Ночной стих

Может я бос на левую ногу
И что с того, что говорю в рифму,
Может и грязен кое-где,
И что с того, что не могу сосчитать логарифмы.

Простынкой беспечности,
Иногда прикроюсь,
Но ведь она настолько тонка,
Что ни от кого за ней не скроюсь.

И проститутка мне дарящая,
Физическое удовлетворение,
Да приятно, но за это я себя,
Подвергаю гонению

Мои глаза выражают нечто,
Нечто похожее на усталость,
И мне бы получить чистой любви,
Хотя бы самую малость.

У людей при жизни проданы органы,
Да как же такое случается
Подарено вам было тело,
Но вот ведь как получается.

А может оно и к лучшему,
Есть хоть какой-то выбор,
Я подвергся урбанизации,
А может лучше б я вымер?

Я сам становлюсь наркоманом трамваев,
И ахаю когда нет света,
Бегу, всегда бегу, простите,
Все это суета суета.

Когда-нибудь произносили вы
Имя своей возлюбленной
Так чисто, как растут цветы
Да так что ни кто ни когда не скажет
Что был скрытый умысел плотской любви,
Но за это ни кто ни когда не накажет.

Мне из больнички сердце с приветом
Шлется в пластиковой коробочке,
И нервы бьют по мозгам,
Когда не спешно тащимся в пробочке.

Сыграй мне марш победы всех,
Сыграй, но только бесплатно,
Я б может быть и любил по расчету,
Если б было не так отвратно.

Маленькие стихи сочинять на ночь,
А для кого? Для своей души?
Так я их могу не записывать,
Лучше сразу свет туши.

Нет, свои ночные стихи,
Я хочу писать для прочтения,
Нет не для общего, а для Той,
С кем душевное совпадение.

Как мне сложно бывает уйти
От вальса большого города,
Иногда меня избивает
Все то же чувство урбанизационного голода
 
Серийное производство стихов
И все это ради хлеба
Но ведь они не могут записывать
Творенья прекрасного неба.

Театральные отголоски речей,
Гоненье цветного рева,
Разоблачение зеркальной любви,
Как воспаленье больного неба.

А зеркальная она не потому, что ответная,
А потому, что однополая
И это болезнь, мое мнение,
Моя правда, правда голая.

Серп и молот, символ хлеба и стали,
Не факт, опять же мое мнение,
И мне звезду с неба достали,
Мое почтение, мое одобрение.

Я все еще бос на левую ногу,
Но где-нибудь блуждает тапочек,
И когда я рос я любил природу,
Сейчас я люблю бабочек.

Я пьян, я выпил совсем не много,
И может даже не настоящего,
Того чувства большой любви,
Взамен ничего не просящего.

Парадоксальна подверженность,
Чему? Да тому, что сверху,
Какая-то просто приверженность,
К своему, своему верху.

Куйте, куйте мне шею,
 Чтоб можно было на нее сесть,
Только очень не привыкайте,
Все равно придется с нее слезть.

Для кого стараться, уже утро,
А ночью никто не появился,
Но зато мне мой тапочек,
Один раз уже приснился.

Я грязен, и грязен грязью,
Ну и пусть, зато я записываю,
Свои ночные стихи,
Я знаю кому приписываю.

Пусть я устал и сложен,
Пусть говорю правду,
Буду разочек умножен,
Буду, буду, правда.

Заспешил спозаранку на улицу,
Еще раз уколюсь трамваем,
А может в этот раз автобус?
Ну что же таю,таю.

Таю под слезами Господними,
Под его песнями неба,
Жду, жду большой любви,
Где бы она не была.

После точки есть продолжение,
Но только теперь я буду свыше,
И кто-нибудь будет записывать,
Эй там внизу – слышишь.

А может быть я уже сверху,
Вместе со своими речами,
И кто-нибудь сидит, пишет,
Записывает за мной ночами.

Прекрасное совпадение дорого,
И я никак не могу закончить,
Может дать передышку,
Но мои не устали строчки.

Портовая рыба дохнет,
А это любовь читать будет,
И я уверен точно,
Что она никогда не забудет.

Прекрасное было время,
Когда был перекресток.
И я нахватал с неба,
Жемчужно-сребрянных блесток.

Когда я стану бос
Стану бос на правую ногу,
Значит я буду знать,
Я выбрал ту дорогу.

Ибо мой тапочек правый,
Сбежит и примкнется к левой,
К той тапке последней,
К последней и в тоже время первой.