Ч. 1. Путь к Свету. 13. Птицы

серия "ИГРА в ИНУЮ РЕАЛЬНОСТЬ"

роман "КНИГА ТАЙНЫХ ЗНАНИЙ"

Часть 1. Путь к Свету
ГЛАВА 13. ПТИЦЫ

— Зажги свечи, — попросила ОНА, зная, что свечи — единственное, что в моём доме всегда можно отыскать.

ОНА сидела напротив, за кухонным столом. Я впервые увидела ЕЁ так близко. ОНА была необычайно красивой для Земной Реальности, поэтому описывать ЕЁ словами — абсолютно неблагодарное дело. В основном ОНА молчала или говорила мысленно, побуждая меня делать или не делать что-либо. Иногда я совершенно не понимала, зачем и почему. Но ОНА не любила глупых вопросов. Когда я спрашивала ЕЁ о ерунде, ОНА игнорировала меня. Сначала я обижалась, но потом поняла, что задаю никчёмные вопросы, которые завтра потеряют свою актуальность. И тогда я стала всё меньше спрашивать, и всё больше чувствовать.

ОНА смотрела на пламя.

— Что ты делаешь? — осторожно спросила я, боясь показаться глупой.

— Общаюсь с Богом, не мешай, лучше поговори с Ним тоже.

— Но Бог всё знает и без моих речей, — сказала я грустно.

— Поэтому я и общаюсь с Ним молча, — произнесла ОНА.

Под утро снилось, будто кто-то настойчиво звонит мне по мобильному телефону в Земной Реальности. Я понимаю, что должна проснуться и срочно включить телефон, но просыпаться не хочется. Размышляю, кто бы это мог быть в такое раннее воскресное утро, и слышу Голос: «Алис, привет… Как дела?»

Я пытаюсь нарисовать фантом Человека, Которого Не Было. Может быть, это Он? Фантом предстаёт во всей своей красе, но Голос исходит не от него, а от кого-то правее: «Алиса, ну чего ты молчишь? Расскажи, что происходит в твоей жизни! Ты ведь не ушла? Ты же осталась, да?!»

Мне становится грустно, потому что это — не Он. Зачем тогда просыпаться? Сколько сейчас времени? Наверное, около девяти утра.

Я что-то отвечаю Голосу, рассказываю. Одновременно меня мучает вопрос: кто это?

И я всё-таки заставляю себя проснуться. Лезу рукой под подушку, достаю мобильный телефон и на ощупь включаю его. Спустя минуту слышу привычный звук пришедшей смс-ки, улыбаюсь — разгадка близка.

Я уверена, что сейчас получу сообщение от оператора связи, гласящее: «Этот абонент звонил вам один раз, последний — сегодня в Икс часов Игрек минут».

Каково же было моё изумление, когда я прочитала короткое послание от Нонны: «Алиса! Это я тебе звонила!»

— Как дела? — спросил Учитель, внимательно посмотрев куда-то очень и очень глубоко внутрь меня.

— Вы смогли совместить Иную и Земную Реальности — стали Учителем. А я не знаю, что делать. Я должна сотворить что-то важное для мира, но что именно? Мне ничего неинтересно, ничто не держит здесь. Я хочу жить, но не вижу Будущего. Раньше я всегда знала, куда иду и зачем, ставила цели и решала задачи. Но я сделала всё, что могла и действительно хотела сделать. Единственно, кто мог бы удержать меня здесь, — Человек, Которого Не Было… Но… Его нет.

— Такие люди, как ты, Алиса, как правило, одиноки. И ты это прекрасно понимаешь. Надо найти что-то, что тебя зацепит. Но вот уже несколько минут я перебираю различные варианты, а твой мозг их отвергает. Не твоё. Масштаб не твой. Давай поставим программу — пусть Иная Реальность подскажет тебе сама. И ещё проблемка: ты разбита, как ваза, на мелкие кусочки, нет целостности.

— Как это могло произойти? — удивилась я.

— Ты не нарушала законов Иной Реальности, но это сделал кто-то Оттуда. Его нет здесь. Ты слишком далеко зашла, Алиса. Я редко встречал людей, которые заходили так далеко. Это очень опасно. Мне показывают сейчас Чёрную Тень. Она тебя разбила, когда ты недавно гуляла Там.

— Потому что я слишком далеко зашла?

— Потому что кому-то этого очень не хотелось. Но тебя смогли разбить, поскольку ты потеряла цель. Чётко ставь цель: зачем ты Туда идёшь. Она помогает оставаться собранной и цельной. Иначе, попадая в Иную Реальность, ты распадаешься и становишься абсолютно беззащитной и уязвимой, с тобой могут сделать всё что угодно.

— Присоединить части другого и отобрать моё до сборки?

— Именно. В результате ты можешь вернуться другой, собраться иначе. Но тебя ударили целенаправленно. Ты собралась та же, но связи внутри нарушены.

— А как же во сне?

— Во-первых, во сне большинство Туда не ходит. Во-вторых, есть защита программы Подсознания. Если что-то не так, тебя тут же сбрасывают в тело. Конечно, любую программу можно взломать. Но ты ходишь в другие места, и не только во сне. И ещё… Ты должна помнить, что у тебя нет охранника. Ты же всё делаешь сама. Сама пришла Сюда, сама открываешь Дверь и ходишь Туда погулять. Поэтому защищать себя Там ты тоже должна сама — рассчитывать не на кого.

— Что же теперь делать?

— Придётся направить тебя в Центр Вселенной, провести через Кристалл… Расслабься. Всё будет хорошо. Только ни на мгновение не забывай про свою цель — зачем ты туда идёшь.

Я сидела в самолёте. Так здесь называют разновидность искусственных птиц, выведенных людьми, которым, видимо, очень хотелось летать, но у них не было крыльев. Забавно! У людей хватило ума придумать такую сложную птицу, но они до сих пор не вспомнили: чтобы взлететь и полетать, да и даже переместиться в пространстве, совсем не обязательно прибегать к подобным изощрениям. Железные птицы не летают по своей воле. Они никогда не станут настоящими птицами. А человек — самая настоящая птица, только он не желает расправить крылья, данные ему от рождения. Конечно, они невидимы для земного зрения, но если закрыть глаза… Я закрыла глаза. Самолёт оторвался от земли.

Возможно, не сумев отыскать Лестницу в Небо, люди придумали железных птиц, чтобы подняться за облака, и найти там Бога, и поговорить о всяком разном — у кого что наболело. Люди всегда ищут где-то очень далеко то, что на самом деле — совсем-совсем близко и, как правило, в них самих. Но я люблю железных птиц. Люблю самолёты, которые летят Туда. Неважно, куда. Потому что это похоже на движение вперёд. Главное, что Туда, а не Обратно. Не люблю возвращаться.

Я летела в командировку, на выставку в Италию — страну, где я бывала много-много раз и чувствовала себя как дома. Я знала итальянский как родной и понимала несколько местных диалектов. В Италии живёт множество моих знакомых и ясновидящая Маша. В этот раз ехать не хотелось, потому что в мой город приезжала РАМ, но я не могла отказаться от командировки — начальство хорошо разбирается в Земной Реальности, но ничего не понимает в Иной, поэтому оно и начальство.

В моём городе шёл снег. В городе М. зеленела трава. Компания, партнёр по бизнесу, забронировала мне отель с огромным количеством звёзд. Люди отелям присваивают звёзды. А почему звёзды? Могли бы присваивать что-нибудь ещё. Например, птиц. Чем птицы хуже звёзд? Но я уже поняла, что люди — существа странные. Кто-то из них когда-то что-то придумал, и теперь здесь «так принято». Никто даже не задумывается: почему? И почему принято? Кем принято? С какой целью? И есть ли в этом хоть какой-нибудь божественный смысл? Как правило, смысла нет, но так принято. И все делают так, как принято, потому что боятся быть не такими, как все, быть НЕ принятыми другими, и перестают быть собой — птицами, даже в душе. Люди надевают маски, которые постепенно срастаются с их настоящими лицами, и теряют себя.

Выставка открывалась на следующий день. Было около шести вечера. Мне захотелось погулять по центру города. Я оставила вещи в номере и спросила на ресепшн, как добраться до Соборной Площади.

— Прямо напротив отеля — остановка трамвая. До Соборной Площади — минут сорок.

— А как называется наша остановка? — задала я совершенно, как мне казалось, безобидный вопрос, но мужчина замялся, будто не хотел отвечать, и я пояснила: — Когда поеду обратно, будет уже темно, вдруг проеду мимо?

— Нет, — вздохнул мужчина. — Мимо не проедете. Это конечная остановка. Она называется «Кладбище». Здесь же рядом — самое большое кладбище города.

Я не удержалась и засмеялась: «Пятизвёздочный отель на кладбище! Почувствуйте себя как дома! Остановитесь в нашем отеле, и вам гарантированы незабываемые ощущения!» Отличная реклама, согласитесь. Странно, что до неё ещё никто не додумался. Но в названии конечной остановки местного трамвая можно узреть определённый божественный смысл.

В трамвае я заметила табличку с правилами проезда на данном виде общественного транспорта. Если вы когда-нибудь окажетесь в городе М., да ещё и не одни, а с кошкой или собакой, советую прочитать вышеуказанный текст заблаговременно. Один из его разделов посвящён регулированию взаимоотношений между кошками и собаками в случае, если они очутились одновременно в одном трамвае и кто-то из них выразил неудовольствие от присутствия другого. Вплоть до того, кто из них должен уступить место, покинув трамвай, и дождаться следующего, чтобы продолжить свой Путь.

Соборная Площадь в городе М., названная в честь главной достопримечательности — Городского Собора, со всех сторон окружена галереями с дорогими магазинами, кафе и ресторанами. Чтобы прочувствовать город (неважно, какой именно), надо побродить по нему в одиночестве, покататься на общественном транспорте, посидеть в кафе, где пьют кофе местные жители, зайти в магазины, не предназначенные для туристов. Вы можете почитать про город умную книжку, посетить его достопримечательности, послушать экскурсовода, но не сможете прочувствовать душу города, если не останетесь с ним тет-а-тет хотя бы на некоторое время. Спешить было некуда — мне принадлежал целый вечер, и весь город М. в тот вечер принадлежал мне. Поверьте, даже один только вечер — не так уж и мало. Я улыбнулась, глубоко вдохнула воздух города М., расправила крылья, но, чтобы не показаться окружающим странной, не полетела, а неторопливой лёгкой походкой направилась к величественному готическому Собору, похожему на птицу. Уже много лет он изо всех сил пытался оторваться от Земли — мечтал парить в прекрасном синем-синем Небе. Я зашла внутрь и почувствовала себя маленькой девочкой. Людей почти не было, служба закончилась. Темно. Каждый мой шаг взрывал мирно дремлющую в Соборе Тишину. Я подошла к алтарю и внезапно услышала музыку. Тихая-тихая, едва уловимая, она лилась откуда-то Свыше, из вечного и неисчерпаемого Первоисточника, и моя душа улыбнулась.

Когда мне было двенадцать, моя французская бабушка-католичка привела меня в Костёл. Мне предстоял выбор между Католичеством и Православием. Я выбрала последнее, потому что в мрачном Костёле почувствовала себя неуютно. Но вскоре поняла: любая религия — один из Путей к Богу, единому для всех, независимо от того, какой дорогой к Нему идёшь.

Родилась бы я в стране с иной верой, пришла бы к Богу через неё. А ещё я всегда помнила, что люди на Земле — в гостях, а их дом — Небо. Но Бог живёт не только на Небе. Он пронизывает всё и вся на Земле. Нет такого места, где Он отсутствует. Почти нет.

Я вышла из Собора. Кошелёк довольствовался командировочными, но я решила позволить себе чашечку кофе в кафе на Соборной Площади. Кофе в Италии — один из лучших, по крайней мере, на мой вкус. Знакомые итальянцы научили меня варить их кофе. Но оригинал — всегда лучше копии. Я присела за столик и наслаждалась видом Соборной Площади, по которой, помимо людей, гуляло множество птиц. Я никогда не задумывалась, почему птицы любят площади у Соборов. Может быть, потому что традиционно Святой Дух изображается в их образе и что-то притягивает птиц к Соборам так же сильно, как с детства оно же притягивает и меня? Я смотрела на здания, окружающие Соборную Площадь, как внезапно на крыше одного из них заметила огромную вывеску из трёх букв: «RAY». На всех остальных зданиях никаких вывесок не наблюдалось. Рэй любил напоминать о себе.

Последний раз мы виделись несколько месяцев назад на крупной выставке в той отрасли промышленности, куда меня командировали Высшие Силы в плане места работы. Выставка проходила одновременно в восьми больших павильонах. Я знала, что Рэй должен быть там, и даже знала, в каком именно павильоне слева от главного входа, поэтому целенаправленно пошла направо. День был расписан встречами и переговорами, но я приехала пораньше — не люблю опаздывать. Пройдя две трети зала, я замерла у одного из стендов. Вокруг меня ходили люди, а я продолжала стоять как вкопанная, медитируя над выставочными образцами земной ерунды. Ничего особенного в них не было, и я сама не понимала, ЧТО я делаю там. Простояв минут пять, я хотела развернуться и продолжить бесцельное путешествие вдаль, как загипнотизированное состояние Сознания разрушила прозвучавшая совсем рядом фраза знакомого, как дважды два, усмехающегося мужского голоса:

— Здравствуйте, Алиса Андреевна.

— Рэй! Что ты делаешь здесь? — воскликнула я.

— А ты как думаешь? Тебя жду!

Я взглянула на название компании, расположенной на стенде. Рэй не имел ни малейшего отношения ни к ней, ни к представленной ею продукции. Он сочувственно покачал головой, оценив мой взгляд.

— Я смотрел, как ты зачарованно стоишь у того, что тебе совершенно не нужно, так же, как и мне, и думал: ведь ты почувствовала, что надо пойти «направо» и остановиться тут, но не смогла повернуть голову, чтобы найти разгадку. Тебя всё время не хватает на совсем чуть-чуть, Лис. Ты идёшь правильным Путём, безошибочно чувствуя, в какую сторону повернуть, но в очередной промежуточной точке маршрута не поднимаешь голову, чтобы увидеть главное и понять, что ты делаешь здесь. Неужели ты смогла бы сейчас развернуться и уйти, если бы я не окликнул тебя? Ладно, пойдём, я знаю, у тебя ещё есть время прогуляться.

Мы бродили по павильону практически молча, но совсем не потому, что нам нечем было поделиться, — обменявшись парой слов и взглядов, мы уже всё знали. Рэй — про меня. Я — про него.

Многие упрекали меня в том, что я иногда общаюсь с Чёрными Людьми. Но, с одной стороны, миру присуща дуальность, с другой — каждый из нас встречает кого-то на своём Пути не просто так, ведь случайностей ни на Этом, ни на Том Свете нет. Любой человек, с которым мы пересекаемся в жизни, — наш Учитель и Ученик. Высшие Силы сталкивают нас, чтобы мы что-то отдали и что-то получили. Рэй учил меня Вселенским Законам, которые непреклонно действуют для всех. В частности, принимать людей такими, какие они есть, или просто не общаться с теми, чья сущность совершенно для тебя неприемлема. Каждый человек — это целая Вселенная. Перекраивать чужую Вселенную по своему образу и подобию или даже осуждать её за то, что она не такая, как твоя собственная, — всё равно, что говорить Богу — Творцу Вселенных, как глубоко Он ошибался в процессе Творения, и что одно из них не имеет права на существование. Но Богу-Творцу известен изначальный замысел Творения данной Вселенной, даже не устраивающей тебя по каким-то причинам. Борясь с ней, ты борешься с Богом и Высшими Силами, а такая борьба заведомо обречена на поражение и наказание.

Одновременно Рэй для меня — лакмусовая бумажка для проверки моей светлости. Я могла разделить с ним Путь Чёрной Магии, но не сделала этого. Каждый из нас продолжал идти своим Путём, прекрасно понимая, куда тот в итоге приведёт.

Рэй предложил встретиться в три часа и пообедать в столовой, тщательно скрытой от посторонних глаз в первом павильоне на втором этаже. За десять минут до назначенного времени я поднялась на второй этаж и встала у Двери, за которой начинались запутанные лабиринты коридоров с лестницами. Добраться до столовой возможно исключительно через Эту Дверь. Людей почти не наблюдалось, но было очень шумно. Так шумно, что хотелось отключить слух. Я стояла у Двери и держала в руке мобильный телефон, периодически бросая на него взгляд. Телефон молчал. Рэя не было. Прошло минут пятнадцать. Мне очень хотелось кушать. Рэй мог бы и предупредить меня, что задерживается. Я решила позвонить ему сама и… к своему удивлению, обнаружила на дисплее телефона ровно семь (!) пропущенных вызовов от Рэя. Я набрала его номер и вместо «привет» услышала смех.

— Ты где? — спросила я, уже чувствуя подвох.

— Я-то — в столовой, а вот ты где?

Я потеряла дар речи, пытаясь сообразить, как это может быть.

— Хочешь совет, Алис? Выбрось свой телефон к чёртовой матери, зачем он тебе нужен? Признайся, зачем тебе телефон, Алиса?! Ну зачем? Иди сюда, мы же договорились пообедать вместе.

Мы сидели в столовой. Рэй усмехался. Я продолжала вопросительно смотреть на него.

— КАК ты это сделал? Я же стояла у Той Двери.

— Стояла.

— Сюда ведёт всего одна дверь.

— Да, — кивнул Рэй, уплетая за обе щёки котлету.

— Мой телефон был включён.

— Был, был, — издевался Рэй.

— Я держала телефон в руке. Он не звонил.

— Звонил или нет — какая разница, если ты его не слышала.

— Ну, допустим, я не слышала его ровно семь раз подряд, но я же не могла тебя не видеть!

— А ты куда смотрела? — с улыбкой спросил Рэй.

И тут я поняла — я смотрела исключительно земным зрением, пытаясь разглядеть Рэя среди обычных прохожих, одновременно отключив слух, чтобы не слышать безумного гула и постоянных рекламных объявлений.

— Я вижу, ты всё ещё не отпустила своё Прошлое, Алиса. Забудь! Никогда уже не будет так, как тогда. Никогда, понимаешь? И выброси телефон. Я уверяю: ТЕБЕ он уже давно не нужен. Он тебе только мешает. Ты же — птица, а зачем птицам телефон?

...Я допила кофе. Город М. — самый настоящий город контрастов. Являясь законодателем мод на протяжении десятилетий, он притягивает на улицы с бутиками известных брендов как крупных олигархов, так и тех, кто пытается их из себя изобразить. А на соседних улицах нищие эмигранты торгуют «брендами» оптом по таким ценам, что весь товар, находящийся в магазине, похоже, стоит дешевле маленькой тряпичной сумочки на витрине «за углом». Когда-то я приезжала сюда с Братом. На выставки. А по вечерам мы гуляли по улицам «за углом», что-то примеряли и, если нравилось, покупали. А некоторые люди готовы не примерять, не выбирать, а сразу же купить даже то, что не нужно, но стоит дороже всего остального, чтобы, вернувшись домой, рассказать при многочисленных свидетелях, не забыв продемонстрировать ценник, о сногсшибательном приобретении, что, по-моему, равносильно демонстрации собственной глупости. В тот вечер содержимое кошелька явно оставляло желать лучшего. Но разве нельзя побродить «за углом», полюбоваться витринами элитных магазинов и даже зайти в них, и что-нибудь присмотреть, и примерить, а потом сказать себе, что эта вещь хороша, но где-то существует другая, намного лучше, и она ждёт встречи со мной в самом ближайшем будущем? Однако мне захотелось проведать улицу, где мы с Братом жили, когда приезжали сюда в последний раз, чтобы почувствовать то, что я чувствовала тогда, — абсолютное спокойствие и свободу. Эта была самая счастливая глава в моей Книге Жизни. Я хорошо помнила тот отель, его название и остановку метро. Я зашла в вагон, села на свободное место и закрыла глаза.

Брат сидел напротив и с любопытством переводил взгляд с меня на окружающих и обратно:

— Лиса, ты — вылитая местная жительница, никогда не скажешь, что иностранка!

Мы прилетели в город М. в день моего рождения. Брат, как, впрочем, и я, не запоминал ничьих дат и очень смущался, когда в очередной раз выяснялось, что он опоздал. Брат ни на шаг не отпускал меня от себя в городе М. под различными предлогами, совсем как ребёнок, который боится заблудиться в тёмном лесу. А в городе, где мы жили, он занимался своими делами, о которых я его никогда не расспрашивала, но он постоянно звонил с коронным вопросом: «А ты… где?» За годы, проведённые вместе, мы научились понимать друг друга без слов, и у нас существовали негласные — не оговорённые вслух — правила. Например, если я ему отправляла сообщение, даже не требующее ответа, Брат обязательно перезванивал при первой же возможности. Или, если я молчала, значит, я не была согласна, но не хотела ни спорить, ни врать, и Брат пытался заставить меня заговорить любым способом.

Тогда, в городе М., после очередного раздавшегося в моём телефоне звонка с поздравлением, догадавшись, что это был за день, Брат смущённо извинился и тут же принялся перечислять многочисленные варианты подарка: «А хочешь, я подарю тебе самую-самую крутую…» Мне было смешно. По-доброму. Мне ведь совсем не нужно ничего самого-самого крутого. И я произнесла тогда роковую фразу, будто почувствовав, что это — наша последняя с ним поездка в город М., как, впрочем, и во все остальные города и страны: «Подари что-нибудь на память о себе, что я смогу оставить навсегда, когда тебя уже не будет рядом…» И Брат сделает мне свой подарок, который я храню до сих пор, как память о той главе Книги Жизни… Но тогда, в городе М., мы были бодры, веселы и молоды. Мы были птицами.

Вот она — наша улица. Я на мгновение остановилась, почувствовав, как сжалось сердце. Мы исходили её вдоль и поперёк. Я глубоко вздохнула и зашагала по той же самой улице, но уже в совсем другой главе Книги Жизни. Пройдя несколько метров, я вдруг поняла, что отеля нет. По крайней мере, там, где он находился раньше. Я достала карту — всё верно, и отель должен быть именно здесь. Я стала расспрашивать о нём прохожих, но те, будто сговорившись, ничего знать не знали и слышать не слышали. Я шла вдоль улицы достаточно долго, узнавая по ходу движения каждый дом, каждый магазин, каждый газетный киоск, где продавали билеты на метро и трамвай. Добравшись до последнего дома, я перешла дорогу, чтобы вернуться к метро по противоположной стороне. И всё повторялось: знакомые дома, магазины, киоски. Вот здесь мы купили Брату много рубашек, а в том, да, в том, следующем магазине, я купила себе прикольную вещь, когда Брат со скрипом отпустил меня погулять одну, но уже через полчаса не выдержал и позвонил с предложением ко мне присоединиться.

Я зашла в магазин. Той вещи, конечно, уже не было. А всё, что было, мне, естественно, не нравилось. Я вышла из магазина и… замерла. Прямо передо мной стояла… Смерть. Да! Это была Смерть. В чёрном длинном плаще с капюшоном, с косой через плечо. Я зажмурилась и снова открыла глаза. Смерть смотрела на меня из глубин капюшона, протягивая рекламный листок и восклицая на местном наречии: «ЖИВИ ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС!»

Я вздрогнула, но протянутый листок с приглашением проследовать за ней не взяла и не очень вежливо послала её на том же местном наречии куда подальше. Смерть послушно туда и направилась, приставая по дороге к попадающимся ей под косу людям.

Я вернулась к метро — отеля не оказалось и с этой стороны улицы. Было уже совсем темно и грустно — пора возвращаться. В отель на кладбище. Внезапно я вспомнила диалог с Рэем, когда он прошёл мимо меня в столовую, оставаясь незамеченным: «Как ты это сделал, Рэй? Я же стояла у Той Двери. Допустим, я не слышала. Но я же не могла не видеть!» — «А ты куда смотрела?» Да, я смотрела в Прошлое, которого нет. Прошлого не существует, а в Настоящем нет и не может быть нашего отеля. Тот отель находится на той же самой улице. Конечно же. Но он не наш. И из-за этого я его не нашла — не смогла увидеть, потому что пыталась вернуться туда, куда нельзя возвращаться.

«Конечная остановка — „Кладбище“…»

Я вернулась в отель. Зашла в ванну и обнаружила, помимо змеевидного шланга-душа, ещё и четыре крана. Проверила — из двух текла вода горячая, из двух — холодная.

«Интересно, — подумала я. — Это только у меня в номере так или во всех отелях, расположенных на кладбищах? Может быть, два крана — с живой водой, а два — с мёртвой?»

И мне снился совсем не страшный, а очень даже увлекательный сон про собственные… похороны в Венеции. Но на самом интересном месте зазвонил телефон. Он звонил так настойчиво, что оказался сильнее меня: «Алиса, ты ещё спишь?! Через полчаса мы ждём тебя в машине — поедем на выставку вместе!»

Я так и не поняла: как я окажусь в Венеции, что со мной произойдёт и кто — тот Человек в Чёрном, который похоронит меня, но когда-нибудь я обязательно узнаю об этом — вопрос времени.