Овидий

* * *

…Срок наступил получать меч деревянный и мне…
…Кто почитатель морей, пусть рукоплещет Нептуну…

Публий Овидий Назон


 
В старости тянет подчас к милым вернуться пенатам,
Тех, кто лишился отчизны, тянет сильнее вдвойне.
Публий Овидий Назон, сосланный к диким сарматам,
От ностальгии страдал в дальней чужой стороне.

Великолепный поэт, женских достоинств ценитель,
В римлянках он разбирался, спорить мне с ним не резон.
Но солнцеликому Августу не угодил сочинитель,
И загремел на Камчатку Публий Овидий Назон.

Впрочем, по части Камчатки – я это так, фигурально;
Возле Эвскинского Понта он изнывал от тоски,
В сильный мороз он страдал телом, а также морально:
Вина, и те обращались там в ледяные куски.

Как одержимый, поэт строчит послания с Понта,
Трудно бедняге живется в иноязычной стране.
«Публий, учил бы язык!» – все повторяют, а он-то:
«Срок наступил получать меч деревянный и мне!»

Меч деревянный едва ль даст пропитанье Назону,
Ну, а послания с Понта, – с них эфемерен доход.
Словно Гамзатов Расул, Публий мрачнее бизона
И, от тоски одуревши, он и не ест, и не пьет.

Я попытался задеть в сердце Овидия струны:
«Публий, что было, то было, ходу к минувшему нет!»
«Кто почитатель морей, пусть рукоплещет Нептуну», –
Публий, обидясь не в шутку, тут же мне врезал в ответ.

Публий Овидий, когда бы жил он в иную эпоху,
Он бы освоил компьютер или открыл пи-мезон.
Двадцать столетий подряд Публию – тяжко и плохо,
Вот он какой несуразный, Публий Овидий Назон.