По подъезду, где он жил, ходил тенью...

По подъезду, где он жил, ходил тенью,
Не здоровался не с кем, ходил молча,
И со злости в след кидали, «ох бездельник»,
И по глупости шептали «сволочь он».

Старики с утра ждали пенсию,
И покуривая табачок, да махорочку,
Говорили, словно все пели песенку,
Не спеша, мечтая о водочке,

Провожали долгим взглядом, буднично.
Да кивали на молчание его, манерное,
Спорили, ведь было у малого, будущее,
Да родители разбаловали, наверное.

Прикрывали сопливых подолами,
Тетки грустные, тетки рослые,
Наговаривали, пугали позорами,
Бабы все на язык бескостные.

Молчал лишь майор в отставке,
С гор, в отставку ушел, с афганских,
Он знал, на какие ставки,
Парни ставили бронь на касках.

Ночью, парень гортань рвал до крови,
Да выкалывал глаза, чтоб не видеть,
И стонал, как стонут от боли,
И молился, чтоб снова выжить.

И луна, и звезды всё те же,
Только воздух без запаха дыма,
Рядовой или сержант, Сережа,
Коля, Славка, Сашок иль Дима.

Мать седая, отец то не выдержал,
Сердце чувствует, сердце отеческое,
Когда из-за дома он выбежал.
Дрогнул глаз у стекла оптического.

И жилет не раз выручал его,
И бинты, вены в реки стягивали,
Ведь ждала благоверная милого.
Каждый день, в ящик заглядывая.

Кончил бой, камуфляж кожей вылинял,
Долго всматривался в небо мирное,
Но не смог он забыть, как выронил,
Лейтенанта, пройдя поле минное.

Как дружков своих верных закапывал,
Как смолил небо, острыми смерчами,
Как рожок под цевье закладывал,
И шагал, мерит правду, смертями…



2006