В июне сорок первого

В июне сорок первого, в июне,
Приехав из деревни накануне,
Мы очутились в городе Перми.
(Тогда он, впрочем, назывался Молотов).
Мне помнится, вокруг все были молоды
И было жарко – даже и в тени.

В то воскресенье небо было чистое.
Народу много собралось на пристани,
Все при параде – все же выходной, –
Чтоб прокатиться на речном трамвайчике.
Я был солиден, что уместно мальчику,
Которому идет уже седьмой.

Как широка и полноводна Кама!
Мы в очереди ждали, я и мама.
Отец был где-то там, на Колыме.
Бог весть за что он был лишен свободы.
Откуда ж знать нам, что четыре года,
Как он расстрелян и лежит в земле…

Мы с аппетитом уминали плюшки.
Из Мотовилихи стреляли пушки,
И я был наблюденьем поглощен:
Казалось мне – я вижу, как над Камой
Проносятся снаряды, словно камни,
Куда-то на секретный полигон…

Речной трамвайчик подошел к причалу.
Команда на посадку прозвучала,
И сразу наступила тишина.
И жизнь как будто надвое расколота
Словами: «Тише! Выступает Молотов!»
И слившимся в единый вздох: «Война…»