Зима. Зима. Зима

Зима. Зима. Зима. Бесконечная зима. Погода практически никогда не соответствует календарю. В апреле еще лежит снег, в августе идут дожди, а в середине октября – бабье лето. Особенно грустно становиться тогда, когда ты одинок. И календарь тут не при чем. Зима, весна, лето и осень не имеют значения в стране под названием «одиночество». В стране злости и боли, в стране гнева и жалости, там, где сплелись воедино молитвы и проклятия.
В эту страну попадаешь незаметно. Сначала твое пребывание в ней исчисляется секундами, потом минутами, часами, днями… потом месяц, три, пять… и ты уже коренной житель. Сначала просто не понимаешь того, что происходит, все спрашиваешь в тишину: «Почему?», «За что?», ждешь, когда же наконец-то это все кончится и понимаешь, что это не кончится никогда. Надежды тают как воск свечи, появляется раздражение, излишняя обидчивость и мокрая подушка по ночам. Все это – одиночество. Это когда некому сказать люблю, это когда некого взять за руку, некому уткнуться в плечо, если приснился страшный сон, когда покупаешь сама себе цветы и гордо подняв голову, идешь по городу, будто они дареные. Это когда бродишь по улицам одна, только чтобы не, сидеть, дома, это, когда, 14-е, февраля плачешь всю ночь в подушку, сначала от злости, а потом от бессилия. Это когда слышишь в телефонную трубку заботливо-взволнованное: «Привет, ну что, никого не нашла?». Когда звонишь друзьям узнать как дела, и тебе кажется, что они жалеют тебя, начиная с самых первых слов, пресловутым: «Алло?». Ты звонишь им, чтоб не сойти с ума, а, не услышав в ответ нужных тебе слов, начинаешь обвинять их в черствости, в не сочувствии, прекрасно понимая, что они, по сути, ни в чем не виноваты. Просто у них своя жизнь. Просто у всех своя жизнь, только не у тебя. И думаешь, смотря в небеса: «Эй! Там кто-нибудь есть вообще? И если есть, что ты хочешь от простого человечка?». Что ты хочешь, Господи…? А в ответ только молчание, которое сводит с ума. А иногда бывают дни, полные надежд, они начинаются тихим шепотом сердца: «Вот сегодня, сегодня все будет иначе, вот-вот…». И целый день ты ходишь, улыбаясь прохожим, улыбаясь самой себе, с придыханием ждешь вечера, потому что вечером все становиться более возможным, волшебным даже. Только вечер пролетает как мгновение, так ничего и, не изменив… и краски блекнут. Все становится серым и унылым. Все становится таким, как прежде. Дни надежд заканчиваются так же, как и обычные дни. В один из таких дней, ты надеваешь кепку, чтоб спрятать глаза, полные слез, и идешь куда-нибудь, только чтоб подальше от дома, только чтоб подальше от настоящего. Город встречает жестким, холодным ветром и дождем, а ты идешь вперед, ни смотря, ни на что, просто идешь вперед, потому что останавливаться нельзя. Нельзя плакать на людях, неприлично это. И по требованию сердца приходишь в «места из прошлого», останавливаешься в знакомом дворе и попадаешь туда, где нет ни зимы, ни холода. Туда, где тебя любили «неправильной» любовью, как тебе казалось, где говорились нежные слова, где тепло и уютно. Куда же это все подевалось? И сердце сжимается от боли в прямом смысле слова. И хочется стоять в этом дворе до последнего, истязая душу этими воспоминаниями, потому что хуже уже не будет. Да и лучше тоже, кстати.
Вот после нескольких таких прогулок в прошлое и становиться все равно. Боль остается, но притупляется. Жалость не так давит на сердце. Не прогрессирует злость. Без личной жизни, жизни нет вообще. Ты существуешь. «Высыхаешь». Живешь чужими жизнями, чужими судьбами, чужими проблемами и радостями. Это необъяснимое чувство. Чувство, в котором смешаны тысячи чувств. Оно возникает тогда, когда ты устаешь от жалости к самой себе. Одновременно с этим, появляется и безразличие, при чем ко всему. Все ошибки и поступки оправдываются одиночеством.
Откуда берется боль? Куда девается? Кто-нибудь знает, учитываться ли те желания, которые мы загадываем в течение всей жизни, когда планируется наша судьба? Возможно, ли избавиться от воспоминаний навсегда? Только если нет воспоминаний, нет и прошлого. Так не бывает. Замкнутый круг. И ты бежишь по этому кругу без оглядки, по кругу, которому не видно конца и края. Куда обращаться, если не лечат ни доктора, ни время? В никуда. Есть одно неоспоримое выражение: «Чужая рана не болит». Так всегда было, есть и будет. К сожалению.
 Душа черствеет. Интересно, кто-нибудь понимает, о чем я? Кто-нибудь, кроме меня знает, что такое одиночество?
Я тень. Меня нет в себе самой. Бесспорно, когда-нибудь все встанет на свои места. Когда-нибудь я переболею этим. Только самое интересное заключается в том, что это «когда-нибудь» может никогда и не настать.




Посвящается всем тем, кто прочувствовал хотя бы строчку.