизни.

Ее любимому сынку
Было тогда почти пол года,
И Лиза назвала его Саньком,
В честь деда, что служил народу.

Дошла война до Ленинграда
И дни ужасные пошли,
Бомбежки превратили в пепел садик,
Куда Санька хотят отдать они.

На улицах вдруг появились танки,
И Левитан всегда вещал,
О буднях страшных Ленинграда
Куда фашист так наступал.

И вместо денег, стали карты
По ним дают сухой паек,
И очереди бесконечны
Чтоб хлеба получить кусок.

Так, в дом прокрался голод
Через окно второго этажа,
И в сердце люди чувствовали холод,
Ведь к ним тогда пришла беда.

Все чаще Санька просит кушать,
Она не знала, что сказать,
Ведь дома хлеба нет горбушки
И не известно будет ли когда…

Два раза она возвращалась ни с чем,
Ведь хлеба на всех не хватало,
Да и несчастные те двести грамм
Могли помочь ей, ой как мало.

Проходит месяц, Санька же почти не рос
Она его везде с собой носила
Помимо хлеба и воды,
Еще и молоком своим его кормила.

Санек заметно похудел,
Она сама заметно посирела,
А он все чаще есть хотел
Тогда она в займы просила хлеба.

И ежедневно, реже по ночам
Воздушную тревогу объявляли,
Бежали все в метро или подвал
И долгие часы там ожидали.

Она пошла ткачихой на завод,
Где штопала солдатские шинели,
Надеялась на дополнительный паек
Чтоб выжить, когда все не ели.

Проходит месяц, безовсяких изменений,
И все сильнее становился голод,
Бомбежки порождали страшное волненье,
Казалось год безумно долог.

Саньку уж годик с половиной,
А он все маленький такой,
А чтоб желанье есть не много успокоить,
Она его животик гладила рукой.

Так шли голодные недели,
На улицу пришла весна,
На фабрике пайки не выдавали
О, сколько раз, будь проклята война!

Однажды, ей удалось достать не много жмыха
И радость пищи в дом вошла,
Тогда она казалась мастер-поварихой
И на воде лепешек испекла.

Но голод далеко не уходил,
Уже давно пропал тот страх,
Когда на улице собак ловили,
И раздирали прямо на глазах.

Хотя на долго это не спасало,
И голод возвращался вновь,
Людское, адское начало,
Их заставляло пускать кровь.

И Лиза потеряла счет в пространстве,
Уже не знала счет времен,
Жила марионеткой власти,
Как зомби с человеческим лицом.

Она тогда напоминала
Худой, иссушенный скелет,
А как она тогда страдала
В свои чуть больше двадцать лет…

Ей было нечем Сашку накормить,
А он не плакал, есть он не просил,
На то, чтоб крикнуть или попросить
У Сашки просто не хватало сил.

И так вернувшись с ночной смены
Она к Саньку тихонько подошла,
А он лежал, и бездыханно тело
И тут она в себя пришла…

Подняв на руки его тело,
Прохладное, как майский лед,
Обмякшее, головка так висела…
Санька никто уж не вернет.

Прижав к себе его покрепче,
Она заплакать не смогла,
И тут же ноги разошлись в коленях
В кровать уперлась голова…

На утро, к ней зашли соседи,
Сказать, что кончилась война,
А у кровати в сером цвете
Бездвижна мать, а на руках дитя…


Май 2005