Вторая песня капитана Джека Воробья

Вторая бутылка рома.
Улыбка линяет в нелепый оскал.
Луна обжигает нутро, и -
и леди с косой непривычно близка.
Обычная драка пьяни:
я снова попался, меняя окрас.
Так хочется в вечность кануть,
а кануть придется в кабацкую грязь,
что с кровью замешана туго.
Нет, к черту Тортугу!

Причалы, канаты, флаги.
Последний дублон полетел ко дну.
Так тянет глотнуть из фляги -
и броситься в море, и там уснуть.
И вкрадчиво шепчут волны:
"Смотри, этот город - твоя тюрьма!"
Я, пьяный, печальный, сонный,
бреду по камням и песку сквозь туман,
как бродяга-Улисс под Троей.
Нет, к черту Порт-Ройял!

Я долго терпел, держался,
молился у старых могильных плит.
Но - Боже! - какая жалость:
мне ветер шепнул, что подходит прилив.
Плевать на чужие страхи,
плевать на девок и даже на ром:
пусть всё это станет прахом,
ведь море засело под пятым ребром
и вспарывает мне душу.
Нет, к черту всю сушу!

К черту
цепи, законы,
дублеты, дублоны,
кареты, советы, законы и звоны,
мушкеты, пунктиры
портовых трактиров,
фрегат командора, штандарт командира,
сонеты, монеты,
дурные приметы,
чужие приветы, чужие куплеты,
бесслезные ночи,
безжалостность ловчих,
нелепые строки нелепых пророчеств.

День из неба и моря соткан.
Поднимай паруса!
Поплывем к горизонту.