Сломали

Меня сломать до ужаса легко,
Раз-два, и все готово – поломали,
А мой апрель незримо далеко,
И до него не довезут трамваи.
А толку мало, вместе не собрать,
Мои разбитые судьбой останки,
Всю жизнь я избегала выбирать,
А выбрала в итоге полустанки.
Нет ни начала, ни конца путям,
Летят под стук колес ночных перроны,
И отдавая дань по рабски дням,
Паяю всем своим врагам короны.
Меня сломать до низости легко,
Уже сломали, но никто не знает,
Что до апреля очень далеко –
Четыре солнца да пол пачки чая.
А до апреля десять лун без сна,
Пятнадцать песен и немного дружбы,
А до апреля ровно два окна,
Шаги вперед, шаги назад и лужи…

******************************

Телефонный звонок. Больно.
Передача про них. Страшно.
Растворяюсь непроизвольно.
Помоги мне! Ведь ты же старше!

Книги, письма. Не надо оваций.
Фильмы, руки. Всё чужое.
Я как труп после ста операций,
Начинаю любить живое.

В титрах имя. Нет, все же не помню.
Эти лица, как гильотина.
Разрезают душу. Мне больно.
Бабье лето – в лицо паутина.

Трель трамвая. Довольно скучно.
Пустота в душевой. Страшно.
Все слова о любви порочны,
Посоветуй! Ведь ты же старше!

Старше стал за одно мгновенье,
Но зато на века. Мило.
Мы с тобой одной цепи звенья,
Было больно, но отпустило.

Отпустила. Гуляй, не бойся.
Вот свобода тебе. Играйся,
Кушай супчик да чаще мойся,
Только главное – не сломайся!

Сломлена я – меня не будет.
Без меня начинайте маршем.
Я вообще-то хотела чуда,
Но не вышло, лишь стало страшно.
(Коле Гаврилюку)

************************************

Бабье лето – руки в паутине,
Души в тесте, волосы-лучи.
Не нужны друг другу мы отныне,
Ты в коробке счастья не ищи.
Бабье лето, жарко, скучно.
Крики детворы… Чужих детей,
Мы еще чему-нибудь научим.
А, своих?... Закрой скорее дверь.
Засквозило. Чувствую - простыну.
Буду пить лекарства до утра,
А слова твои, как выстрел в спину,
Отстрелили краешек крыла.
Как теперь взлетать, скажи, без крыльев?
Докатились, ползаем в пыли.
Перепили и совсем забыли,
Для чего на землю мы пришли.
Бабье лето, плечи, шляпы, деньги,
Стук в висках, наверно перебор.
На скамейке в сквере неврастеник,
Не поддержит вялый разговор.
Бабье лето, десять дней под солнцем,
А потом дожди, дожди, дожди…
Не нужны друг другу мы отныне,
Все, что надо будет впереди.

******************************************************

Да, мы грешны. Так пусть нас Бог осудит.
Вам не решать задачи наших душ,
Вам не судить, ведь вы простые люди,
Он мне никто – ни брат, ни сын, ни муж.
Да, мы грешны, и нас накажут свыше,
А вам нельзя за нас судьбу решать,
Пока он жив, пока он ждет и ищет,
Я не позволю карты нам смешать.
Да, мы грешны, но смерть и нас рассудит,
Так дайте нам еще хоть день прожить,
Ведь грех не в том, что кто-то мало любит,
А в том, что не дает себя любить.

*************************************************

Заморозили мысли, оборвали карманы,
Хулиганы-мальчишки, во дворе наркоманы,
Бьют посуду под утро, разбивают на части,
Свою жизнь и не знают, как раскрашено счастье.
Во дворе на скамье три старухи в халатах,
Очень злобные твари, седые, косматые.
Лопухи с неба падают, моя куртка мокрая,
Я смотрю на асфальт – все усеяно стеклами,
Жизнь разбилась осколками, разлетелась, ракслеялась,
Оказалось ты жив. Я уже не надеялась.
Оказалось ты близко. А я и не думала.
Три луны, семь газет и сестра полоумная.
Режет острым ножом шторы в папиной комнате.
Оказалось – не сильная, Оказалось я сломлена.
От звонков телефонных мне становится весело,
Я как дура хихикаю, видно это депрессия.
Пустота заполняется чем-то мелким и сахарным,
Зря искали надёжного – не с такими размахами.
Если все же решишься пожить хоть немножечко,
Я тебе все отдам – будут супчики с ложечки,
Я тебе подарю десять крыльев – играйся,
Только, слышишь, живи! И, прошу, не сломайся!
Много листьев укрыло историю города,
Я не гордая, честно, просто мне очень холодно,
Заморозили мысли, заморозили чувства,
Все казалось заполненным, а присмотришься – пусто…

*****************************************************

Если ты вдруг уйдешь…Нет, не думай, я не умру,
И не буду бросаться под встречные автомобили,
Просто я без тебя даже дня не смогу,
И не знаю, как раньше друг друга не зная, мы жили.
Я теперь без тебя, я теперь без тебя как без рук.
Ты – мои очень мягкие белые крылья,
Я считаю твой каждый вздох, сердца стук,
Не пойму, как мы раньше друг друга с тобой не любили.
Если ты вдруг уйдешь… Нет, не думай, я буду жить.
Только я упаду, разобьюсь и, наверное, будет не больно.
Просто я теперь, ты уж прости, не могу не любить,
Но пока ты со мной, мне легко и до жути спокойно.