Синие и зеленые

Они продолжали воевать. Зеленые с синими. Не белые с черными и даже не белые с красными. А практически неотличимые друг от друга синие и зеленые. И в этом они видели неприятности. Зачем нужен синий, если есть мы, кричали зеленые. Кому понадобится зеленый, когда вокруг полно синего.
 Зеленый цвет – цвет жизни. Листики, веточки, усики, стебельки почти всех растений. Огромные моря, с зеленоватой от планктона водой, а глаза. Зеленые. Сколько мужчин и женщин они свели с ума.
Синий цвет – это тайна, мистерия, загадка, вторили им синие. Он успокаивает, он усмиряет, он охлаждает пыл. А небо – такое бескрайнее и синее. И глаза – синие скандинавские, моря, океаны синего цвета. И если нам нужен зеленый, мы добавим немного желтого.
Желтый не участвовал в их конфликте. Желтый смотрел на них снисходительно сверху лучами громадного солнца. Он чувствовал себя королем. Что, как не золото переливается огнем в коронах владык мира. Хранится в секретных сейфах банков. Что как не солнце дает жизнь и превращает хлорофилл растений в яркую зелень. Просвечивает водные толщи, и любые глаза всех цветов захлопываются от его прикосновения.
Синие воевали с зелеными. Зеленые закидывали синих бомбами с желтой краской, превращая в своих. А синие зеленых бомбами, разрушающих желтый. Красные, ловкие торгаши, тут же извлекали пользу из войны. Именно они были основными поставщиками бомб для одной и другой сторон. Они следили за балансом оружия. Если побеждали синие, они понижали цены на желтую краску и наоборот. Таким образом, они продолжали войну, фактически не участвуя в ней, посмеиваясь, издали и, зарабатывая денежки.
Голубые держались в стороне. Им по большому счету было все равно, кто победит. Все время они проводили в суде, отстаивая свое имя, которое по их мнению, использовалось не всегда по назначению. Лишь изредка они вносили поправку, что небо, по сути, не синее, а голубое. И вода голубая, да и глаз больше голубых, чем синих. Но в конфликт не ввязывались.
Оранжевые были заодно с красными, с той лишь разницей, что они больше любили желтый цвет. Натуры творческие, они частенько размешивали желтую краску с желтками и пыльцой, чтобы излишек оставить себе. И потом ярко блистать на вечеринках. Еще иногда появлялись розовые, но они в основном общались с голубыми. Были идейными партерами и вместе тягались по судам. Все остальные миллионы оттенков иногда выходили посмотреть на шоу сине-зеленых, но значительней их занимали собственные проблемы.
Так продолжалось долго, так бы продолжалось вечно. Если бы однажды не состоялась стрелка крутых. Черные приехали на черных лимузинах с черными бластерами. Они вершили черные дела, в которые уж точно из цветных никто не вникал. И тут совершенно случайно были оплеваны синими, были облиты зелеными. И подозрение пало на желтых. Так, как забрызганы, были именно этим цветом. Желтые удивились, кто-то посмел незаконно использовать их марку. Они разозлились. Король снял свою корону, и стало страшно. Наступило затмение, ночь среди дня.
Все переполошились. Красные, оранжевые, голубые, розовые, фиолетовые, горчичные, … все забегали, затолкались, смешались. В одну большую темно серую массу. Черные, которые себя считали главными в этом мире, съехались со всех стран на помощь. И были смыты общим водоворот красок. Стал мир черным. Черным как уголь, как глаза ведьмы, как опасные непознанные космические дыры. Что-то пришлось делать. Какой-то выход искать из ситуации. И тогда вмешались вечные. Мир затопили белые. Медленно меланхолично они топили каждый сантиметр черного пространства. И когда не осталось ничего темнее белоснежного. Они остановились. Они усмехнулись. Они расслабились. Стали танцевать, стали зажигать. И зажглись, вспыхнули всеми красками. Заиграли оттенками. Распался спектр на составляющие.
Вернулся цвет, началась эволюция. Которая длилась бы долго, если бы… они не продолжали воевать.