Улитка

       Ирке

Иона проснулся. Умылся в ручейке. Пробежался кругом по полянке, чтобы проснуться до конца. Улыбнулся Солнцу. И побежал в чащу.

Недалеко от полянки, где он спал, на поваленной берёзе, Иона заметил улитку. Она ползла по стволу, оставляя за собой ровный влажный след. Иона любил улиток. Они казались ему самыми нежными, самыми свободными (они же всегда дома) тварями на свете. Иона долго следил за движением улитки. Но потом ему это надоело, и он побежал дальше.

По знакомой тропинке Иона спустился к тому месту, где сливаются два ручья. Иона называл один из них (тот, что слева) Девушкой, а другой — Юношей. Иона сел на колени возле самого слияния. И долго смотрел на то, как прозрачная вода Девушки принимает в себя прозрачную воду Юноши. А прозрачная вода Юноши перемешивается с прозрачной водой Девушки. И вот, это уже одна прозрачная вода, струщаяся дальше, прочь от Ионы.

«Слияние — это самое красивое на свете, — подумал Иона. — Всё на свете с чем-нибудь сливается. Девушка с Юношей. Деревья с небом. Ночь с днём (из этого получаются закаты и рассветы). Только я один ни с чем не сливаюсь. Верно! Мне надо с кем-нибудь слиться… Вот только с кем? Может, с улиткой?»

И Иона побежал назад, к той поваленной берёзе, где он наблюдал за улиткой. Он без труда нашёл эту берёзу, но улитки на ней уже не было. «Ну, не могла же она убежать», — подумал Иона. Он внимательно осмотрел ствол и ветки. Пошарил в траве вокруг. Но улитки так и не нашёл.

Обескураженный, Иона опустился на землю и заплакал. «Никогда, никогда, я ни с кем не сольюсь», — плакал Иона.

Потом Иона встал и пошёл прочь от этой противной берёзы, прячущей своих улиток, от этих ручьёв, вечно сливающихся, словно в насмешку над Ионой.

Он шёл, не разбирая дороги. Падал, спотыкаясь о корни деревьев. Потом пыльными руками вытирал слёзы. Потом снова падал.

Он даже не заметил, как лес кончился, и по сторонам выросли огромные квадратные скалы.

Он всё шёл и шёл, пока не упёрся во что-то мягкое.

— Ой! — сказало что-то.

— Ой! — сказал Иона. — А ты кто?

— Я Оля, — ответило что-то.

Из-за слёз Иона не мог разобрать, как оно выглядит. Он видел только, что это что-то разноцветное.

— А почему ты такая пёстрая? — спросил Иона.

— Я не пёстрая. Это у меня платье такое, — сказала Оля. — А почему ты такой чумазый?

— Я не чумазый. Я с утра умывался, — обиделся Иона.

— Оно и видно, что с утра, — засмеялась Оля.

— Ой, а где тут ручеёк? — спросил Иона, смутившись.

— Тут не ручеёк, — сказала Оля. — Тут во-до-про-вод.

И Оля подвела Иону к какому-то пню, из которого вдруг полилась прозрачная, как в ручейке, вода, только ещё холоднее.

Умывшись, Иона по-настоящему рассмотрел Олю. Она была большая, мягкая, розовая, с разноцветными лепестками, а сверху — оранжевые тычинки — много-много. И совсем сухая, только губы чуть-чуть влажные.

— А где твой дом? — спросил Иона.

— Да вот же он — сказала Оля, показывая на одну из больших квадратных скал.

— Ты б такой не смогла поднять, — заметил Иона.

— А зачем мне это? — удивилась Оля.

— Я думал, ты улитка, — проговорил Иона с грустью.

— Я не улитка. Я девочка, — сказала Оля.

— А мне нужна улитка, — сказал Иона.

— Пойдём, поищем для тебя улитку, — предложила Оля.

Иона с Олей долго копались в густой траве. Гусеница заползла по Иониной ноге. А шмель запутался у Оли в тычинках. Но улитки они так и не нашли.

— Мне пора, — сказал Оля, — меня мама ждет.

— Мама? А что это? — спросил Иона.

— Мама — это самая лучшая вещь на свете, — сказала Оля. — Когда-нибудь я тоже стану мамой.

— А когда? — спросил Иона.

— Когда найду мужа, — ответила Оля.

— Давай, я помогу тебе его искать, — сказал Иона, — может быть, на этот раз у нас лучше получится.

— Хорошо, только завтра, — ответила Оля.

И тут Оля прикоснулась к Ионе своими губами, такими влажными, что Иона подумал: «Может быть, она всё-таки улитка».

А потом Оля убежала, скрывшись в узком проходе в квадратной скале. А Иона нашёл неподалёку укромный куст, забрался под него, свернулся калачиком и заснул.