Как правильно говорили экзистенциалисты, без страдания невозможно понять суть человека, его истинную природу, ибо без боли нет философа, а лишь жалкое безликое существо, не умеющее даже выражать свои мысли. Вот когда жестокая и огромная машина жизни проедет по твоим не окрепшим юным костям, и ты поднимешься, прозревший, тогда все незримые тайны бытия откроются перед тобой, и ты облегченно вздохнешь, завершив свой поиск.
Странно и глупо - скажите вы. Зачем вообще быть философом? Не проще ли плыть по течению жизни, лишь слегка соприкасаясь с ее изнанкой, тихо - мирно брести по проторенной дороге не оглядываясь по сторонам. Что нам до людского горя и чужих страданий? Нельзя выпить всю боль, вобрать суету мира сего и понести ее на своих плечах. Невыносимо трудна станет эта ноша для простого неискушенного человека. Поэтому « Оставь надежду всяк сюда входящий». Все могут, а я …я не могу.
Иногда я стою и смотрю на тихие волны реки, уносящие с собой мою молодость. Что может быть вечнее природы? В голову невольно лезут грустные мысли. Борюсь с ними, мучаюсь, погибаю. А волны все бьются о рыхлый берег и уходят, оставляя за собой тоску. Не тревожься, милый друг, всему свое время – робко шепчут они, наблюдая мою печаль - не ты первый стоишь на этом берегу, и смотришь в даль. За тобой придут тысячи, миллионы. Да придут, если людям когда- нибудь, захочется интеллектуального одиночества. Но, может статься, ты последний в веренице судеб, затронутых творцом и жаждущих творения. Остальные? Бог весть, время покажет.
Смелый ветер нежно треплет мои волосы. Почему он так ласков со мною? Неужели чувствует родственную душу? Прости, друг, я не согрею тебя надеждой.
Свинцовые облака хмурятся в вышине. Спокойно внимаю их ропоту. Нечто необъяснимое овладевает сознанием, захватывает душу и несет ее через века и расстояния. Неужели мир всегда был одинок?
Или это удел нашего времени?
Я не герой своей эпохи и даже наоборот жалкий изгой. Может быть, я выгляжу нелепо в век технического прогресса. Но могут ли другие, успешные оптимисты, так чувствовать приближение вечности?
Да, я интеллигент, философ. Какие привычные, набившие оскомину слова. Многие, произнося их, даже не задумаются. В век всеобщего обобщения и мнимого равенства так просто менять смысл слов, делать их нелепыми тенями прошлого. Проще говоря - анахронизм, жалкое напоминание об исчезающем и призрачно красивом. Сколько не думай, не объяснишь, зачем все это нужно. Да и я сам? Какая польза от мечтателя, решающего неразрешимые вопросы? Никакой…
А значит все напрасно.
Иногда я задумываюсь - что движет мною? Почему я не такой, как большинство? Какое чудо меня породило и для чего наделило не переносимой болью? Молчишь.. А я уже не верю в будущее.!
Хорошо смотреть в глаза любимой девушки. В них много ласки, нежности, заботы. Хочется верить, что все люди любят и ценят тебя так, как она. Напрасные надежды! Завтра тебя распнут, как Христа и будут глумиться над твоей нежной душой, прикрывая убогость и низость своей. Так легче переносить ничтожество, хорошо осознаваемое одинокими холодными вечерами даже последними подонками и лицемерами. А пока пройди на свою Голгофу и не ропщи - больнее будут бить. Над немым не интересно издеваться. Так приятно иногда прижаться к теплому плечу после всех мытарств и заснуть, искренне веря, что тебя не предадут и оберегут от всех врагов. Боже, прости мою грешную слабость.
Иногда мне кажется, что вся моя жизнь могла пройти несколько иначе. У меня не было детства, не было юности и вот теперь уходит молодость. Она поманила меня своей увядающей прелестью, кокетливо улыбнулась уставшему страннику. Что ты скажешь мне на прощание? А в глазах чарующая улыбка, необъяснимая тоска. Я ободряюще потрепал ее по плечу. -Уходи с миром! Тебя уже ждут…
Мне показалось, что в глазах ее мелькнули слезы – А как же ты?
- Я?- Мы бросились в объятия друг друга, и я в последний раз ощутил тонкий аромат нежности и заботы. Как в последнее свидание, когда уже нет слов и осталась лишь горечь от предстоящей утраты…Я внезапно понял, что теряю последнюю любовь и по- детски крепко к ней прижался. Она не торопила меня, всей душой чувствуя мой порыв. Потом нежно отстранила от себя и прошептала - Мне пора! - Я покорно склонил голову…
Вы когда –нибудь видели прощание с весной? Прекрасной порой надежд и стремлений, пьянящей эпохой любви… Я махал ей вслед рукой, а по щекам невольно струились слезы. Вместе с ними уходило нечто такое, о чем я буду всегда вспоминать до крышки гроба. Всегда буду помнить…
Множество лет промелькнуло с тех пор. Я изменился. Проходили дни, и спиной я часто стал чувствовать незримое присутствие. Чье? Вся душа ныла и страдала, не хотела оглядываться. Бешеным усилием воли я заставил себя в конце концов обернуться. Старая безобразная старуха пристально смотрела мне в глаза. Взгляд ее тяжело давил на мое сознание, калечил душу. – Пощади! - взмолился я. Она сухо засмеялась.
- Как интересно устроен мир… Я приходила за философами, убийцами, поэтами. Все они встречали меня мольбой о пощаде. До чего же вы тривиальны, мой милый друг! Но я не виню вас. После свидания особенно сложно встречать меня. Но я очень люблю романтиков. Даже смерть хочет быть женщиной…Не расстраивайтесь. В этом мире у вас уже ничего не осталось. Вы ведь не знаете, куда я вас приведу? За порогом вашей жизни или
- вечность или небытие. Райские кущи или могильный склеп с червями. Простите за откровенность - я не могу вам открыться. Даже у мертвых должна быть своя загадка. Маленьким детям я говорю, что мы отправляемся в сказку. Тогда они спокойно засыпают вечным сном без боли и упреков. Но вы слишком интересная добыча, чтобы раскрывать перед вами карты.
- У вас душа ребенка - через минуту заметила она, сочувственно улыбаясь.- С такими особенно сложно. Мне самой больно уводить их из этого мира. Но что поделаешь! Собирайтесь.-
- Ты только кажешься жестокой – с пониманием заметил я, опуская глаза – Но душа у тебя томиться!-
- У меня нет души – спокойно возразила Смерть – Я бессмертна, как человеческий мир. Обычно я отправляюсь лишь за теми людьми, которые мне особенно нравятся. Со всеми остальными управляются мои помощники. Я заслужила подобную привилегию и горжусь этим. Вам больно?-
- Нет! - поспешно возразил я
- Человеческое тщеславие! - усмехнулась Смерть - неужели вы еще не поняли, что меня бесполезно обманывать. Я спрашиваю вас лишь для того, чтобы лишний раз убедиться в людской слабости…
- Зачем спрашивать, если все знаешь наверняка?- возразил я
- Не знаю - горько ответила Смерть – Должность у меня такая. Вы не торопитесь? Я хочу с вами поговорить.-
- Неужели тебе интересно со мной беседовать?- невольно удивился я – Ты встречала столько интересных людей, Платон, Аристотель и Сократ склоняли перед тобой колени!-
- Греки не боялись смерти! – ответила Смерть – Вы помните, как поступил Сенека? Дело не только в стоиках. Разве давать менее интересно, чем получать? Я вижу удивление и восторг в ваших глазах! Мне, как женщине, приятно предстать перед вами всезнающей интеллектуалкой. В жизни вы, мужчины, часто презираете нас за невежество. Тем приятнее доказать вам обратное. Хотя вы, молодой человек, любите женщин. И многие из них любили вас. Но те, кого любили вы, не отвечали вам взаимностью, печально, а другие, любящие… их вы не замечали. Они робко смотрели вам вслед, а вы наслаждались своей болью и презирали мир. Что удивительного в том, что он ответил вам взаимностью?-
- Но я ведь хотел любить людей. Разве я виноват в том, что разочаровался!-
- А вы как думали! Тем, кто умеет хоть немного размышлять, всегда не везет с попутчиками. Жаль, что в земной жизни мы обретаем любимых, интересных людей. Они делают наш уход трагическим и сложным. Все слишком поздно и слишком рано…
- Неужели ты позволишь мне погибнуть в тот момент, когда я обрел так много?- в отчаяньи воскликнул я, хватаясь за голову
- Я не по своей воле прихожу в этот мир за своими жертвами – глаза Смерти подернулись мутью – Я не могу дальше углубляться в эту тему. Я и так сказала больше, чем предполагала. Давайте изменим русло нашей беседы! Что бы вы еще хотели знать?-
- Не знаю… Сразу не могу вспомнить…-
- А вы не торопитесь! Помолчать у вас еще будет время! Оставьте свои комплексы на земле. Даже те из них, о которых никто не подозревает.
- Окунитесь в свою душу, и вы найдете миллионы вопросов.-
- Прости, у тебя когда - нибудь была молодость?-
- А вы как думали!- Смерть подобралась и кокетливо усмехнулась – У всего на свете есть свое начало и конец. Я присутствовала при сотворении мира, видела гибель цивилизаций. На моих глазах рушились великие культуры и созидались новые. В те годы я была еще наивна и глупа. Меня многое потрясало. Да и люди были другие, их кредо – «все или ничего» Я, как и вы, не люблю двадцатый век. Он превратил большинство людей в сытых необразованных скотов, мечтающих лишь о куске хлеба. Неприятно с такими возиться!-
- Не ожидал встретить в тебе единомышленницу!- я невольно отвлекся от
- своих мрачных мыслей и впервые посмотрел на Смерть, как на собеседницу.
- До чего же вы любите самоуничижение!- Смерть опять вернулась к своему прежнему состоянию – Живете в двадцатом веке и презираете его! Ловите тени прошлого. Неудивительно после этого, что вы несчас-
- тны. Разве презрение может излечить от боли? Уйдете в прах с ироничной улыбкой на губах! Я, кажется, уже начинаю говорить стихами - Смерть улыбнулась – Вы положительно воздействуете на меня. Беседа с вами не раздражает меня и даже наоборот волнует. Но
- вы должен меня понять, время не ждет. Идемте! Следуйте за мной!-
С этими словами Смерть повернулась ко мне спиной. От ужаса я застыл,
как вкопанный. Спиной почувствовав мое состояние, вечная спутница взяла меня за руку. Могильный холод проник в кожу моих пальцев и продолжал оставаться там во все время пути. Мы, казалось, летели над миром. Он предстал передо мною во всем великолепии своей девственной красоты, еще не обезображенной цивилизацией. Холодная ледяная пустыня Севера, знойные пески и оазисы Востока, европейская сдержанность полей Франции, джунгли Индокитая и Индии. Мне казалось, что я различаю людей и предметы
- Только единственный раз человеку дается право увидеть все и насладится непостижимым в земной жизни!- философски заметила Смерть – Забудьте на мгновение о прошлом и окунитесь в вечность. Даже у таких пессимистов, как вы, есть мечта - познать окружающее вас и насладится неизведанным. Многие там, на земле, в это мгновение завидуют вам и ропщут на судьбу. Ведь их уход из бренного мира не будет таким оригинальным. Пожалейте не жалевших вас при жизни,
ибо они никогда не постигнут непостигаемое. Царите в этом феерическом царстве свободы и радости! Только ради вас я совершаю путешествие туда, где не положено бывать смертным. Я не Вергилий Данте, но и таким спутником вы вправе гордиться.-
- Почему человеку не дано взглянуть на подобное земными глазами?- робко заметил я – Ведь его жизнь- это борьба с призраками смерти и ухода. Как разительно изменится смысл его бытия и направление мыслей!-
- Вы слишком торопитесь все узнать - Смерть сочувственно улыбнулась
После того, как человеку станут известны все тайны, ему не захочется дальше жить. Ничего не будет больше его интересовать! Сплошное странствие в тесном кругу познанного. А сейчас в ваших глазах пламя восторга и я горда произведенным на вас впечатлением. Вы можете следовать дальше?-
- Да-
- Тогда поспешим!-
Вереница стран и морей вновь поплыла перед моими глазами. Вулканы и гейзеры Исландии стали нашим первым привалом. Мы парили над раскаленной лавой кратеров, купались в горячей воде. В памяти отразились впечатления книги Жюль Верна, и я поразился всемогуществу Смерти. Для нее все было до оскомины знакомо, и она даже не притворялась заинтересованной!
- Наверное, ты действительно проникла во все тайны - простодушно заметил я
- Вы задаете слишком много лишних вопросов - лукаво заметила Смерть
Я обладаю ангельским терпением. Другой на моем месте давно отправил вас к черту! До чего же вы настырны!-
Я замолчал и задумался. Внезапно грудь пронзила сильная боль – я вспомнил оставленных мною на Земле близких людях. У меня возникло странное в данном положении чувство одиночества и тоски.
- Прости, еще один глупый вопрос - я заранее знал, что она мне не ответит, но тем ни менее не мог остановится – Как я буду жить без любимых мною людей в том, неизвестном мне мире?-
- Я не должна вам об этом говорить - Смерть несколько взволновано улыбнулась.- Но я сделаю вам намек. То, что на Земле тянется много лет, то здесь длится несколько мгновений. Возможно, что ваши близкие уже за нами следуют. Вы удовлетворены намеком?-
- Это уже почти ответ на мой вопрос. Я очень благодарен тебе-
- К чему мне ваши благодарности!- Смерть насмешливо улыбнулась – Я и так сказала больше, чем планировала. Впредь, господин философ, не
задавайте подобных вопросов. Они меня очень сильно смущают. Мы договорились?-
- Да-
- Тем лучше. Взгляните мне в глаза. Я хочу, чтобы вы забыли о прошлой жизни и преобразились. Земная суета мучает душу и губит тело. Сколько вопросов, на которые нет ответа. Сколько разбитых судеб, истаявших в пыль благополучий ! Не вы первый и не вы последний
мучаетесь сомнением в правильности миропорядка! Человеческая жизнь коротка и горька, как полынь. Ею все равно не напьешься до конца. В ней невозможно встречать рассвет в полной уверенности, что
застигнешь закат. Сладкое детство, наивная юность, тревожная молодость- как быстро пролетают они по отрезку нашей жизни к слепой и одинокой старости. Высокие чувства, призрачные идеи, утраченные иллюзии. Как неприятно, порой, открывая глаза, видеть пошлость и грязь там, где прежде царили гармония и любовь! Вы молите о взаимности, а получаете жалкое подобие искомого. Вам говорят о нежности, а взамен уже таят предательство и равнодушие. Скольких людей сломали эти сложности бытия, ведь они верили, что наступит великолепная эра всеобщего равенства и благоденствия. Для этого они приносили в жертву свою собственную жизнь, а потом не щадили и другие души, превращаясь из человека в Молоха – жестокое божество древних. И во имя счастья лилась кровь, и благородные люди пылали друг к другу ненавистью, пока душевные силы не иссякли и все не погрузились в сон безразличия. Теперь вы можете созерцать на Земле и здесь жалких интеллектуалов, исчезающих в водовороте новой жизни и человека нового времени - победившего хама, чувствующего себя господином. Он чужд интеллигентских метаний, уверен в себе и, в конечном счете, победит слабого рафинированного читателя книг, ибо таит в себе неведомую силу, которая вела его через века к победе!-
- И ничего нельзя сделать?- грустно спросил я
Смерть посмеялась над моей наивностью. Ее смех, тем ни менее не вызвал у меня отрицательных эмоций- внутренне я осознавал свое бессилие все изменить еще на Земле, когда душа пылала болью и терзалась сомнением.
Мне даже показалось на мгновение, что глаза Смерти потеплели, хотя, возможно, так было и на самом деле. Во всяком случае, она обратилась ко мне с материнской нежностью, как к больному ребенку, нуждающемуся в утешении.
- Все предопределено, мой милый друг. Все стремится к концу в этом земном царстве зла и жестокости. Добродетель должна восторжествовать, хотя ее путь к душам людей не усыпан розами. Порок падет и на обломках империи Антихриста возникнет новый мир, где человек не будет мучиться противоречиями и взывать к милости Господа нашего, а сам ответит на многие вопросы и каждый день будет открывать иные тайны бытия. Гармония – вот чего жаждет человечество, единство всех усилий истории направлено на то, чтобы решить проблему совершенства окружающего нас мира. Ведь достижение Нирваны есть конечный смысл существования. Отрекитесь от мира Сансары и вы поймете, что жизнь только начинается, а то, что вы прошли- лишь этап подготовки к странствиям вечности. Я говорю убедительно?-
- Вполне. То, что я слышу, очень созвучно моим собственным мыслям-
- Тем лучше. Хорошо, что мы наконец поняли друг друга…
Вокруг нас уже сгущались сумерки. Призрачные облака исчезали в густом тумане. Загадочный взгляд Смерти по-прежнему приковывал мой взор, и я вопреки своей воле поддавался его очарованию. Она заметила это и ответила легкой улыбкой на старых ироничных устах
- Я хочу сделать вам маленький подарок- Смерть была настроена очень благосклонно- Вы ведь когда-нибудь задумывались о природе страдания?
- Да, конечно!-
- В таком случае я, пожалуй, поделюсь собственными мыслями. Без страдания невозможно познать окружающий нас мир. Все великие люди страдали и переживали личную драму. Это делало их творчество
глубоким и ярким, наполняло мыслью и образами сюжеты. Подумайте, разве сонеты Петрарки не есть следствие его любви к земной женщине?
Разве Достоевский и Толстой не осознавали глубокий трагизм окружающего их мира? Разве в образе Чайльд Гарольда перед нами не вырисовывается фигура Байрона? Миллионы сравнений и перечислений ведут нас к одному и тому же выводу- страдание воспитывает человека, обостряет его восприятие окружающего. Что же такое счастье? Разве не временное преодоление страдания, когда человек несколько устает от познания и жаждет временного отдыха…-
- Но ведь мы не стремимся к страданию и даже стараемся его избежать.-
- Конечно, ведь опыт налагает на вас определенный отпечаток. Вы видите мир не таким, каким видят его окружающие вас люди. От этого возникает непонимание, пренебрежение, злоба. Большинство людей нетерпимо к инакомыслию. Их смущает ваше превосходство, и они клевещут на вас.
- И кто в состоянии преодолеть этот незримый барьер в новом мире? Неужели его создатель настолько предвидел любую мелочь, что учел даже самые незначительные моменты ?
- Нет, конечно. Но жизнь земная много хуже. Здесь, в этом незримом царстве, мы по крайней мере, стремимся к идеалу. Человеческая суть - коварна и эгоистична. Сложно подобрать вариант, который удовлетворил бы каждого индивида. Вы, люди, порой забываете об этом и ропщете. Но на что вы восстаете, как не на самих себя, ведь именно вы зачастую создаете то, что в последствии приводит к негативному результату. Для того, чтобы жить богато, вы отбираете последний кусок у бедного, презираете себе подобных за слабости, хотя и сами их не чужды, попираете законы и взываете к их исполнению, когда несчастье коснулось вас. Жалкое лицемерие! Мир нужно созидать с душой чистой и безгрешной, а не жаловаться на судьбу, утопая в собственных пороках.
- Но хватит ли на это человеческой жизни?
- Не хватит. Но здесь то вы не ограничены рамками и можете делать все, что угодно. Главное, чтобы это не противоречило нашим законам. Вы удивлены? Для чего нашему миру нужны законы? Даже в раю есть правила общежития.
- Вы ведете меня в рай?
- Может быть, хотя это и не то, что вы ожидаете. Я не обещаю вам сразу эдемский сад. Каждый человек, приходящий в наш мир, должен пройти очищение.
- Христианское чистилище?
- Не совсем. Чистилище предполагает промежуточное положение между раем и адом. У нас все по-другому. Человек освобождается от груза земных проблем и готовится к жизни вечной. Он не в состоянии без посторонней помощи адаптироваться к новым условиям. Ему требуется учитель. Таковым учителем для вас являюсь я. Вы должны мне верить и повиноваться.
- Что же мешает мне самому разобраться в происходящем?
- Человеческая слабость. Существует выражение - со своим уставом в чужой монастырь не ходят. Внимайте мне, и я сделаю все возможное для того, чтобы процесс приспособления прошел быстро и безболезненно.
- Расскажите мне об этом подробнее!
- Извольте! Сначала вы пройдете лабиринт любви. Все, кто попадется на вашем пути, будут говорить вам комплименты и расточать лесть по вашему адресу. Приучайте себя к мысли, что в новом мире нет предубеждений и антипатий. Человек купается в нежности и заботе окружающих, чувствует искреннюю привязанность всех и каждого. Без этого условия он не сможет обитать в раю.
- Далее!
- Не торопитесь. В нашем мире, как я уже говорила, не существует времени. Пройдите первый этап, и если я сочту вас достойным второго, то будьте уверены, не премину перейти ко второму. Человеку не нужно все знать загодя. Вы познаете, а процесс познания, как известно, сложен и противоречив. Единственное, о чем я хочу вас попросить, заключается в том, чтобы вы даже в тот момент, когда достигните высшего наслаждения, сохранили ясность мысли и спокойствие духа. Не все так просто, как вам кажется. Даже в нашем мире есть подводные камни.
- Благодарю тебя за совет. Ты, конечно, не откроешь мне скрытого смысла сказанного.
- Вы не оригинальны. Перейдем к новой детали. Среди восхваляющих вас вы увидите много знакомых лиц. Почему так должно быть, я вам не открою. Можете делать любые предположения. Некоторые лица будут вам неприятны. Вы должны улыбаться и говорить любезности каждому, кто к вам обратиться.
- Даже через силу?
- Даже через силу. Преодоление земных предрассудков есть первый шаг к царствию небесному. Чем тяжелее ноша в начале пути, тем легче она станет в конце. Помните об этом!
- Ты покинешь меня у входа в рай?
- Конечно! Свой крест вы должны нести сами, без посторонней помощи. Иначе все бесполезно!
- Что бесполезно?
Смерть кокетливо улыбнулась.
- Пройдите испытание и все узнаете сами!
Я недоверчиво покачал головой. Необычность задания тревожила мой разум и будоражила душу. Ко всему прочему я чувствовал тоску и горячее желание проснуться. В земной жизни я не любил долгие путешествия. Хотелось не комплиментов, а родных домашних лиц. От мысли, что спокойная, размеренная жизнь ушла в прошлое, и теперь мне придется самому решать трудные задачи, пробирал озноб и щемило сердце.
- Но там, в конце пути, я обрету любимых мною людей?
На лике Смерти проскользнуло некое подобие жалости
- Бедный ребенок - прошептала она- как хорошо уходить из жизни седым стариком, лишенным родных и никому не нужным. У вас иная участь. Я же сказала вам, что смерти в принципе не существует! Смерть- это я –пафосно закончила старуха – Но вы ведь не исчезли бесследно в сырой земле и теперь внимаете моим рассказам. Подобная участь ожидает всех, кто достоин нашего царства добра и справедливости! Ничего не бойтесь! Я смутила вас торжественностью речи. Идите вперед и дерзайте!
Напутствуемый словами Смерти я шагнул вперед …
Облака расступились. Впереди я увидел длинный туннель, который змеился и устремлялся в бесконечность. Конца и края не было видно. Смерть в последний раз ласково потрепала меня по плечу и растворилась в воздухе. Я даже не успел с ней попрощаться. Уход по-английски часто избавляет от мучительных слов, которые только мучают душу…
Другого выхода не было, и я медленно устремился по аллее, с двух сторон окруженной вишневыми деревьями. В земной жизни я любил тихий уют садов, приносящий живительную прохладу и приятное одиночество. Я подозреваю, что Смерть решила сделать мне последний подарок, и умилился ее предупредительности. Даже в этом мире приятно ощущать себя нужным человеком…
Я шел по дороге, и перед глазами мелькали видения прошлой жизни. Не стану отрицать, мне было страшно и жутко любопытно одновременно.Что впереди? Выхода не было видно, и я с большой долей вероятности предположил, что дорога – это путешествие в собственный духовный мир,
возможно несколько запоздалое, но скорее всего своевременное. Тропинка виляла, и вместе с нею изменялось мое восприятие прошлого. Я словно парил над самим собой, над своим недостатками. Иные, объективные оценки порой поражали, а порой и удовлетворяли меня – я лишний раз убеждался, что не совсем близоруко взирал на этот мир, хотя и догадывался, что многие истины приходили, как вдохновение свыше, как указующий перст Провидения. Я действовал, сообразуясь с вечным миром Космоса, не оригинальничая, но и не преодолевая гениальность Творца.
Многие вещи, волнующие меня на Земле, теперь показались ничтожными и даже глупыми. Я понял, что очень многое в земном мире зависит от человеческого тщеславия, желания выделиться из толпы. В новом мире этого не требовалось, так как здесь любили тебя не за твои достоинства, а прежде всего за то, что ты открыт всем и каждому, готов помочь просящему, улыбнуться страждущему. Здесь тебя досконально знали и ценили за высокие душевные порывы, за то, что ты помог ребенку и утешил его в горе. Да мало ли еще за что тебя здесь ценили. Я знал то, что мне открывалось постепенно - не больше. Я чувствовал, что в этом мире мой человеческий разум бессилен разобраться и сознательно отказался от бесполезных догадок. Меня влекла вперед неведомая сила, равная миллиону гениев…
Она не ломала меня, а мягко подталкивала к новым выводам. Я лишь внимал ей и следовал ее воле.
От обилия информации у меня закружилась голова. В земном мире я не так часто узнавал нечто новое и теперь наслаждался процессом познания, как умный ребенок, впервые прочитавший книжку. Все казалось новым и до боли понятным - все то, о чем так казуистически писали земные философы. Невольная улыбка первооткрывателя скользнула по моим губам.
Впереди я увидел просвет, и моя душа скользнула в него прежде, чем успела об этом подумать
- Удивительный мир - подумал я – Здесь все происходит вопреки логике, но не утомляет. Кажется, что нечто невидимое присутствует в каждом твоем вдохе, проникается твоим сознанием, и ты становишься песчинкой Космоса не по своей воле, но и не против нее.
В сознание скользнули новые мысли. И снова понесли они меня над необозримыми просторами океана знаний.
- Что такое религия? Вечный поиск смысла жизни, бессмертие ради бессмертия, фантазии ограниченных аборигенов, возомнивших себя рабами мира? Быть может и то и другое и третье, для каждого свое и неповторимо правильное, как дважды два четыре. Лиши человека веры в идеал и станет он дурным скептиком, таящим в себе бессилие и тщеславие. Как будто восстание на Бога – это подвиг, прометеевское начало в каждом из нас. Но если взглянуть в суть явления атеизма, то можно обнаружить столько отчаянных натяжек и столько грязи материализма, что в ней тонут все позитивные стороны. Ведь свято место пусто не бывает. Человечество прошло через безбожие фашизма и коммунизма и с кровью и мукой отринуло их, как порчу. Не может русский человек без веры. Не может сознательно и добровольно.
- Религия – это не торопливое крещение в угоду моде, не пост, который нужно непременно соблюдать и даже не Пасха с ее куличами. Догмы и каноны лишь закрывают дорогу к Богу. Верить надо только душой, не показно, но глубинно. Вот когда вера в будущую жизнь срастется в вашем сознании с порогом смерти, тогда вы действительно обретете Бога.-
В ранней юности я часто задавал себе вопрос - нужен ли мне Бог? И лишь позднее, под гнетом обстоятельств я осознал, что Бог во мне. Я, наверное, не оригинален, но тем ни менее, как неофит, искренен. В этом вопросе нельзя лицемерить, да и не ставил я перед собой такой задачи.
Узка моя дорога и тернист путь. Нежности и ласки не хватало всю жизнь, может слишком многого хотел… Но вот иду и жалею о прошлом. Смешно и больно, вот только все понятно.
Мы, поэты, очень часто больны интеллигентскими слабостями. Они проникли в нашу плоть и пропитали ее невыносимой болью к окружающему миру. Оттого нам так тесно в рамках традиционного бытия и хочется наития. Но приходит оно слишком поздно…
Вера в Бога привела меня к некоему духовному очищению, и предстал я перед самим собой совсем другим человеком. Интересно спускаться в глубины своей психики, опускаться на самое дно сознания. Интересно и опасно, ибо можно узнать о себе такое, что волосы встают дыбом. Но время для этого пришло, а значит моя страда близка. Моя последняя страда. Вот только последняя ли?
Несколько слов об одиночестве. Иногда кажется, что оно ушло в былое, растворилось в водовороте новой жизни. Я не стану оригинальным, если скажу, что одиноким можно быть и в толпе мнимых друзей. Они окружают тебя со всех сторон, поглощают нужную энергию и после общения с ними остается лишь легкий осадок грусти и усталости, от которого хочется избавиться во что бы то ни стало, чтобы идти дальше. Есть, впрочем, и настоящие друзья, вот только не хочется мучить их собственными проблемами. У каждого, в сущности, свой крест…
Сказочный мир открылся моим земным очам. Никогда прежде не приходилось мне лицезреть такую красоту. Облака, прозрачные и чистые, как первый снег. Безмолвные вершины, таящие в себе загадку бытия, глубокие долины, скрытые от глаз легким туманом. Гостеприимный край, полный немого очарования и прелести. Вот только не мираж ли предо мной и как долго я буду наслаждаться его величием?
Иногда все сущее кажется призрачным и субъективным. Почему так происходит я не знаю - возможно, человеческая психика таит в себе еще множество загадок, над которыми предстоит поломать голову. Одно мне известно точно - со своим уставом в чужой монастырь действительно не ходят. Занятие бесполезное и утомительное - все равно каждый останется при своем мнении. Разве что иногда задумаешься над чем-нибудь противным тебе, а потом бросишь, напрасно пытаясь выстоять в борьбе с собственным тщеславием.
Всю мою жизнь меня считали гордым и высокомерным человеком, и я сам едва в это не поверил. Но нужно быть искренним с самим собой, а кто как не я знает себя и копается сильнее других в собственных недостатках. Ошибаются люди - подходят ко мне со своей упрощенной меркой – никогда я ради себя не жил и уж тем более не презирал других только потому, что они мне не нравились субъективно. Просто, как говорится, за державу обидно, а все остальное суета сует. Кто я такой, чтобы в иных обстоятельствах судить людей. Вот только невольно вспоминаются мне слова Бориса Чичибабина-
Здесь от рожденья каждый
Железной ложью мечен
А кто измучен жаждой
Тому напиться нечем
Гражданская позиция у меня такая - осуждать глупость и невежество. Да и одиозен я порой от отчаянья - не вижу спасения России и все тут. Хотя к чему мне сейчас оправдания- все равно их никто не услышит. Только мертвый и выговоришься сладко, оглянешься по сторонам - одни мертвецы кругом, что им до мирских проблем и соблазнов. Воистину поздно взял я на себя сей великий и напрасный труд - критиковать человеков и указывать им верную дорогу - как брели они по глупости, так и будут брести от века в век.
Еще один пророк в своем отечестве - усмехнутся иные. Знаю сие и приемлю, но все равно вопию...
Шаг, еще один. Точно врос я в землю, не идут ноги дальше. Точно узрел я нечто такое, о чем не должен был даже догадываться. И действительно, яркий свет озарил дорогу, и громкий голос призвал ко вниманию. И слушал я его, раб божий Евгений, с великим почтением и интересом.
- Все философствуешь!- промолвило видение – Мало тебе земной грязи. Не хочется оставлять земную суету, но время торопит. Приготовься вступить в царство добра и всеобщей любви!-
- Готов ли я к этому испытанию?-
- К сожалению, другого выбора у тебя нет.-
Будь что будет!
Я дерзнул. Точно пелена спала с моих глаз, и я увидел множество людей. Они медленно приближались и протягивали ко мне руки. Первоначально я испытал дикий ужас, но потом преодолел себя и шагнул к ним навстречу.
Красивая девушка нежно и необыкновенно ласково мне улыбнулась и одарила сестринским поцелуем. Может быть мне только показалось, но я покраснел, и что-то смущенно пробормотал. Кажется, это были слова благодарности. Следом за ней меня окружили другие люди – молодые и старые, красивые и безобразные. Все они приветствовали меня как своего старого друга, покинутого в далеком прошлом и теперь заново обретенного. Глаза их до того светились радостью, что вызвали слезы умиления на моих.
- Какой милый и необыкновенно красивый молодой человек - шептали люди – Он такой молодой и умный! Воистину природа и Провидение были щедры к нему! Мы слышали ваши рассуждения и горды знакомству с вами, господин философ!-
Наученный горьким опытом, я не спешил покупаться на их комплименты и осторожно молчал. Но люди не умолкали. Как будто все человечество решило выговориться по моему поводу раз и навсегда. Я узнал о себе массу интересных вещей. Для многих не составляло труда перечислить фрагменты моей биографии, призвать из прошлого те благие поступки, о которых я сам бы никогда не вспомнил. На мгновение у меня мелькнула даже мысль, а не присутствую ли я на грандиозном спектакле в свою честь, где все роли назубок заучены, а актеры в один прекрасный момент раскланяются и снимут маски. Прекрасная режиссура, черт побери!
А спектакль все не прекращался и я быстро понял, что за мою обработку взялись всерьез и надолго. По мере возможности я и сам старался отвешивать комплименты, но они звучали абсурдно и наигранно. Видимо, искусство лести еще не овладело моим сознанием.
В этой истории самое интересное заключалось в том, что люди казались абсолютно искренними. В них не было заметно притворства и желания угодить мне. Один молодой человек разрыдался на моем плече и постоянно твердил о том, что я его давний единомышленник. От подобной сентиментальности меня бросило в дрожь, и я наивно принялся успокаивать его, совершенно забыв о том, что все эти люди давно утешаемы иными истинами.
Боже мой, как сложно проходить через то, что кажется таким простым и приятным в земной жизни и выглядит совершенно нелепо в новой « загробной»! Я готов был сойти с ума от мучавших меня противоречий, но никто из мучителей и не собирался прекращать пытку. Растерянно и глупо я выглядел в этот момент, с вытаращенными глазами и перекошенным ртом. Никому, даже самому злейшему врагу я не пожелаю пережить подобные мгновенья.
Но вот неслышной походкой ко мне скользнула красивая молодая девушка. Ее глаза подсказали мне, что в этом хаосе дружелюбия именно она одна способна вывести мою несчастную душу на свободу. Нежно взяв за руку, она тихонько повела меня вдоль колонны приятно возбужденных людей, готовых в любой удобный момент стать моими друзьями. От ужаса или непонимания я закрыл глаза, а когда открыл их, то никого вокруг уже не было.
- Успокойтесь,- голос журчал нежно и проникновенно. – Все уже позади. Провидения сочло вас достойным нового мира. Ступайте за мной и ничего не опасайтесь.-
- Кто вы?- с глубоким отчаяньем выкрикнул я
- Ваша судьба-
- Моя судьба?- я зло расхохотался. – В таком случае подтвердите свои слова, ибо в этом царстве сумасшедших я уже никому не верю-
- Верите!- убежденно заявил голос - Вам просто сложно признать очевидное. Наверное, быть слепым действительно лучше, чем внезапно взять на себя ответственность зрячего. Вы хотите доказательств? Извольте! Задайте мне вопрос, на который я не смогу ответить!-
- Пожалуйста!- злорадно заявил я. – Но потом не пеняйте на себя и не отделывайтесь ничего не значащими фразами. Вы принимаете условие?
- Принимаю-
- Отлично! В таком случае раскройте мне суть земного мира!-
- Земного мира? Но зачем он вам?-
- Мне кажется, я понял, что слишком рано покинул Землю-
Голос растерянно умолк. Повисла неприятная пауза, после которой голос не слишком уверенно промолвил:
- Я не могу этого сделать. Не в моих силах изменять устройство бытия. Создатель слишком совершенен, чтобы я, полуземная женщина, противилась его воле. Выступив против смерти, я подниму руку на его мир!
- Суета сует! Неужели я хоть на мгновение мог подумать, что несчастная в состоянии отвечать на коварные вопросы!-
Невольно мне стало стыдно. Я сконфуженно извинился за свое поведение, мотивируя его стрессовой ситуацией. Впрочем, я прекрасно осознавал, что говорю глупости - в глазах девушки мелькнуло добродушное лукавство все понимающей добродетели, которую невозможно провести примитивной ложью.
- Я прощаю вас - благородно заявила она - вы еще не вполне излечились от земных слабостей. У меня есть причины уважать вас вне зависимости от мелких досадных происшествий. Здесь всем и каждому в отдельности знакомы элементы вашей биографии. Я вижу ваши чувства, мысли, желания. В них нет злобы и ненависти!-
- И что же вы намерены со мной делать дальше?- дружелюбно - иронично поинтересовался я – Я уже устал от экспериментов! Будьте так любезны, прекратите пытку, если это, конечно, в вашей власти!-
- Хорошо!- голос девушки зазвенел от негодования на мое упрямство – Но потом пеняйте сами на себя. Я вас предупреждала.-
- Конечно, милая леди,- куртуазно заявил я. – Вы можете быть уверены в моей благодарности-
Она насмешливо и с сомнением фыркнула. Похоже, моя самоуверенность не произвела должного эффекта. Что поделаешь, отнюдь не у всех я вызываю чувство симпатии и уважения.
Моя « сопроводительница» двинулась в путь. Я покорно поплелся следом, весьма туманно представляя себе план дальнейших действий. Мы шли медленно и мою спутницу не покидали глубокие раздумья, скорее всего имеющие предметом мою скромную личность. Несколько раз она вздыхала, словно принимая важное решение, но потом ее снова охватывали сомнения, и она опять уходила в саму себя. Так могло продолжаться достаточно долго, но мое терпение лопнуло, и я сделал жалкую попытку вступить в разговор
- Ваша предшественница во время нашего путешествия посвящала меня в некоторые тайны бытия, – робко заметил я. – Может быть, и вы будете столь любезны…-
- Не буду!- категорично заявила девушка.- Вы слишком болтливы и можете вытянуть из меня важные сведения, о которых я сейчас предпочту умолчать. Наберитесь терпения до конца пути-
- Но я ведь не представляю, куда мы идем?-
- А вам и не нужно ничего представлять. Я буду вашим гидом до конца пути. Простите мне мою грубость, – внезапно смутилась она.- Я немножко сорвалась. Скоро вы, впрочем, все равно забудете все плохое, что с вами случилось в земной жизни.-
- И…?-
- Обо всем прочем после. –
Так мы и следовали по проторенной дороге, изредка нарушая молчание незначительными репликами по поводу того или иного незначительного явления.
Краем глаза я заметил, что вынужденное безмолвие также тяготит ее, как и меня. По-прежнему она изредка оглядывалась, пытаясь уловить выражение моих глаз, которые я скромно опускал. Наконец ее терпение лопнуло.
- Почему вы так легко прошли свой земной путь?- заметила она, испытующе испепеляя меня взглядом
- Легко?- от удивления я едва не расхохотался ей в лицо – Вы, наверное, шутите?-
- Нисколько. Вот, например, я за все свои успехи платила двойную цену. Разве я была менее достойна милости Проведения, чем вы? И тем ни менее, достигнув, наконец, искомого результата, я умерла от инсульта. Боже мой, как все это жестоко!-
- Вы давно в царстве мертвых?-
- Четвертый день. За это время я изменилась почти до неузнаваемости. Меня заставили отречься от имиджа деловой и независимой женщины и сопровождать вашу братию.-
- Но вы ведь предварительно прошли обряд очищения?-
- В том то и дело, что ничего подобного со мной не происходило. Меня поставили перед фактом, и я пошла, вопреки своему желанию, все выполнять. До сих пор жалею, что не выговорила себе ничего интересного. –
- Может быть, вам и не стоило этого делать?- осторожно заметил я
- Не стоило!? Скажите, пожалуйста, какой умный! Сами вы, наверное, не преминете воспользоваться сложившейся ситуацией и войдете в фавор. Можете даже не убеждать меня в обратном. Я никому не верю ни в этом мире, не в том. Вам все понятно?-
- Безусловно-
- Насколько я понимаю, вашу значимость несколько преувеличили! Я не думаю, что ваша личность достойна столь высокой оценки. Простите за откровенность, но так оно и есть-
Мне очень захотелось ответить ей очередной колкостью, но потом я опомнился,
и лишь несколько презрительно улыбнулся. Ни в одном земном коллективе меня не признавали своим и всегда преследовали за инакомыслие. Меня порой поражало желание людей нанести вред себе подобным и по их головам взобраться на вершину Олимпа. А впрочем…
Раз вы выполняете столь неприятную для вас работа, милая моя, значит вас оценили по заслугам. Как приятно, что в новом мире следуют не земной, а по настоящему справедливой логике запоздалого возмездия за ничтожество и глупость!
Всю дальнейшую дорогу мы провели в безмолвии и раздумьях. По всей видимости, моей спутнице было несколько стыдно за свой поступок, но она была слишком горда, чтобы признать это. Несколько раз мы встречались глазами и поспешно отводили их в сторону, стыдясь своего любопытства.
Безмолвная дорога часто порождает грустные мысли, и я невольно задумался о своем одиночестве. Сколь многие люди, доселе любившие и уважавшие меня, малодушно отходили в сторону, когда злой рок обращался против моей не слишком скромной персоны. Но стоит ли о них жалеть? Ведь рано или поздно они все равно бы так поступили, да и кто знает, не перст ли провидения лишал меня столь сомнительных друзей в годину смут и потрясений.
Мнительность не позволяла мне в земной жизни прийти к трезвым, осмысленным выводам. Я то бросался в отчаянье, то успокаивал себя лживым оптимизмом. Не прав был, впрочем, всегда. Одной из отличительных особенностей моей натуры является ее чрезмерная самокритичность, и даже тогда, когда все кажется простым, я ищу сложное.
Какие негативные качества отталкивали от меня людей? Одни говорили, что я высокомерен, другие утверждали, что я слишком увлекся прошлым и ради него оставил настоящее и будущее. Но все они находили во мне такое, о чем я подсознательно знал, но не хотел признаться себе самому. Самое смешное заключалось в том, что вся моя спесь - не более, чем притворство, которым я до некоторых пор прикрывал собственное бессилие что- либо изменить в лучшую сторону. Меня втаптывали в грязь - и я поднимался из нее, гордый своим дессиденством, искал единомышленников и терял их, разочаровываясь. Позднее я уже и сам не хотел, чтобы меня любило большинство ( наверное, меня бы это даже тяготило). Образ мученика, человека не своего времени, увлеченного искусством, и томимого жаждой справедливости пришелся мне по вкусу, ибо выковал из меня личность, имеющую свой взгляд на вещи, и теперь мою дружбу начинали ценить те избранные люди, которых я действительно уважал. Кроме них мне больше никто стал не нужен. Я резко порвал с теми, кто, по моему собственному разумению, являлся лишь временным попутчиком и не стоил внимания.
Единственным спасением для меня были тогда мои любезные книги. Они во все времена позволяли мне уйти от реальности и углубиться в царство приятных ощущений и надежды. Для меня стало нормой искать в них покой и, как это не покажется странным, настоящую жизнь, ибо то жалкое существование, которое я влачил в земном мире, я не могу назвать полноценным.
Возможно, в этом отношении я глубоко не прав- скажут многие. Но когда жизнью не наслаждаешься, а по большей части тяготишься, бесполезно самого себя обманывать. Наверное, в этом и заключается моя правда, которую я пронесу до самой могилы. Пронес, если хотите…
Наверное, то, о чем я думаю, очень похоже на предсмертную записку самоубийцы. Однако это не совсем так. Жизнь земная и вечная также едины в моем сознании, как день и ночь. Смерть всегда рассматривалась мною, как незримый переход из одного состояния в другое. С моей психикой никогда не станешь атеистом…
Иногда мне кажется, что повышенный интерес к мистике, который с детства обуревал меня - это еще одна из возможностей уйти от реального мира или представить его совсем другим – таким, каким его видели люди средневековья.
Я часто рассуждаю над проблемами истории, – сказывается привычка и характер. И вот ведь действительно, как любопытно на мгновение представить психологию человека давно ушедших лет, с его фанатичной верой в Бога, козни Дьявола, происки колдунов, шабаши ведьм, свирепость оборотней. Каким чутким сознанием должен он был обладать, насколько окружающий мир был страшен для него в водовороте моровых поветрий, голода и войн! Сложно и представить до конца, как мало в те далекие времена стоила жизнь, и как ценили ее несчастные люди.
С каким восторгом иногда созерцал я творения великих маэстро эпохи Возрождения ( итальянского Чинквиченто, французского Ренессанса) Многие из них просто потрясают душу, ведут ее через века и расстояния, вызывают эстетическое наслаждение. Какое чудо их сотворило, какое наитие эти полотна времен Ренессанса! Какая сила чувствуется во взглядах и поступках библейских героев! Какой необыкновенной верой полны сердца тех, кто добровольно идет на смерть во имя Бога. С презрением осознаешь тщету собственного времени и думаешь, а уж не правы ли все философы (Шпенглеры, Шопенгауэры, Розановы, Соловьевы), пророчившие конец и вырождение земной цивилизации. Да и сам экзистенциализм - разве это не позднее отчаянье мыслящих людей, слишком хорошо понявших и осознавших свой век?
Велик и великолепен мир искусства! Как приятно погружаться в него снова и снова, осознавая былое величие и гений. Как, тем ни менее, грустно понимать, что многое уже никогда не вернется, и даже остатки былой роскоши вскоре истают в пыль…
Иногда мне хотелось подняться до прежних интеллектуалов, и я винил себя в недостатке знаний. Мне даже теперь кажется, что то, что я создал в своей жизни могло быть совершенно другим, засиять иными красками. Однако скорее всего это мои жалкие комплексы в очередной раз дают о себе знать. Как же без них…
Человек мыслящий всегда недоволен собой. У него есть противная склонность к самокапанию. Но без этой склонности не было бы и совершенствования, а значит, все стояло бы на месте и постепенно деградировало. Впрочем, в наш век упадка все катится в бездну и без всякого застоя. Парадоксы истории, знаете ли…
В последнее время у меня все чаще складывалось впечатлению, что миру существенно не хватает сильной руки, своеобразного « государя» Макиавелли, коль скоро этот мир отрекся от авторитета Бога и отринул его мораль и милость. Потеряв жизнь вечную, мир устремился в пустоту пропасти, как безумная лошадь, увлекающая за собой седока. Под седоком я, конечно, подразумеваю культуру. Не согласен я с мнением многочисленных культурологов, которые с убежденностью утверждают, что культура не может погибнуть и в будущем произойдет лишь замена одного вида искусства другим. Быть может, так и случится, вот только качество уже на данном этапе существенно пострадало…
Неужели люди прошлых времен были существенно эмоциональнее нас? Иногда, перелистывая пыльные страницы истории, я сталкиваюсь с моралью прошлого, и поражаюсь ее своеобразию. Быть может, короткий срок, отпущенный на земную жизнь, по-своему перекраивал человеческое бытие, и заставлял вдвойне ценить то малое, что оно дарило?
В земной жизни я часто задавал себе вопрос, - каким образом искусство формирует человеческую личность, влияет на мировоззрение, возвышает и низвергает, дарит удовольствие и вызывает отвращение. Что такое заключено в нем прекрасное и загадочное, что волнует душу и сушит тело?
Почему одним оно понятно во многих своих проявлениях, а другие его совершенно не воспринимают? Чернь подобна Савонароле, она не щадит прекрасного, ибо прекрасное чуждо низкому, а значит обречено медленно затухать в мире победившей толпы. Вот только то, что охлократия низводит до поленьев в костре идеологическое борьбы, трактует, как надстройку над экономикой, никогда не опустится до черни. Никогда не будет ее частью…
Большевизм и фашизм- суть одно и тоже: культ насилия, непримиримость к инакомыслию, презрение к человеческой свободе и праву выбора. И планомерное, стремительное уничтожение мыслящей части общества - в этом большевизм даже превзошел своего политического собрата.
Я никогда не любил « простой народ» и горжусь этим. Провидение сподобило меня рано осознать всю глупость мнимого равенства и привело к мысли о необходимости существования и превосходства избранной интеллектуальной элиты. Это единственное спасение для искусства и культуры в целом, последний шанс для ойкумены…
Как ,однако же, приятно размышлять в благоприятной атмосфере бессмертной жизни, когда ты уже мертв для земных соблазнов и можешь трезво, без предубеждения взглянуть на многие вещи. Твой разум не замутнен предрассудками и комплексами, дух витает рядом с Богом. Как я жаждал увидеть его в этот момент, поговорить о насущном и больном, но разве владыка мира снизойдет до земного философа, не решившего для себя слишком многие вопросы…
Но путь мой долог и тернист…
Удивительно, как иногда прошлый опыт влияет на мировоззрение людей, формирует их позицию на всю последующую жизнь. Усталый и больной, полный стереотипов, от которых уже давно бы пора избавиться, я мучился своим прошлым, настоящим и будущим. А выход казался таким близким, доступным для понимания, что голова кружилась от нетерпения…
Именно здесь для меня наступило протрезвление. Здесь я частично познал самого себя, излечился от ряда сомнений. Всех ли? Далеко не всех, но даже часть груза весомо тяготила мое сознание на земле. Теперь я был свободен. От себя, от мира и от сознания того, что все предопределено.
Именно здесь я понял всю тяжесть индивидуализма. Нет, не его ищет умный человек всю сознательную жизнь. Он просто не может найти единомышленников, которые поддержат его в трудную минуту, протянут руку помощи, а не оттолкнут равнодушно, ибо в нашем равнодушии весь корень зла. Человек не хочет быть одиноким. Его лишь принуждают к этому обстоятельства и люди.
Такова, в сущности, природа моего одиночества. Возможно, что универсального средства для спасения всех людей не существует, и у каждого своя дорога. Но нам брести по одной тропе и лишь Богу, который много мудрее и совершеннее нас, определять правильность идей и деяний человеческих. Предоставим же ему судить нас по праву и чести!
Несправедлив и пристрастен суд человеческий. Призрачна и лицемерна мораль, скрывающая под своей личиной пороки земные. Нет ничего страшнее заблуждения, перерастающего в закон. Кто же из нас прав, коль скоро у каждого своя истина? Много вопросов и слишком мало ответов…
Нам кажется, что каждая истина, к которой мы пришли через боль и кровь, действительно ведет к откровению. Напрасное заблуждение ! Горестно и наивно самомнение, ломающееся под гнетом обстоятельств, когда низвергаются со своих пьедесталов старые идеалы и появляются новые, страшные, неприемлемые на первый взгляд, но такие до ужаса справедливые.
Интеллигенции нельзя показывать настоящую жизнь. Она слишком нежна и хрупка, чтобы вынести грязь бытия. Ее надо поить нектаром, амброзией заблуждений, чтобы она жила и творила, а не мучилась от сомнений. Ведь искусство имеет так мало общего с действительностью. Разве не жестоко лишить человека сказки, которая наполняла его существование смыслом и дарила покой.
Мой дорогой читатель совершенно справедливо счел все мной сказанное за крик измученной души. Действительно, больной и растоптанный, я рвался к красоте, тратил драгоценное время отдыха на книги и интеллектуальную жизнь в целом. Это и стало, в конечном счете, моим единственным отдыхом, от которого и ныне душа не спокойна…
Я люблю тихий полет мысли, когда душа улетает в заоблачные дали, и витает в небесах. Как прекрасен момент интеллектуального наслаждения и
простой человеческой радости, от которой волнуется душа и поет тело.
Раньше я был потенциальным самоубийцей, рвущимся к другой, неведомой цели. Я часто думаю, что сталось бы со мной, соверши я задуманное. Может быть канул в лето, а может… Если встречу кого- нибудь, обязательно спрошу…
Я никогда не верил, что со смертью мое жалкое существование навсегда прервется и я исчезну. Мне все время казалось, что там, за порогом вечности скрывается некая страшная тайна, постичь которую жаждет каждый, но смогут лишь единицы. Считал ли я себя избранным? Да, несомненно!
Я никогда не совершал смертных грехов в моем понимании этого слова. Да, ложь и гордыня частенько сопутствовали моему земному пути, но стал ли от этого мой незримый мир с Богом шатким? Вряд ли, хотя в последнее время я и казался самому себе мухой, запутавшейся в паутине.
Иногда человек особенно остро чувствует, что его одиночество никто не сможет разделить. И он восстает, обреченный, полный дикой злобы на весь окружающий мир. Все вокруг кажется ему враждебным, полным скрытой угрозы. Но проходит время, и все возвращается на круги своя. Человек успокаивается, его чувства приходят в норму и он снова готов совершать ошибки…
Я тоже принадлежал к породе таких людей. Читая умные книжки, я проникался их настроением, и терзался чужими проблемами. Прошло ли это для меня бесследно? Безусловно нет, так как любой опыт, даже отрицательный, полезен.
Будда и Антихрист, язычество и деизм - чего только не испытала моя грешная душа в этом мире. Я готов был верить Ницше, считающего милосердие слабостью. Только со временем я понял, что чувство гуманизма и отличает нас от животных. Я не хотел естественного отбора ни для себя, ни для других, ибо знал, что не всегда сильный – прав, а слабые люди иногда создают весьма тонкую культуру.
Меня подвергнут остракизму. Но я знаю, что в этот мир Господь меня послал судить людей. Он наделил меня способностью видеть человеческие слабости и осуждать их. Я и сам себе лучший судья …
Прости мне, Господи, то, что я говорю. Глуп язык мой, смятенна душа…
Я представлял и представляю себе рай, как детскую сказку, приятно волновавшую меня в пору юности. Нет ничего прелестней этого дикого полета души, без сомнения и боли, над пропастью лжи и грязи. Впереди милый свет, горит вечный огонь, я сливаюсь с ним, падаю и растворяюсь в блаженстве. Кроткий мир грез и утраченных надежд, как близок и далек ты от меня сегодня. Что сулит мне каждый новый шаг?
И вот я стою у пропасти. Впереди яркий солнечный свет застит мне панораму. Я, прищурившись, взираю на горние высоты, в надежде увидеть дорогу. Вот он, престол Господень! Дух захватывает от приближения !
Я увидел парящих в небе ангелов. Их лица были светлы и блаженны. Невольная зависть охватила меня при виде их такого непритязательного счастья. Почему сам я с искаженным лицом и глупыми мыслями ни на йоту не приблизился к истине, а им она дана от рождения, без всяких душевных мук и потрясений? Впрочем, от рождения ли? Рождались ли эти великолепные существа или возникали из пены морской волны, как Афродита? Бесплотные души, царящие в мире Нирваны.
Невольно мне на ум пришла теория о предопределении. Одни рождаются умными и нищими, другие глупыми и богатыми. Существуют, конечно, исключения, но они, как известно, только подтверждают правило.
Я не певец социального равенства, отнюдь. История доказала глупость многих социальных теорий. Но, боже мой, почему так мучительно признавать превосходство других, когда прекрасно осознаешь, что так оно, в принципе и должно быть. Глупое и мерзкое самокопание!
Внезапно меня пронзила мысль - как могу я роптать у самого господнего престола, когда Господь слышит шелест самой глубинной мысли и может пронзить меня стрелой гнева своего?
Но небеса не обрушились на меня с негодованием. Почему? Бог весть, наверное, я не заслужил даже гнева…
Я сделал шаг, другой. Необыкновенной красоты мужчина шагнул мне на встречу, протягивая руки. Одухотворенное лицо его светилось неземной добротой, и я внезапно узнал его, хотя никогда прежде не видел.
Христос!
Я заплакал, как ребенок, искренне прощенный родителями после мелкой ссоры. Я хотел сказать, что недостоин милости божьей, что мысли мои грешны и тщеславны, что мне не может быть прощения, и что я не смею стоять рядом с таким великим человекобогом и уж, тем паче, пожать его руки. Но Христос понял все без слов. Лицо его осветила милая и нежная улыбка, и он осторожно положил на мое плечо свою ладонь.
- Ты устал - тихо прошелестели его губы - Тебе предстоял долгий путь по закоулкам своей души. Ты осознал многие вещи, о которых прежде судил поверхностно и предвзято. Напрасно ли было твое путешествие? Нет, милый друг, ведь нет ничего прекраснее самопознания. Сколько лет ты томился вопросом, где же истина? Ты искал ее в грязи и призрачном добре, ошибался, богохульствовал. Зря? Опять же нет! Ты становился мудрее и опытнее с каждой ошибкой. Тебе казалось, что тебя не любили? Но что такое любовь? Жгучая страсть или платоническая верность, нежность матери или сыновья привязанность?-
- Не знаю, Иисус - робко ответил я – Кто, кроме тебя ответит на все мои вопросы?-
- Твое сердце, Женя. Что шептало оно тебе в смутные годины путешествия?-
- Любовь- это ты , Иисус. Ты самый лучший и преданный друг, который у меня когда- либо был. Я горжусь тем, что никогда не ошибался в тебе, искренно веря в твою глубокую порядочность и справедливость!-
Иисус задумчиво улыбнулся. Его лицо еще больше просветлело.
- Знаешь, о чем я думал, молясь в Гефсиманском саду? Что вот такие наивные грешники, как ты, понесут мое знамя сквозь тернии к звездам. Еще на Земле у меня был один соблазн, в котором я прекрасно отдавал себе отчет. Я очень любил таких, как ты, и ради них совершил свой путь на Голгофу. Разве праведным нужно прощение Господа? Нет, они горды своей непорочностью. А ты, мой юный грешник все время ищешь в самом себе порок и тем вдвойне мне приятен, ибо нет людей без греха, а есть лишь те, кто думает, что у него есть право определять милость божью для себя и окружающих людей.-
- Ты знаешь, Иисус - я, наконец, осмелел - Мне всегда хотелось помочь тебе добиться правды на грешной земле. Я многим тебе обязан…
- Как и я тебе…- кротко заметил Иисус
- Я?!- я был поражен - Но как такое может быть?!-
- Все очень просто, мой милый друг - на лице Иисуса появилось добродушно- лукавое выражение- Своим присутствием в мире ты нес свет доброты, пускай понимаемой тобою по–своему, но от этого не менее необходимой и прекрасной. Я, здесь, на небесах наблюдал за твоими действиями, переживал твои неудачи, возмущенно поднимал руки вверх, когда Дьявол встречался на твоем пути. Я жил тобою, как и сотнями миллионов других людей. Однако от подобного многолюдства душа моя не только не разделилась на мириады частиц, но стала еще более полной и соболезнующей. Как претили мне мелочи, разделяющие людей и превращающие их во врагов. В разных ипостасях приходил я в этот мир, люди многих народов, не только евреи, имели возможность созерцать мои деяния и беседовать о насущном. Каждый раз мой путь не походил на предыдущий!-
- Значит Будда- это тоже ты?-
- Конечно, Женя-
- Но в таком случае Дьявол?..-
- О, у Дьявола было и есть активное поле для деятельности. Ты, наверное, помнишь Ваал-Молоха финикийцев или Уицилопочтли ацтеков. Жуткие человеческие жертвы, кровь невинных детей… Да и сейчас находятся люди, мало представляющие, с кем на союз они идут. Мне жаль их заблудшие души, и часто мы с отцом спорим об их дальнейшей участи.
- Я читал о твоей великой милости, но даже и представить себе не мог, что ты любишь хулящих тебя. Ведь они, по сути дела твои враги-
- Они тщеславные утописты, Женя, ибо думают прославить себе земными подвигами. Но в страшной битве при Армагеддоне их души
будут отчаянно взывать о спасении и отрекаться от своего хозяина. Впрочем, если ты желаешь, я покажу тебе панораму данного сражения, и ты опытным глазом стратега определишь, кто на щите, а кто под щитом!
-Пожалуй, мне будет очень интересно- с восторгом воскликнул я
-Ты только не бойся - голос Иисуса нежно меня обволакивал - Зрелище будет не из приятных…
На глаза мои опустилась пелена. В следующее мгновение я уже был на поле предстоящего сражения.
Прекрасный город, окруженный высокими стенами, и глубокими рвами окружали черные орды врагов. Многоликие легионы нечисти кольцом опоясывали Иерусалим, и страшный вой их был слышен далеко в окрестностях.
Постепенно воинство Сатаны приблизилось настолько, что я уже мог различить отдельных воинов. Глаза мои разбежались по сторонам.
Вот дикий демон Вельзевул, исчадие ада, звероподобное страшилище, ехал на некоем подобии козла. В глазах его я не прочел ни единой мысли - лишь бессмысленную жестокость и садизм. В руках он сжимал огромную палицу, утыканную обсидиановым стеклом. Рядом с ним вели свои отряды Люцифер, Астарот, Асмодей и другие известные демоны.
Особое внимание я обратил на Мефистофеля. Он явно держал особняком от других и ехал по полю с задумчивым лицом. Умный и красноречивый демон, направляемый Дьяволом на ученые беседы, явно предпочитал их жестокостям битвы. Но что поделаешь, время пришло, и он тоже вынужден был взяться за оружие…
Мефистофель читал откровение Иоанна Богослова и поэтому исход битвы не составлял для него тайны. Он шел на явную смерть и даже не понукал своего черного, как эбеновое дерево, жеребца. На мгновение мне даже стало жаль этого странного библиофила, восставшего против Бога.
Мефистофелю нельзя было отказать в изяществе и отсутствии хороших манер. Проводя большую часть времени на Земле, где он исполнял различные поручения, ученый демон изнежился в объятиях красавиц. Там, в обозе, его ждала благородная девушка, отказавшаяся ради него от вечного спасения. Мефистофеля невольно заботила ее судьба, хотя демону и не пристал быть нежным и предупредительным.
В это время к Вельзевулу подбежал фарисей, и низко поклонившись, нечто пролепетал. Вельзевул издал нечленораздельное мычание и метнул головой в сторону Мефистофеля. Фарисей в очередной раз низко поклонился и метнулся к ученому демону.
- Что случилось, Авраам?- с неудовольствием заметил Мефистофель, потревоженный в самый разгар размышлений.
- Ваша светлость, Асмодей просит сообщить, что метательные машины еще не подоспели, а без них города не взять! Он умоляет вашу светлость не бросать отряды на приступ!-
- А почему он решил, что я вообще горю желанием броситься в атаку? -раздраженно возразил Мефистофель, крутясь на непокорном коне.- Сообщите об этом лучше Вельзевулу или Люциферу! Они рвутся в бой!-
Фарисей насмешливо посмотрел на Мефистофеля и мрачно улыбнулся.
- Ваша светлость как - будто не верит в нашу победу?-
- Отчего же!- усмехнулся ученый демон – Я не питаю никаких иллюзий по поводу исхода баталии. Можете это передать Асмодею. Я просто волнуюсь перед предстоящей схваткой.-
- Повезло тебе родиться до прихода Христа - мрачно подумал Мефистофель – Ты не читал Апокалипсиса! А каково мне, знающему все и вынужденному, как барану, идти на убой!-
Он с ненавистью ударил коня плетью, отчего тот стал на дыбы и бросился в сторону. Демон чуть не сбил с ног нескольких чертей, вечно путающихся под ногами, и тихо выругался. С невольной иронией он взглянул на черное воинство, сверкающей змеей ползущее по дороге.
- Сборище убийц, насильников и лжецов!- горько вздохнул Мефистофель
- И я одаренная высоким интеллектом личность, спорившая с Сократом!-
С внезапной тоской он вспомнил собственную библиотеку, оставленную на Земле.
- Неужели все зря?- задумчиво бросил демон в неизвестность – Где была моя голова, когда я поднял меч на Бога? Зачем я убедил Пилата казнить Христа? Эти проклятые фарисеи думают, что они самостоятельно убедили римского патриция уничтожить сына божьего! Ха- ха-ха! Наивные идиоты! Это было под силу только мне, величайшему философу всех времен и народов!-
Мефистофель вспомнил свою прекрасную юность, когда Дьявол послал его учиться, молодого наивного демона, еще не до конца осознавшего свой выбор. Да, Дьявол дал ему те знания, которыми он теперь обладает! Но вот пришел час расплаты, и сотни учебных заведений не заменят ему минуты жизни!-
- Может пасть в ноги, покаяться?- мелькнула у Мефистофеля предательская мысль – А впрочем…что я обрету? Жалость святых, которые все равно не забудут моего ренегатства. Нет, уж лучше небытие…
- А может… победа?- с внезапной надеждой произнес он - Вопреки всякой логике победа… Славное вступление в Иерусалим, лавры победителя. Он разделит с Дьяволом весь триумф, и чистые девы будут с благоговением подносить ему цветы! Продолжай надеяться, несчастный!-
Внезапно воздух огласился громкими криками приветствия. Мефистофель несколько удивленно повернул голову.
Над походным биваком показалось зарево…
- Черный лорд мечет греческий огонь!- мрачно пошутил ученый демон –Неужели это его величество Дьявол? Несколько рановато…
Он страстно не хотел умирать, и в этот миг почувствал это особенно отчетливо. Хотелось оттянуть миг сражения, сохранить уходящую в небытие жизнь.
- Дьявол ведь читал Откровение!- в отчаянии прошептал Мефистофель-
Почему он так спешит?-
Он пустил коня галопом прямо к шатру Повелителя, душой чувствуя, что все мучительно поздно.
Шатер был со всех сторон окружен многочисленной стражей. Незнакомые рогатые демоны, всевозможные прорицатели и фарисеи толпились у самого входа, ожидая выхода Хозяина. Поборов невольную робость, Мефистофель спрыгнул с коня, и, растолкав просителей, ворвался в логово зверя.
Шатер был огромен. Потолка у него и вовсе не было. Огромный красный дракон с множеством голов, увенчанных короной, мрачно блуждал из стороны в сторону.
- Повелитель…- Мефистофель склонился до земли, ловя взгляд Дьявола
- Что тебе, Мефистофель?- голос черного лорда несколько дрожал от волнения и злости. Ученый демон отметил растерянность и слабость вождя.
- Я пришел узнать о ходе битвы, о повелитель!-
- О ходе битвы? Я думал, ты умнее, Мефистофель! Перечитай Откровение Иоанна Богослова!-
- Но в нем говорится о нашем поражении, о повелитель!-
- А ты как думал!- голос дракона презрительно дрогнул – Неужели наши враги могли написать о своем поражении? Разве эти жалкие людишки, христиане, пошли бы за ними. Ты умен, Мефистофель! Сколько раз я доверял тебе необыкновенно сложные поручения. Ты выполнял их достойно! У меня нет времени составлять диспозицию предстоящего сражения. Я предоставляю это право тебе! Проведи рекогносцировку, поставь осадные орудия напротив крепостных стен. Не забудь засыпать ров песком. Береги демонов. Они понадобятся мне для решающей схватки!-
- А вы, мой повелитель?-
- У меня важное совещание с Ла Вэем. Этот человечек должен поднять моральный дух наших войск. Возьми с собой этого автора « Сатанинской Библии» Он умен и интересен. Не задерживай его надолго. Передай ему, что я его жду. Не начинайте битвы без моего знака!-
- Ну а если наши враги сделают первый шаг?-
- Я не думаю, что так произойдет-
- У вас больше нет замечаний, мой повелитель?-
- Нет, Мефистофель. Оружие покажет, кто из нас прав. Может быть, в этом бою я буду более удачлив, чем в прошлом.-
Поклонившись до земли, ученый выскользнул из шатра, оставив Дьявола в горькой задумчивости.
- Неужели это конец?- черный лорд с яростью хватил по столу и изверг во враждебное небо пламя - Я так лелеял мечту о мировом господстве! Странная война, отдавшая в мою власть Землю. Я был повелителем и гордился этим. Безумная власть традиций! Роковое предопределение преследует меня всю жизнь. Эта проклятая битва, исход которой ясен! Как предотвратить жестокое поражение, которое не просто сделает меня пленником, но и низвергнет на самый низ иерархической лестницы. Как будут потешаться эти трусливые ангелы, не пожелавшие разделить с ним горечь поражения в смелом восстании…-
В шатер украдкой проскользнул Ла Вэй. Он некоторое время молчал, позволяя повелителю прийти в себя, а потом украдкой кашлянул.
Дракон очнулся. Нельзя показывать этому человечишке, столпу сатанизма на Земле, свою слабость.
- Ты пришел вовремя, Ла Вэй. Я с нетерпением ждал твоего прихода. Среди этих болванов я могу полагаться только на тебя и Мефистофеля. Он, кстати, ожидает тебя у входа в шатер. Я больше не могу задерживать начало битвы. Ты, я полагаю, понимаешь всю важность происходящего. Мне не стоит объяснять, что от исхода сражения зависит судьба каждого из нас, в том числе и твоя. Воины Бога не пощадят человека, связавшего свою судьбу с Сатаной. Помоги Мефистофелю составить диспозицию предстоящего сражения. Он умный демон, но две головы, как ты сам понимаешь, лучше!-
- Слушаюсь, мой повелитель-
- Перед битвой выступи с речью перед людьми и демонами. Постарайся убедить их в том, что город уже в наших руках. Люди ничего не должны знать об Апокалипсисе. Те же, кто знают, должны замолчать. К счастью, таковых немного. Будь красноречив, как никогда. Я очень сильно полагаюсь на тебя, Ла Вэй! В случае нашей победы ты перейдешь в разряд демонов. Я не стану вырезать жителей этого города, нет. Я заставлю их узнать весь гнет моего наказания. Они будут просить милостыню у дверей моих верных подданных и горько сожалеть о своем выборе
- Не сомневаюсь, мой повелитель-
- Тебя я назначу градоначальником. А Мефистофеля отправлю на Землю, к его девицам и библиотекам. Там ему самое место. Вот бумага, которая свидетельствует, что вы действуете от моего лица. Демоны крайне спесивы и могут без нее вас просто не послушаться! А теперь иди!-
И огромный красный дракон горестно вздохнул.
Ла Вэй выскользнул из шатра и поздоровался с ожидавшим его Мефистофелем. Из всех демонов Мефистофель был единственным, кто внушал ученому сатанисту уважение и не кичился своим особым происхождением. Ла Вэй очень любил беседовать с ним на философские темы, но теперь для этого не было ни времени, ни места.
- Что сказал повелитель?- демон насмешливо улыбнулся – по прежнему желает стяжать лавры?-
- Как же иначе…- задумчиво ответил Ла Вэй- И почему ты так ироничен, Мефистофель? У меня такое впечатление, что исход войны тебя нисколько не тревожит-
- Отчего же, как раз наоборот. Но ты же умный человек, Антоний и прекрасно понимаешь, что наши шансы весьма невелики. В один момент все может рухнуть, и мы окажемся погребенными под обломками империи!
- Будем надеяться на лучшее, Мефистофель. У нас сильное войско и талантливые вожди. Полюбуйся на первые жертвы Вельзевула, возле его палатки валяются тела павших ангелов. Они хотели сделать вылазку и погибли. Так будет с каждым, кто посмеет поднять на нас меч!-
Мефистофель невольно обратил внимание на трупы несчастных небесных созданий и его пробрал озноб. Он отвык от крови и жестокости, ему не хотелось поздравлять Вельзевула с первым успехом, однако приличия этого требовали, и ученый демон отправился к палатке победителя.
Вельзевул встретил приход Мефистофеля тупой насмешливой улыбкой. Это чудовище находилось в пылу самолюбования и никого не хотело слушать. Оно пришло в ярость от одной лишь мысли, что придется подчиниться человеку и выполнять его приказания.
- Кто такой Ла Вэй?!- возмущенно рычал свирепый демон – Жалкий человечек, снискавший милость повелителя! А я, величайший воин всех времен и народов, только что одержавший великую победу, должен склонить перед ним колени?! Никогда! Скорее небо рухнет, и наша армия будет разгромлена. Ты слишком много времени провел за книгами, Мефистофель. Они сделали тебя слабым и сентиментальным. Ты готов лобызать руку низшего существа ради того, чтобы бездельничать на Земле. Понятия не имею, зачем повелитель взял тебя на битву! Убери эту бумагу, или я разорву ее в клочья вместе с твоим Ла Вэем!-
- Хорошо!- в голосе Мефистофеля послышалась холодная ярость - Но за последствия ты будешь лично отвечать перед повелителем. Я умываю руки, как Понтий Пилат!-
- Заодно уж умой и ноги - расхохотался Вельзевул – Мой тебе совет, Мефистофель, отправляйся в Иерусалим и пади в ноги Христу! Тебе не место среди нас, слуг злой и умной стихи. Ты слишком много читал Библию и, пожалуй, проникся ее духом. Я обойдусь без таких стратегов, как ты!-
Мефистофель не нашелся, что ответить. От подобной глупости его просто тошнило. Он оставался полководцем без войска, и приказание Хозяина становилось бессмысленным.
В лагере ожидали Зверя. Того самого, которого Дьявол послал на Землю смущать людей. Вместе с ним должен был прибыть и загадочный Лжепророк, символизировавший собою черную Троицу. Ученый демон и сам надеялся на приезд соратников Сатаны, однако скрывал эти мысли от Ла Вэя, так как не хотел показывать перед человеком свою слабость.
- Пускай демоны и не ставят меня ни во что. Это их право. Они не видели моего участия в религиозных войнах и думают после этого, что я сидел сложа руки и пассивно наблюдал за великой борьбою. Жалкие безумцы, привыкшие держать в руках одно только оружие! Они погибнут в заблуждении. А я умнее всех их, и одно только это дает мне право на место у трона повелителя!-
Мефистофель раздраженно шагал по лагерю. Его томили роковые предчувствия, тянуло на Землю.
- Я был редким гостем в аду! Мне больше нравилось гулять по тенистым аллеям римских парков в тоге патриция, танцевать и умно щебетать с Вальтером, отдыхать в светских салонах британских аристократов. Дьявол был щедр ко мне и неизменно одаривал пышным титулом, богатым поместьем и красивой женой. Бедные девушки и не подозревали, за кого они выходят замуж! Как они любили этого нежного, блестяще воспитанного красавца, обладавшего прекрасным чувством юмора и острым умом!-
Неизменно росла собираемая Мефистофелем библиотека, и друзья только удивлялись, откуда тонкий изнеженный юноша знает столько восточных языков, читает в оригинале Овидия и Цицерона, переводит с греческого Софокла и Эсхила. А он только загадочно улыбался в ответ, с нежной и немножко лукавой улыбкой замечая, что чтение- лучшее лекарство от снобизма.
Он путешествовал по всему миру и посещал самые экзотические страны, с завидным постоянством читал произведения новых модных авторов и проникался сиюминутными идеями. Дьявол не тревожил любознательного демона, поручая ему незначительные и почетные поручения, которые тот незамедлительно выполнял.
Были в его жизни и тяжелые моменты. Однажды, когда умирала его очередная жена, он рыдал у ее кровати, как ребенок. Хозяин утешил его тогда, вернув к жизни юную Элоизу с помощью диковинного лекаря. К счастью, соседи так никогда и не узнали об этом. Только сама Лиза долго удивлялась своему внезапному выздоровлению.
Погубил ли он ее душу? Вряд ли. Девушка всегда была очень набожна и сильно переживала по поводу мнимого атеизма Мефистофеля. А он всегда скрывал свои истинные, религиозные чувства под маской светского вольнодумца. Это ведь страшно шло ему!
Про себя Мефистофель грустно отметил, что жутко соскучился по семейному уюту- теплому камину, горячей ванной, нежному плечу Элоизы. Он любил эту девушку! Демон, пришедший на Землю, чтобы участвовать в кознях против людей, проводил мирно Новый год, пел веселые песни. Ему и самому иногда казалось, что восстание против Бога- это сказка, о которой не следует и вспоминать. Иногда его тянуло покаяться, и тогда он с удвоенной силой обременял себя знаниями и учился, учился, учился. Обнимая его, Элоиза часто со странной гордостью и тоской говорила о том, что ее муж – умнейший из людей, и что Господь не зря послал ей его в знак особого благоволения. Тогда он нежно обнимал ее за плечи и прижимал к себе - что он еще мог сделать?
Иногда к нему в гости приходили ангелы. С неизменной почтительность он принимал их в своем зале, закрываясь на ключ. Мнимый атеист вел жаркие беседы о сути борьбы, о правде и лжи. Ангелы уходили от него за полночь, грустно желая Элоизе всего хорошего и семейного благополучия. А он долго смотрел им в след, стоя на пороге. И жизнь шла своим чередом…
Она умерла в самом конце девятнадцатого века, еще очень молодой и наивной. Он шел за ее гробом и смотрел невидящими глазами за тем, как любимого человека собираются опустить в землю. Лишь в последний момент он как будто опомнился и со слезами на глазах прижался губами к любимому лицу.
С тех пор счастливая жизнь ушла в сторону. Он тайком ходил в храмы и ставил свечки за ее упокой, целовал песок на ее могиле. Ничто уже не могло его утешить, и лишь знания по прежнему помогали уйти от самого себя.
Хозяин заметил слабость своего подданного и попенял Мефистофелю. Демон не должен быть сентиментальным. Он должен быть злым и сильным, чтобы победить Христа. Да вот хотел ли Мефистофель этой победы?
- Скоро должно произойти Воскрешение!- твердил он сам себе - Элоиза очнется от вечного сна и не увидит меня рядом с собой. Что с ней станется, когда она узнает, что всю свою короткую жизнь провела с демоном, скрывавшимся под личиной приличного человека. Какой болью отзовется это в ее сердце!-
- Хозяин воскресит Элоизу!- так говорило тщеславие, а сердце шептало совсем о другом.- Мы будем любить друг друга. Я упрошу повелителя, и он отпустит нас из ада.-
- Но захочет ли этого сама Элоиза?-
После некоторых размышлений Мефистофель пришел к выводу, что такое небесное создание, как его возлюбленная, совсем не приспособлено к условиям ада. Оно с презрением откажется от ренегата, всю ее короткую жизнь лгавшего и притворявшегося порядочным человеком. А значит победа не принесет ему ни славы, ни успокоения…
- Ну и что!- в отчаяньи твердил ученый демон – Неужели на ней одной покоится весь мир! Сколько прекрасных женщин почтут за честь возлежать на одном ложе со мною, главным советником хозяина. А скольких я с презрением отрину, не удостоив даже мимолетного взгляда! Не будь неженкой, мой друг и сделай так, чтобы тебя уважали не только люди, но и демоны!-
- Вельзевул отказался тебя слушать - Ла Вэй грустно и сочувственно улыбнулся, когда униженный и оскорбленный демон вернулся к его шатру – Что за беда для этого идиота, что наша армия потерпит поражение. Ему дороже его тщеславие, насквозь пропитанное тупостью.
- И как ты думаешь исправить положение?- растерянно спросил Мефистофель
- Не знаю, мой друг - бывший сатанист грустно улыбнулся – Неужели вся сила ада способна в этот критический момент полагаться исключительно на меня, слабого и земного человека-
- Ты кажется забыл про Зверя и Лжепророка - осторожно заметил демон – Может быть имеет смысл поговорить с ними?-
- Не знаю, не знаю- задумчиво ответил Ла Вэй- Если они не окажутся такими же глупцами, как прочие демоны, то все еще возможно. Хотя… Хозяин не говорил, что они должны принять участие в военном совете, а значит, он не слишком полагается на их мозги. Может быть у него есть для них секретное задание…Однако бессмысленно поручать им что –либо не согласовав все предварительно с нами. Значит, мой юный друг, вся ответственность за штурм Нового Иерусалима лежит исключительно на нас. Как ты думаешь, Мефистофель, какая кара ожидает ближайших приспешников Сатаны в случае их перехода на враждебную сторону или попадания в плен?-
- Я думаю, что ничего хорошего- мрачно ответил демон – Но если ты ударишься в бега, Ла Вэй, я не буду судить тебя слишком строго...-
- Не сомневаюсь, дружище, не сомневаюсь - впервые за все время сатанист громко расхохотался. - Ты ведь умнее их всех. Пожалуй, промедление смерти подобно. Я действительно после разговора с Вельзевулом поверил в наш полный крах. Не желаешь ли последовать следом за мной, в райские кущи?-
- Или на верную смерть - мрачно возразил Мефистофель – Ты уверен, что создателя сатанинской Библии примут с распростертыми объятьями?-
- Знаешь, что я скажу тебе, Мефистофель.- Ла Вэй таинственно понизил голос- До того, как я умер, я не верил ни в Бога, ни в черта. Мне казалось, что люди просто придумали жалкие суеверия, и эти суеверия проникли в двадцатый век. Почему бы ни воспользоваться людской глупостью? Но когда я оказался поставлен в ситуацию, когда нужно выбирать, на чьей стороне сражаться, я серьезно призадумался. А нужен ли я буду Сатане после его победы? Сейчас он обещает золотые горы, но стоит его рати захватить город, как я опять стану тем, кем был – жалким человечишкой. Ты думаешь, эти демоны захотят делиться со мной властью, признавать себя равными со мной. Никогда! Да и ты, Мефистофель, окажешься не у дел. Поверь мне. До разговора с Вельзевулом я еще питал некоторые иллюзии, но теперь я в очередной раз понял, что из меня не получиться стратега…-
- Ты кажется забываешь - грустно вздохнул Мефистофель - Что если у человека есть право покаяться, то про демонов в Библии ничего не сказано. Я думаю, что они обречены умереть все, вне зависимости от своих взглядов и пристрастий.-
- И это говоришь мне ты, который прекрасно знает, каких проклятых всеми грешников изменял Спаситель- Ла Вэй насмешливо улыбнулся-
- А может ты просто боишься сделать последний выбор, мой друг?-
- Боюсь - честно признался Мефистофель – Я столько сделал зла, что мне нет прощения.-
- Ты сделал зла?- бывший сатанист расхохотался - Не смеши меня. Из всех мерзавцев, которые здесь собрались, ты самый безгрешный. Почти всю свою жизнь ты учился, философствовал, грешил с хорошенькими женщинами. Прекрасный образец эпохи Возрождения, ничего не скажешь. А я, грешный, создал Сатанинскую Библию, обманул тысячи людей, любомудрствовал лукаво и, в конце концов, попал в собственные сети. Да меня заживо сварить за это надо! Однако время бежать. Я люблю тебя, Мефистофель. Постарайся попасть в плен…-
С этими словами Ла Вэй оглянулся по сторонам и медленно побрел по лагерю. Демоны и сатанисты не обращали на него внимания - они слишком были заняты приготовлениями к битве. Лишь ученый демон долго смотрел ему в след, пока очертания фигуры ренегата не расплылись.
За годы учености Мефистофель изрядно испортил себе зрение.
Чтобы успокоится, ученый демон взялся за Боккаччо. Он с упоением читал новеллы, умильно вчитываясь в каждое слово, и заново переживал каждый фрагмент. Отложив в сторону хвост, чтобы не мешал, он удобно расположился возле шатра, стараясь не попадаться никому на глаза. Ему не было дела до того, что идут последние минуты, и все уже пройдено. Божественное искусство влекло его с неудержимой силой, пасторальные картины мелькали перед глазами, великолепные полотна в стиле ню сводили с ума. Сознание его прихотливо наполнялось психодилическими образами, и он не заметил, как проспал начало битвы.
Он очнулся лишь тогда, когда воздух потряс дикий вой побежденных демонов и потрясенных поражением сатанистов. Битва шла уже в лагере.
Демоны построились в македонскую фалангу и с яростью обреченных отбивались от толпы разъяренных ангелов. Люди не разделяли их мужества и гибли в панике, убегая во все стороны от огня и мечей.
Вдалеке Мефистофель увидел Черного лорда. Дьявол бился сразу с несколькими ангелами, и гора трупов возле него говорила о многом. Но вот толпа навалилась на него и связала. Побежденного Хозяина повели в плен.
После его поимки демоны не выдержали и тоже ударились в бегство. Лишь некоторые из них приняли славную смерть. Вельзевул пал одним из последних и на поле битвы установилась мертвая тишина.
Мефистофеля за хвост выволокли из- под шатра, куда он забился и поставили перед лицом апостола Петра. Святой с интересом наблюдал, как ученый демон оправляется и дрожит под его взглядом.
- Ты Мефистофель?- сурово спросил он
- Я…-
- Мне говорил о тебе Ла Вэй. Есть приказ доставить тебя в тюрьму и устроить суд. Перестань трястись и наберись мужества. Возле тюрьмы тебя ждет сюрприз-
- Всенепременно будут бить кнутом - подумал Мефистофель – А потом заставят нюхать чеснок. Брррр. Лучше бы сразу прикончили.-
Несколько дюжих ангелов схватили его и поволокли к тюрьме. Ученый демон не сопротивлялся и, пожалуй, смирился со своей участью.
Но что это ?! Прекрасная девушка стояла на его пути. Это была она, утраченная так давно и вот теперь заново обретенная. Обретенная ли?
Мефистофель ожидал упреков и презрения. Но во взгляде Элоизы не было злобы. Он светился участием, нежностью и глубокой любовью. Это потрясло много видавшего демона, ибо он понял, что любовь всей его жизни не зря оказалась в это время на этом месте. Некто, милосердный и великий, не снизошел до злобы, а подарил ему это дивное мгновение. После этого видения Мефистофель перестал опасаться суда.
- Если я предал ее, значит, заслужил наказание - твердил он самому себе –Мой ангел не попал в ад, а значит, все остальное не имеет значения. Лишь бы ее не увели у меня, не лишили последнего смысла-
Элоиза не ушла.
Более того, она скользнула к нему и обняла его вымазанную в золе голову. Демон опустился на колени и нежно прижался к ней, как маленький ребенок. Ничего в это мгновение не интересовало его…
Ангелы сочувственно наблюдали за его слабостью. А ведь они были врагами, с которыми он собирался скрестить меч в последней битве…
Война закончилась стремительно и предсказуемо. Напрасно Дракон ожидал победы – она сулила лишь горькое поражение. Горе побежденным, как говорили древние. И теперь он, Мефистофель, пожнет все плоды мести победителей…
С ужасом и содроганием взирал он на горы трупов, устилавших все видимое пространство. Демоны и люди в страшном объятии сплелись друг с другом и уже издавали резкое зловоние. Он оказался в числе тех немногих, кому посчастливилось уцелеть и испить чашу позора до дна…
Мимо него вели Зверя и Лжепророка. Но какой жалкий вид имели эти недавние властители судеб! Оборванные, в своей и чужой крови, они медленно плелись в хвосте колонны, сопровождаемые отрядом ангелов.
Ученому демону не скрутили руки, не нанесли увечий. Как случайный очевидец взирал он на все творившееся вокруг.
Ангелы не были жестоки. Они не добивали раненых, не мучили их перед смертью. Скорее наоборот, они старались облегчить их страдания и принести долгожданный покой мученикам. Однако почти все приспешники Сатаны уже были мертвы к этому времени и их помощь, мягко говоря, запоздала.
Нежная рука опустилась на голову. Это Элоиза. Из- за нее он готов был идти на какие угодно жертвы. Но хотела ли она его жертв? Нет, безусловно, нет.
Впереди был суд. Каково его решение? Никто не знает. Быть может, он исчезнет с лица Земли и уснет вечным сном под пологом райских лесов. Но даже это будет слишком милосердно, ведь по этой земле будет ступать нога Элоизы…
Странное чувство мира со всеми живущими охватило в это мгновение Мефистофеля, и он спокойно вздохнул, поверив в предопределение.
Видение Апокалипсиса исчезло, и я изумленно взглянул на Христа. Богочеловек таинственно улыбался.
- Все, что за гранью Откровения, покрыто величайшей тайной. Не сегодня и не завтра ты узнаешь обо всем. А теперь мы уйдем, как и пришли- с немым вопросом на устах, но с жаждой познания в сердце. Молись о том, чтобы эта жажда в твоей душе никогда не иссякала.-
Мы ушли. Не беда, что другие последуют за нами в этом вечном движении к истине. Милость божья неиссякаема в своем милосердии, и я верю, что наступит тот момент, когда все мы возьмемся за руки и никогда больше не разожмем их.
Храни Господь всех тех, кто ищет правду и верит в любовь. Я верю, что их души обретут покой и счастье.
Мир вам, друзья мои!
Как правильно говорили экзистенциалисты...
© Copyright: Евгений Вертязин, 2006
Свидетельство о публикации №106062601779
Свидетельство о публикации №106062601779
Рецензии