Одиночество

Осенним вечером
 из кабака, шатаясь,
в сандалиях на
 босу ногу,
воротником от ветра
 укрываясь,
выходит одиночество.
 В дорогу
его тоска погнала.
 Дождик – плакса
на лужах каплями
 круги рисует.
И тучи в них
 чернеют кляксой,
и одиночество ещё
 острей тоскует.
Походкою нетвёрдою
 по тучам
оно бредёт, размазывая
 кляксы.
В моих сандалях, джинсах
 и рубахе.
А с неба шепчет
 дождик – плакса:
«Остановись, перед тобой
 развилка.
К себе прислушайся
 и выбери дорогу».
Хоть и промок –
 - за поясом бутылка
поможет снять
 простуду и тревогу.
Домой не хочется.
 Там тихо и печально.
Кран капает на кухне
 капли – слёзы.
Реальна грусть и
 пустота реальна.
И нету одиночеству
 угрозы.
Сходить бы в церковь, но
 когда там пусто.
Нет бородатых при
 цепях и в чёрном.
Не слышно звона денег
 и старух,
снующих с сумками
 у алтаря проворно.
А третий путь привёл
 в пивную.
Там, где за стойкой
 чьё – то одиночество
гадало по остаткам
 пены в кружке
придёт ли нечто, что
 ему так хочется.
И как разноимённые
 заряды
друг к другу медленно, но
 верно потянулись.
И за бутылкой
 исповедь – беседа.
Два одиночества
 соприкоснулись.
Смешавши водку,
 исповедь и пиво,
был в разговоре каждый
 смел и рад.
И спеть и улыбнуться
 захотелось.
И на душе полегче.
 Так ведь, брат?


***