Вредность

Жила-была маленькая девочка с красивыми глазами и очаровательной улыбкой. Мама сшила ей в ателье настоящую коричневую шубку из мутона. В ней дочка казалась медвежонком, который очень не любил ходить в садик рядом с папиной работой. Но папа все-таки отводил ее туда по утрам. Утро, впрочем, девочка тоже очень не любила. Ей просто-напросто сильно хотелось спать. Так что дела обстояли сами понимаете как.

Поэтому утром она вырывалась от папы и быстро-быстро коричневым колобком катилась в другую сторону, а большие люди почти всегда расступались и давали ей дорогу. Папа бежал за ней и хватал за толстый ремень с пряжкой, которым застегивали медвежью шубу. И нес в садик, держа в руке как коробку, перевязанную шпагатом. Девочка раскачивалась в такт его большим шагам, а когда удавалось сдернуть какую-нибудь палочку или травинку, то волочила ими по земле.

Потом она подросла и стала ездить в школу. Утро не любила гораздо сильней. На остановке все люди стояли и смотрели туда, откуда должен приехать автобус. Ей из вредности приходилось вставать задом и в упор разглядывать застывшие в ожидании лица. Вскоре ее положение в пространстве меняло всю атмосферу, народ перетаптывался, вставал вполоборота и закуривал. И больше не было этой мерзкой скученности и однонаправленности.

А потом совсем выросла. Он над ней издевался, а она терпела. Клялся и не выполнял, обещал, а она верила. Варила свежую еду, стряпала пироги и печенья, стирала его белье, улавливая запах духов, обнаруживая среди прочих загрязнений следы помады, а в карманах – записки и визитные карточки. И даже женский носовой платок. «Опять на колени плюхался, Дон Жуан хренов!» - шоркала брюки в самых грязных местах.

Время же его появления не подлежало никакому графику. Он мог заявиться днем в рабочий день и завалиться спать, тарабанить в дверь среди ночи и громко требовать, чтобы открыли. Когда он валился прямо на пороге, она стаскивала с него ботинки, с трудом проволакивала в комнату и пыталась снять хотя бы верхнюю одежду. Если это удавалось, рубашка часто оказывалась прожженной сигаретой, а на теле проявлялись следы поцелуев и царапины. Она была его женой. Или матерью? Одним словом, она исправно несла свой крест. Зачем? Так, наверно, из вредности.