сбежать от себя

Жаркое, солнечное утро плавно переходило в знойный, невыносимый день. Алина неподвижно лежала на кровати, её глаза были закрыты, но она уже не спала. Ей было страшно.
Девушка нахмурилась, напряглась и открыла глаза. Белый потолок, яркий свет… Она оглядела свою очередную новую комнату. Ничего особенного: кровать, стол, диван, пара мягких кресел, три двери. Одна — гардеробная, вторая — ванная комната, третья… воля! Осознание того, что рядом был выход на свободу, резко ударило в голову, от чего Алина подскочила. Каково же было её удивление, когда на руках не оказалось крепко связывающих верёвок! Это ещё больше ошарашило девушку: она никак не могла поверить в то, что воля так близка и ей никто и ничто не препятствует. Алина жадно, словно изголодавшись, кинулась к двери: заперта. «Да, это было бы слишком просто и нереально…»--разочарованно подумала она. Из глаз покатились слёзы.
Ей не было больно… пока что. Действие лекарства должно было вот-вот закончиться, а потом… Потом — боль! Жуткая, нестерпимая боль, пронзающая всё тело, каждую клеточку кожи, каждый орган, каждую каплю крови. Слёзы потекли сильнее, как только девушка вспомнила эти муки.
Нет, всё-таки ей уже было легче терпеть эту боль, чем месяц назад, после её очёредного срыва. Ломка была ужасной! Теперь же она свыклась с этим.
Когда-то Алина была высокой, стройной, красивой девушкой из богатой семьи, училась в престижной частной школе, не редко ездила с родителями на внеплановые каникулы куда-нибудь в горы или на море, занималась спортом, танцами, всерьёз задумывалась над карьерой модели, у неё было много друзей и подруг. Её любил весь свет, она любила весь мир. У неё было всё!
У неё было всё… было… Была семья: мать и отец. Но потом они развелись, и что-то сломалось. Не то чтобы Алина всегда чувствовала себя любимой в семье, в конце концов, отец был слишком занят, у матери тоже не было времени, но всё же свой заряд любви и долю нежность она от них получала, редко, но получала. Потом отец ушёл… Он нашёл новую женщину, более красивую, умную, а главное — молодую. Девушка особо не переживал — отец платил элементы. Да и мать быстро утешилась: водителю не был важен её возраст, вес, красота, ум — у нее были деньги. Иногда Алине казалось: подвернись матери этот водитель раньше — она ушла бы первой, оставив дочь на бывшего мужа.
С тех пор понеслось… Дискотеки, друзья, парни, вечеринки, ночи вне дома, алкоголь, табак и… наркотики. Наркотики — это слово девушка не то, что слышать не могла, она даже не могла думать об этом. Возможно, если бы её засекли раньше, то всего этого могло и не быть. Если бы только сразу приняли меры… Но нет. Она брала деньги, сначала немного, потом всё больше и больше, и уходила из дома. Её не было ночь, потом она возвращалась и брала ещё денег, а за тем пропадала на сутки, на двое… И так до бесконечности. Пока она не очутилась в опорке, потому что на клуб, в котором она обычно «лечила нервы», была облава. Алину загребли вместе с теми, кто не успел убежать. Так произошло и во второй и в третий раз. На четвёртый у матери сдали нервы, она не могла больше закрывать глаза на очевидное. Потом была клинка, побег, опять клиника, потом срыв…
Отец наконец-то соизволил выполнить свой родительский долг и забрал дочь в Америку. Алина умоляла не запирать её в клинику, и «папочка» сжалился. Он поселил непутёвую дочь в одну из своих вилл, подальше от своей новой жены. Но и там лечение не вышло--- девушка сбежала. Конечно, её быстро нашли и доставили домой. Алина была под кайфом и мало что соображала, она кричала и сопротивлялась. С огромными усилиями охранникам отца удалось затащить её в комнату, девушка рвала и метала, казалось, она разбила всё, что можно было в комнате. Обессилев, Алина сделала последний рывок: разбила окно, кинув в него компьютером, а за тем решила сама выброситься, но не удалось. Когда в комнату вбежали люди в белых халатах, всё вокруг закрутилось, потерялось и исчезло. Ей скрутили руки, и она отключилась.
Очнулась девушка уже здесь и где это «здесь» точно сказать не могла. Комната была чистой, светлой и аккуратной, словно до неё в ней никто не бывал, никто не заходил в её двери. На столе стоял новенький ноутбук. Когда Алина была последний раз в клинике, её лечащий врач посоветовал вести дневник, записывать свои ощущения, не только физические, но и душевные. Это было чуть больше месяца назад, и с тех пор девушка ни разу ничего не записала. А вот теперь её что-то потянуло её к ноутбуку. Она села за стол, включила компьютер и задумалась. Стало тихо. Алина со злостью хлопнула крышкой и отодвинулась в сторону. Мыслей не было. Точнее они были, но все не на ту тему, какую нужно было. Ей хотелось сбежать.
Алина подошла к окну и взглянула вниз: третий этаж --- высоко, но есть широкий карниз, идущий по всему периметру дома, в метрах пяти от неё, слева, балкон, дверь была открыта, и лёгкая, полупрозрачная занавеска раздувалась от летнего ветерка. Девушка вздохнула и её пробрала дрожь нетерпения. Внизу, возле главных ворот, стояло трое охранников и ещё двое под её окном. Один поднял голову, и Алина нырнула под подоконник, надеясь, что её не заметят.
«Пятеро. А сколько их на заднем дворе или в доме?»--- нервно подумала она и начала грызть ноготь на большом пальце левой руки. Бежать сейчас было рискованно, и девушка решила подождать темноты…
… Наступил вечер; стало «колбасить». Её действительно колотило, всё тело била дрожь. Скоро должен был придти доктор, так сказала служанка, приносившая обед, а затем и ужин, под пристальным вниманием охранников. Сбежать было нереально --- тюрьма.
Алина прерывисто вздохнула: скоро будет ломка. Это пугало. Доктор был единственной надеждой, но девушка не была уверена в том, что лекарство поможет, тело могло привыкнуть, мог привыкнуть и разум. Хотя, нет. Разум оставался чист, не тронут этой дрянью, иначе она так хорошо не соображала бы. Или нет?
В дверь постучали, вошёл доктор, который, к удивлению Алины, оказался молодым парнем, наверное, только-только из мединститута. Но отец не мог прислать неопытного стажёра! Или мог?
Парень представился и начал что-то говорить по-английски. Девушка не понимала его, но догадывалась, что он наверняка успокаивает её. Скорей всего доктор не ознакомился с её историей… болезни. Алина давно привыкла и к уколам, и к лекарствам, её это не пугало. Пугало то, что за этим последует. Или последует вообще?
Молодой доктор дал ей несколько таблеток и стакан воды. Девушка нехотя выпила, уверенности в том, что это поможет, не было. Из-за двери послышался звонок, басовитый голос, отвечавший на него, и ещё какое-то неловкое шуршание. Звонил отец. Он звонил доктору. Парень вышел, непредусмотрительно оставив свой открытый чемоданчик с лекарствами. Алина оказалась наедине с этим чемоданчиком.
Искушение было таким сильным, что устоять было не возможно. Девушка подорвалась с кровати и быстро начала рыться в чемоданчике, оглядываясь каждые две секунды на дверь и прислушиваясь. Она взяла то, что нужно.
Доктор ушёл немного расстроенный звонком. Алина только того и ждала. Свобода! Долгожданная свобода! Девушка спрыгнула с кровати, подняла вверх руки, сцепленные в замок, где находилось «сокровище», и начала кружиться по комнате. Она была счастлива!
Или нет?
Она остановилась и посмотрела на «сокровище». Свобода или псевдо свобода? Выход из тюрьмы или новая прочная клетка?
У неё было слишком много вопросов, на которые просто необходимо было найти ответы. Столько «или»… Ей нужны ответы, ей нужны решенья! Она не сможет так дальше, она не сможет так больше, её раздавят, уничтожат, она не сможет жить, она сможет ждать…
У неё был ответ, ответ на все вопросы. У неё было решенье, решение для всех «или». Она держала этот в руках. Уколоться, уснуть, забыть… Убежать! Да, она этого хотела, хотела убежать. Это всё, что ей было нужно, всё, что нужно…
Это так мало! Ей не нужна слава, богатство, карьера, о которых так часто «верующие» просят у Господа Бога. Нет, её это было не нужно, уже не нужно. Она так устала, ужасно устала. От этой суеты, беготни, шума, людей, от себя… Надо было бежать. Куда угодно, когда угодно. Но бежать. Надо постоянно бежать, спешить, не оборачиваться, только не оборачиваться! Иначе… Обернувшись… Ты увидишь. Увидишь всё вокруг. Грязь, боль, страх… Ты прозреешь, а прозрев --- поймёшь: ты одинок. Ты невыносимо одинок! Люди, случайные прохожие или твои родные, они --- никто. И ты --- никто. Мир --- ничто. Вселенная --- дыра. А всё, что было то того --- сон, не больше. Жизнь бессмысленна, как бессмысленно её создание и существование, от сотворения мира до сегодняшнего дня и точно таких же последующих дней. И лучшее, более правильное и рациональное, что ты можешь сделать --- это умереть. Отбросить всё и вся, и умереть.
Банально и ужасно просто, ужасно легко. Оставить оболочку, освободить ничто ни от кого. Это всё, на что ты способен ибо ничего больше не остаётся, ничего… И ты берёшь нож, пистолет, верёвку--- не важно! Но ты берёшь и делаешь шаг в пропасть, которая тоже ведёт ни к чему. Это изначально бессмысленно. Но поздно --- шаг сделан, как был сделан давным-давно, когда зарождалась жизнь в тебе, на земле, во вселенной, на каждой из планет, на каждой из звёзд, где угодно, когда угодно, зачем угодно, неважно. Теперь уже всё не важно. Шаг сделан и пропасть бесконечна, как бесконечна жизнь, бессмысленна, противна и страшна. Но ты уже ничего не можешь с этим поделать Ничего.
…Алину нашли только утром, когда служанка принесла завтрак. Врачи констатировали смерть от передозировки. Не помогли деньги, не помогли связи, ничего не помогло. Но и забота, и любовь не справились бы. Ничего не поможет тому, кто ни во что не верит. Для кого нет ничего и никого, и сам он для себя никто. Жизнь бессмысленна, но и смерть смысла не имеет. Для кого шаг в пропасть --- это ещё один способ прыгнуть в одну бессмысленную бесконечность. Для кого мир --- ничто, вселенная --- дыра, а всё остальное --- сон. Шаг --- побег от себя, а наркотики один из способов убить в себе никого.
Они умирают и не просят себя спасать, но действительно ли они хотят, чтобы их не спасали? Ведь смерть--- это всего лишь ещё одна бессмысленная жизнь, а не побег от себя. Сбежать от себя не возможно.