Журфак-7-6. Наташа Воливач

Семен Венцимеров

Журфпк

Часть седьмая. Под куполом наджд
Книга первая. Голоса на галерее

Предисловие к части шестой

В Индокитае шла война.
Вначале началось с Вьетнама.
Потом легко сползла она
В Лаос с Камбоджей... Сил у хама

Из Вашингтона – дополна,
А совесть хаму – лишь обуза:
Сонгми. Деревня сожжена
Убиты жители, но груза

Ответственности на себя
Принять не пожелали янки...
Вьетнам сражается, терпя
Невзгоды... Вертолеты, танки

У интервентов... Но идет
Вьетнамцам помощь из Союза
Тропою Хо Ши Мина. Ждет
Захватчиков разгром. Загнутся.

В дипломатической борьбе
Союз разоблачает Штаты...
Фон для учебы – так себе,
Но мы надеждами богаты.

Мы верим, что остался шаг
До гениального творенья
И мы вступаем на журфак
В предощущенье озаренья.

Теперь над нами ореол
На гениальность притязаний.
Ансамбль наставников повел
Нас дальше по ступенькам знаний.

Рожновский, Телень, Ковалев,
Миньковская, Блажнов, Музыря,
Юровский, Стяжкин, Киселев –
Весь спектр «засурского» призыва,

Не исключая самого
Маэстро звездного оркестра,
Нас вводит розно – кто – кого –
Под купол нового семестра.

Мы дважды вновь пересекли
Страну от края и до края –
И в наш дворец наук пришли,
Сюда с каникул притекая

Сосредоточенно сопя,
Стенографируем конспекты...
Хотим сперва познать себя,
А коль познаем, то, успех, ты

Нас неминуемо найдешь.
Нет места скучному неверью,
Не отвернешь, не подведешь...
Мы не торопим. Будь за дверью


Поэма пятая. Наум Моисеевич Хорош

До чего ж Хорош
Наш Наум Хорош.
И могуч на ум
Наш Хорош Наум.
 
 Из студенческого фольклора

О журналистике пекусь
Не меньше, чем ЦК, однако.
Когда впервые новый курс
Вступает на порог журфака

И замирает светлый зал,
И восседает профессура
На сцене, чтоб – глаза – в глаза,
А в спиче Ясена посула,

Что будет просто и легко,
Едва ли неофит дождется....
Все в галстуках, а я – в трико...
Деканом слово мне дается –

И я стараюсь убедить:
Чтоб все учебы перегрузки
Преодолеть – и победить,
То нужно сердце, ноги, руки –

Не только лишь одни мозги --
Тренировать с большим усердьем,
Что правила у нас жестки
Журфак расстанется и с первым

В науках, если мой предмет –
Физвоспитание -- им будет
Пренебрегаем... Факультет,
Такого выставив, забудет.

-- Предупреждение всерьез
Примите, факультет не шутит.
Хочу вас уберечь от слез:
Спорт был, спорт есть, спорт присно будет

Опорой в творческом труде
И составляющей таланта...
Потом не лгите: Хорош-де
Забыл апдупредить нас, ладно?

Кто пропускает мой предмет,
Тот к сессии не допускаем...
Вопросы есть? Вопросов нет.
Все поняли? Мы приступаем...

Я уливляюсь до сих пор,
В студенческих рядах встречая
Ребят, кто плавал как топор,
Жил, радости не получая

От быстрых и веселых игр,
Борьбы, гтмнастики, футбола,
Кто не боксировал, как тигр –
(Как Пушкин) ... Виновата школа?

Здесь бойни мировой вина:
Те, кто погиб, не научили
Потомков плавать – и бедна
Семья – хоть кое-как кормили,

А к физкультуре приучать
Их было некому.... Ну, ладно:
Здесь помогу сейчас начать,
Коль от несутся не прохладно

Они к предмету моему...
А сам-то как попал в спортсмены?
Как в спорт проник и почему?
Судьба? Призванье? Порча? Гены?

Я тоже – из военных лет...
Когда кровавый век двадцаатый
Был на пороге главных бед –
В пятнадцатом, Господь – в Усвяты

Ввел – несмышленого меня...
Ну... Где родился, там сгодился...
Я рааскажу вам, не темня,
О городке, что поселился

Меж двух сияющих озер –
Узмени и Усвята... Чудо
Красы природной тешит взор –
Как будто палехское блюдо:

Синь неба, золото сосны
И Городечная протока,
Снег строгих зим, цветы весны –
И солнца крешек с востока,

Дарящий радость по утрам...
Бегу, бегу навстречу солнцу...
Я эту радость не отдам –
Весь мир навстречу мне несется...

Я знаю, что Усвятам -- лет
Побольше тысячи – да с гаком –
Остался в летописи след –
Мы старше и Москвы однако...

Под князем Полоцким сперва,
Потом под Витебским... Делили,
Что посылала им судьба...
Потом – литовцы захватили,

Поляки следом -- городок...
Лишь в восемнадцатом столетье
Примкнуть к Руси обратно мог...
Евреи – польское наследье...

Был в прошлом веке городок
Еврейским кошерным местечком,
Где в дружбе с нами русский мог
На идиш щегольнуть словечком.

Вздымался православный храм,
Не застя небо синагоге...
На русском – здесь, иврите – там
Рядили о Предвечном – Боге...

Среди легенд родной земли –
Одна – о Цезарской иконе.
Ее, как верят, обрели
Лет восемьсот назад... И коли

Не ведаете, расскажу...
В серебряной злаченой ризе...
(Мне православный, с кем дружу,
Поведал, верю, что не в шизе –

Бывают, знаю, чудеса
В них только надо верить сильно) –
-- Тем чудом восхитилась вся
Россия... Смерть брала обильно

С усвятцев подать... Жгла людей
Холера, с коей нету сладу...
Просил народ: пройдемте с ней,
Иконой и с мольбой по граду!

Прошли – и видят: нет смертей...
Назавтра вновь толпа ходила
С иконой вдоль Усвячи всей...
Болезнь пропала. Отступила...

В Усвятской церкви берегли
Икону, как зеницу ока...
Ее Боровской нарекли
По месту, где по воле Бога

Ее когда-то обрели...
Вот!
 ...Сураж, Велиж и Усвяты –
Придумать люди не могли,
А будто бы из сказок взяты

Топонимы родной земли,
Над ней – закаты и рассветы,
Чистейшие снега зимы,
Весной – духмяные букеты...

Пейзажи дивной красоты:
Те куликовые болотца,
Где клюква – Здесь ее – сады!
Богато осенью берется.

Река Усвяча в камышах
Журчит свирельно... Переливы --
Мелодией весны в ушах
Звучат веселой и счастливой...

Озера – светлые боры
Рыбалка, значит, и охота
Сулят прещедрые дары
Любителям тех игр... Кого-то,

Кого столичный утомил
Бесцельный гомон суетливый,
Влечет в Усвяты... Мне же мил
Мир детства – бедный, но счастливый...

Над речкой в мареве – мосток,
На отмели дрожит лодчонка,
Над нею – удочки... Часок –
И – два щуренка, три лещенка –

Твой вклад в семейное меню...
Коза на привязи у дома...
Я отвяжу и погоню
Пастись к реке... Жара, истома...

И воют вьюги в январе,
От воя вьюг и в доме зябко...
Стоит на Замковой горе
Чертог помещика Родзянко.

Весной белела та гора
В цветах помещичьего сада...
Господский замок все ветра
Хотят свалить с горы... Досада:

Он монолитен, как скала,
Приземистый и двухэтажный...
Народ вздыхает:
 -- Жизнь была... –
С фасада южного – две башни..

Давно осиротевший дом
С печалью смотрит на Усвяты,
Где мы, нам кажется, живем,
Увы, не так, как он когда-то...


Отец был – Хорош Моисей,
А Стерна Велинова – мама...
Дед Ной –(по маме) – жизнью всей
Платил за иудейство... Драма,

Верней – трагедия мальцов,
Оторванных силком от дома,
От мам любимых и отцов,
Была нам от него знакома.

Десятилетним из семьи
Он вырван в школу кантонистов –
И лучшие года свои
Провел в казарме... Шовинистов –

Штабистов во главе с царем
Смерть этих мальчиков нимало –
(Не полагали это злом) –
Не трогала, не занимала...

Мой дед все беды претерпел,
Домой со службы воротился
Назад в Усвяты – здесь хотел
Жить со своими – и женился.

Потомство миру подарил...
А дети Ноя уважали.
Он умер скромно, как и жил,
А снохи, дочери рожали...

Пять внуков это имя – Ной,
Включая и меня, носили...
Один – Ной Пушкин, то есть, мой
Кузен фамилию в России

Презнаменитейшую нес...
Двоюродный племянник Веня
Своей добавил славы воз:
Его научное прозренье

По психологии давно
Сообществом ученых взято,
В банк главных знаний внесено...
-- Профессор Пушкин, аригато!

Мерси, эвхаристо, сэнк ю!* –
Открытия Вениамина,
Свою торившего стезю –
Живительнее витамина


* Спасибо (яп., франц., греч., англ.)


Большой науке о душе,
В чем вижу явно гены деда...
С ним анекдот о торгаше
Несочетаем... Столько света,

Добра дед всей округе нес...
На службе лекарское дело
Освоил накрепко, всерьез –
И пользовал больных умело...

По селам разъезжал в возке...
Но сам увы, не уберегся...
Рыдает вся семья в тоске –
И встала в головах березка

На кладбище, где он лежит.
Еврейский мученик и воин,
Клейменный подло мерзким «жид»
Рукою Божьей упокоен...

Был человек – стал прах и тлен,
Лишен печали и иллюзий...
Я рос в эпоху перемен
И до и после революций,

В эпоху кровожадных банд
И большевистского террора...
Я, жизнью пуганый инфант,
Как ужасы голодомора,

С гражданской бойней пережил,
ЧК, погромы, продразверстку?
Боролись из последних сил
Отец и мама, чтоб хоть горстку

Муки в избенку принести,
Мерзавчик масла, хоть полено,
Детей от голода спасти
И стужи... Это незабвенно.

Потом страна свернула в нэп...
Тем, кто трудился, полегчало:
Мануфактура, соль и хлеб –
Полно в продаже... Задышала

Страна, удавку с шеи сняв,
Военный коммунизм отринув...
Пошли евреи, землю взяв,
Ее пахать, все на кон кинув...

Старанья нам не занимать,
Мы грамотеи и умельцы,
Прознали, как ловчей пахать,
Как лучше сеять... Земледельцы!

К земле-кормилице всерьез
Душой евреи прикипели.
Земля их позвала в колхоз –
И вот они при хлебном деле –

И собирают урожай,
Тем укрепляя власть Советов...
-- Им угрожай – не угрожай...
-- Что угрожать? Убьем за это...

Усвяты – Сураж... Пыльный шлях...
Везут по шляху те евреи
Что вырастили на полях...
Тут началась пальба... Злодеи

Напали: план бандитов прост:
В виду у деревеньки Шершни
Пошли и разобрали мост...
Понятно. что бандиты здешни

И кто-то их предупредил:
Ведь явно шло не по наитью –
Был план у негодяев, был –
Они к тому кровопролитью

Готовы были на все сто:
Стреляли. Резали ножами.
Из наших не ушел никто,
Ну, а бандиты убежали.

Потом бандиты, осмелев
И сам колхоз атаковали...
Мой дядя дрался точно лев,
Но всю семью пошинковали...

Остался Изя. Мой кузен,
Лежал бесшумно под кроватью...
Еще двух маленьких совсем
Сестру и брата...
 -- Убивать я

Мальцов не стану...
 -- На развод
Оставим жиденят... Линяем!
Сестричка братика берет
За ручку... Как дошли, не знаем:

Два малыша в глухую ночь
В окошко наше постучали...
Беда!Но кто им мого помочь?
В сиротстве горьком подрастали...

Муж маминой сестры и нас
В колхоз позвал, что был поближе...
Не то бы за меня рассказ
Сейчас вели б другие, иже

Не ведаю... А может быть,
Что было б некому и вспомнить...
Пришлось в такое время жить...
Спасибо. Выжил... Чем дополнить

Рассказ о времени лихом?
Мы проходили как крестьяне,
Над нами шефствовал бедком,
Но мы и вправду ими стали:

С утра склонялись над землей,
Не разгибались до заката.
Мы упирались всей семьей.
И вскоре тяпка и лопата –

Как продолжение руки.
Рыхлили каменную почву.
Дробя на мелкие комки...
Мне только это снилось ночью...

Раз я и Велинов Наум,
(Кузен) домой на куче сена
В телеге возвращались... Бум!
Мы об на земле мгновенно:

Рассыпалась сползла копна...
И борона (на ней лежала) –
На нас упала – и должна
Нас покалечить... Лишь прижала

Меня – и небольшой ушиб...
А брат чуть не лишился глаза...
Такой вот выдался изгиб
Судьбы... Порой судьба зараза

Нас бьет по темечку, причем,
Легко находит, чем ударить,
Не только гаечным ключом,
А может укусить, ошпарить

Особенно пока ты мал...
Тут всяких берегись сюрпризов...
Я в детстве просто обожал
Коней – и мне бросает вызов

Жеребчик... Куплен для меня,
Но оказался злым и вредным,
Меня, как цуцика гоня...
Папаша надо мною, бедным,

В итоге сжалился – а сам
Со злюкой как-то управлялся...
Извоз давал доходец нам –
Отец же для семьи старался:

Он и биндюжник и таксист:
В сарае – легкая пролетка,
Телега, сани... Резкий свист –
Пошли родимые! Нередко –

Я на подхвате рядом к ним
Телегу к пристани подгоним,
Чос на погрузке постоим –
Горой мешки... Потянут кони?

Большое озеро Узмень –
Усвятское родное море
Пересекают каждый день
С мешками лайбы... На подборе

Мешков на суше – мой отец
И я... Мешки перегужуем...
-- Тпру! Получай добро, купец! –
Куда прикажут –отфрахтуем

И пассажиров отвезем
В пролетке в Сураж или Вележ...
-- Мне нужно в Витебск. --
 Нас при всем
Том бандитизме, -- не поверишь,

Как если б свыше охранял
Господь на витебской дороге...
Отец лошадок погонял –
И те переставляли ноги...

-- Но! -- Тянут, не жалея сил,
Кормильцы... Осенью в телеге
Я с поля урожай возил:
Картошку... Помня о набеге,

Дрожали, отправляясь в путь...
На Бога уповали, ясно...
Мы верили: основа, суть –
Божественная воля... Страстно

Молились старшие за нас:
Меня, за Дору и за Песю
Картошку в погреб про запас
Свозили... Жаль, покуда песню

Никто не написал о ней,
Спасительнице и подруге
Тех трудных лет, голодных дней,
Готовой к жертвенной услуге

Во славу будущего... Мы
Четыреста пудов да с гаком
Закладывали... Средь зимы
Одаривала теплым благом:

Из миски вилкою берешь,
Рассыпчатую... Несравненно!
С ней, миленькой, не пропадешь!
Есть и коровы – непременно

Им косим сено – труд крестьян
Во всем объеме исполняли,
Уйдя от праздности мещан...
Обратно чуть не приползали.

Вконец усталым нам пройти
Четыре километра к дому,
Коняшку в поводу вести
Вкруг озера... Отец малому,

Порой такое разрешал:
Подсаживал на круп коняшки:
-- Давай верхом!
 А сам шагал
По кладям... Конику-бедняжке,

Что всех сильнее уставал,
Давалась новая нагрузка...
За озером отец встречал:
Спрямляя путь, он шел по узкой

Полузатопленнной тропе
Из бревен, скрепленных в цепочку –
Наш общий с ним привет судьбе...
А дома выпьем по глоточку

Своих коровок молока --
И – воскрешение силенок –
Играем, бегаем, пока
Не выползет из-за сосенок

На небо яркая луна
И небеса не почернеют...
И -- спать... В округе – тишина...
Усвяты мирный сон лелеют,

Коровы даже не мычат,
Не ржут коньки – в достатке сена –
В загоне дремлют... Звезды спят –
Им наше море – по колено...

А мама раньше всех встает...
Коров подоит – и с бидоном
Шагает в город – раздает
Удой свежайший по знакомым,

Что тоже денежку дает
И помогает нам держаться --
С нуждою бьется, но живет
Семья... Лишь сном понаслаждаться

Нам вдоволь не дает судьба:
В трудах и дети с малолетства
По дому, в поле: жизнь – борьба
Эпоха не щадила детства.
 
А мы не просто спим – растем...
Вот дорасли уже до школы...
И вот – за партой день за днем
Учусь самозабвенно... Скоры

Успехи -- и порой меня
Водили к старшим обормотам,
Когда они не знали... Я
Мог и за них ответить...
 -- То-то! –

Я принят сразу во второй.
Мне постигать науки – в сладость.
И память классная: порой
Читну разок – все помню... Радость:

Я в воспитательный момент
Для посрамления лентяев
Включен, как главный аргумент,
Что был сильнее нагоняев...

Директор, бывший офицер:
Портрет в душе запечатлелся:
Как элегантности пример,
Интеллигентности гляделся.

И он меня ценил, любил.
Пророчил: будешь человеком!
Мне странно: ну, а кем я был:
Котом, картошкой, чебуреком?...

Усидчив в школе, а потом
В пятнашках первый и футболе...
Спортгородок – второй мой дом.
В нем брусья, кольца... Здесь на воле

Могу я проводить часы...
Мне взрослый что нибудь покажет:
-- Ты здесь соплею не виси...
А ну-ка подтянись!... Ишь, даже

И я так много не смогу...
А так?... Подъем переворотом?
Поди не выйдет ни в дугу?...
Ну, малый, ты даешь! Уроком

Мне может быть любой намек...
Вот я на брусьях вышел в стойку,
Из стойки оттолкнусь – соскок...
Никто из ребятни по стольку

Часов подряд не проводил,
Как я, мартышкой на снарядах...
Заборский... Этот мальчик был
Меня ловчее на порядок –

И он мне сальто показал...
Я оконфузился сначала:
Взлетел, крутнулся... Но упал
Неловко на спину... Немало

Пришлось помучиться потом,
Одолевая страх ушиба...
Но справился, пошло путем...
Путем попыток и ошибок,

(Прибавьте тренировок пот) –
Того не зная, вовлекался
В судьбу... А ею стал мне спорт...
От замка на горе катался

На лыжах, кстати, не своих...
Ну, первый спуск был тоже смазан:
Я сверзился, ломая их,
Чужие лыжи...
 -- Так: обязан

Мне целыми вернуть, Наум...
Нашелся мастер-реставратор
И склеил... Я не толстосум,
И, лыж соседских арендатор.

Не смог бы новые купить
Для компесации разбитых.
По счастью. Не пришлось копить...
Во мне энергии избыток,

В Усвятах тесно. Я подрос.
Сестрица Дора – в Ленинграде...
Куда податься? – вот вопрос...
Ответ: к сестре, расчета ради

На то, что в городе большом
Найдется и моя дорожка...
-- Брат, приезжай... Уж мы найдем
Чем здесь заняться...
 От порожка

Родного – первый шаг к судьбе...
Пока что неконкреты планы,
Не прибегаю к ворожбе.
Сестра – работница «Светланы»,

Заочница... Дает завод
Ей – щедрым даром -- комнатенку
На Выборгской... Судьба идет
Провинциалу-пацаненку

Навстречу – и в рабочий класс
Ведет уверенной рукою –
Не отрываемся от масс,
Шагаем в ФЗО... Строкою

Четвертой вправе был писать
Во всех анкетах, мол рабочий,
Что может иногда спасать,
Но, правда, редко и не очень.

Но правда, пятая строка
Неисправимо подкачала:
Анкету заполнял – рука,
Когда писал: «еврей», дрожала,

Как, если б что-нибудь украл...
Приучен с детства к оскорбленьям,
А власть не прятала оскал
Бесовский, множа преступленьям

Антисемитским мерзкий счет...
Итак, два года пролетело,
Лекальщиком берет завод --
И я орудую умело –

Учусь-то я не абы как –
И «Красный... мой ...инструментальщик»
Меня едва не на руках
Носил – такой я был лекальщик.

Любил профессию и к ней
Имел я дар неоспоримый...
Заводу тем еще нужней,
Что добывал необходимый

Ему общественный престиж
На состязаниях районных...
--Так, стометровку пробежишь,
А после на дорожках водных

За честь завода постоишь...
Бежал, стрелял, играл охотно...
-- Давай, не подкачай малыш,
Потом проси чего угодно...

Макаров Леня, как и я,
Лекальщик и спортсмен завзятый...
Неспешно нас ведет стезя
К судьбе:
 -- Давайте-ка, ребята,


К нам, в греблю. Вижу: будет толк.
Присматриваюсь к вам, --
 Тамара
Богданова – и будто ток
Прошел по нервам... Знал немало

О чемпионке СССР,
Одной из двух сестер известных...
И вот я в гребле. Силомер
Трещит в руках, футболки тесны –

Бугрятся мышцы на спине,
Стальные весла просто гнутся...
-- Послушай, парень, -- снова мне
Тамара,
 -- Дни судьбы несутся,

А ты – же по судьбе спортсмен,
Тебе давно в цеху не место.
Давай-ка из рабочих смен
Выпрыгивай...
 -- Куда?
 -- Известно

Куда: конечно в инфизкульт...
Макарова бери с собою
-- Прыжок-то непомерно крут...
-- Ты в прятки не играй с судьбою:

Подготовительное есть
При институте отделенье...
Семью порадовала весть:
Я внял совету – и решенье

Не медля и осуществил,
Таща Макарова с собою...
Все нормативы перекрыл –
И поступил... Теперь с судьбою

Мы нераздельны... Институт –
В судьбу – парадные ворота...
Все в нем по нраву. Вижу: тут
Идет серьезная работа:

Из нас готовят мастеров
По созиданию спортсменов,
По видам спорта тренеров,
Причем, готовят нас отменно.

А тот, чье имя носит вуз,
Петр Лесгафт, русский врач, ученый,
Как раз и разработал курс
Предметов, тренингов, включенный

В систему. Он же применил
Ее, наладив в Петербурге
Впервые школу, где учил
Физвоспитательниц фигурки

Оттачивать... Вот здесь исток
Всей тренировочной науки...
Чуть погодя оттуда мог
Взрасти наш вуз, где ноги, руки

Нас обучают развивать,
А также головы и души...
Я здесь – и счастлив! Танцевать
Готов – так интересно слушать

Шахвердова! Профессор нас
Ведет по лесгафтовской схеме...
Строенье тела... Ухо, глаз...
Всё мудро связано в системе,

Скелет, и мышцы, и мозги...
Возьми и правильной нагрузкой
Системе этой помоги,
Чтоб под рубахой и под блузкой

Мощней качала воздух грудь,
Чтоб мышцы наполнялись силой...
Мужчина – так могучим будь,
А женщина – так будь красивой...

Гимнастику у нас ведет
Лев Павлович Орлов... Красавец!
Бог – на снарядах... Перелет
Через коня, едва касаясь!

Вот где учиться циркачам:
Над турником веселой птицей
Порхает... Точно, все отдам
Чтоб только так же научиться!

Да здесь любой такой, как он...
Мы в Озерках. Здесь пруд и вышка.
Нырять нас учит чемпион
Союза... Сальто. Будто вспышка –

И в воду я вошел без брызг!
Такие вот у нас предметы
Нервишки пощекочет риск...
Зато все на подбор – атлеты...

Другие учат сопромат,
Считают балки и консоли,
Мы учим, как бока намять,
Боксируем, забыв о боли,

А боксу обучает нас
Мой сверстник Женя Огуренков,
Боксер-легенда, мастер, ас.
Таких земля рождает редко.

Он начал в восемнадцать лет –
В легчайшем весе чемпионил...
Другого в целом мире нет:
В шести весах пораздраконил

Любых соперников... Везет:
Учиться у авторитета,
У мастера вне вуз дает...
Спасибо, инфизкульт, за это!

Друг друга валим на «ковер»,
Увидела бы это мама:
Сынок со шпагой – мушкетер...
Учусь взахлеб, всего мне мало...

А рукопашному учил
Нас Костя Булочко... Он тоже
Из самых лучших в мире был...
Как дрался он – мороз по коже...

В Москве был праздничный парад...
И Костя прямо пред трибуной
Валил искусно всех подряд...
Вождь аплодировал ему... Но

Таким искусством овладеть
Способен настоящий гений...
Нам хоть бы что-нибудь уметь,
Чтоб из опасных положений

Благополучно выходить...
Лыжню, как водится, торили...
Еще сильнее спорт любить
Нельзя, чем мы его любили...

Мне двадцать шесть. Окончен вуз.
Распределенье...
 -- В Ленинграде
Вакансий нет! --
 Чиновный туз
Соврал – антисемит в квадрате...

Другим вакансии нашлись.
А мне – «кирпич». Не перепрыгнешь...
-- Давай, коллега, понеслись –
В Сибирь... Зовет судьба... На миг лишь --

(Принять решение не мог) --
Задумался, заколебался,
А Игорь – по судьбе дружок –
Вещлички в зубы – и умчался...

Он шлет из Сталинска привет,
Зовет, но я еще в сомненье:
Сибирь – не шутка... Тет-а-тет
С судьбою скорое решенье

Принять колеблюсь, не могу...
А не махнуть ли мне мне в столичный
Спорткомитет? Качу в Москву...
Удача! Результат отличный:

-- Видать, сама судьба вела:
Я – Крюков, «Металлург Востока»...
У нас такие там дела!
Брось колебаться! Думать столько –

Лишь раньше времени лысеть...
Дадим подъемные, конечно,
Поселим... Вместе попыхтеть
Придется...
 Подошел сердечно

Ко мне веселый сибиряк,
Подъемные не задержаились...
Я утеплился – не пустяк:
В Сибирь же еду... Ну, помчались!

Прощай прекрасный град Петра!
И, пол-России перепрыгнув,
Толкусь у Крюкова с утра...
И он, сюда примчать подвигнув,

И в Сталинске не подкачал:
-- Пойдешь на институт... Согласен?
-- Еще бы!, -- чуть не закричал.
И вправду – вариант прекрасен:

Студенты – лучший контингент:
Физвоспитание поднимем
И секции, причем, акцент –
На оборонные... Раскинем

Умишком и составим план...
Такое дело закрутилось!
-- Ты, Хорош, истинный талант!
С тобой везет. Скажи на милость –

Студенчество расшевелил,
И школьников и ветеранов,
Начальство спортом заразил...
-- Я лесгафтовец! – Тех парадов,

Московских вспоминал размах –
И булочковские «атаки»
Я ставил – под восторги
 -- Ах! –
Здесь в Сталинске у нас... Аншлаги

На секциях... Народ узрел,
Народ стремится к физкультуре...
Надеюсь, все же я успел
В преддверии вселенской бури

Кого-то и вооружить
Уменьем рукопашца Кости,
Кто научился, будет жить...
Незваные явились гости --

Мой институт уходит в бой:
Спортсмены с их учителями
Готовы жертвовать собой,
Покончив с мирными делами...

Я лесгафтовец – и спешу
В военкомат за назначеньем...
-- О вас же, Хорош, так решу:
Обязаны своим уменьем,

Всех земляков вооружить,
Кого Кузбасс готовит к бою...
Мне стало неуютно жить...
Хоть я и увеличил вдвое

Нагрузки – и стремлюсь успеть
В кружках военной подготовки
Тем тайным знаньем порадеть,
Чем воин, хоть и без винтовки,

Опасен мерзкому врагу,
Когда готов ударит палкой,
Лопатой, камнем, на бегу
Противника подсечкой валкой,

«Вертушкой» четкой одолеть,
Поставленным прямым ударом...
Приходится и боль терпеть,
Но верится, что все – недаром:

Кого-нибудь они спасут,
Мои суровые уроки,
В уменье воина войдут,
Возвысят дух, приблизят сроки

Победы... Сорок третий год...
-- В тылу я больше не останусь
Суровый военком встает:
-- Ты думаешь, что я не маюсь

В тылу, где каждый пальцем ткнет:
«Здоровый, а в тылу...». – Ну, ладно...
Повестку с грустью подает:
Вернись, боец живым...
 Досадно:


Что место фронта мне велят
Учиться: становлюсь курсантом...
Ненадолго: на фронте – ад.
И, не успев стать лейтенантом.

Я все же послан вскоре в бой
На Курскую дугу... Сражались...
Ведомый по войне судьбой,
Я знал: недопустима жалость

К себе, солдату, на войне...
В седьмой дивизии десантной
Я шел по выжженной стране –
И даже более досадной

Теперь, когда я видел все,
Казалась мне в тылу задержка...
Уже наброшено лассо –
Хоть враг сопротивлялся дерзко,

Душила все сильней его
Удавка нашего напора...
Что смогут фрицы? Ничего!
Еще нажмем – и очень скоро

Задавим гадину совсем
В его же логове – Берлине...
На мне уральской стали шлем –
Мою судьбу перебелили

Недели яростных боев...
Со специальной подготовкой,
Знай, только щелкаю врагов...
Пред молодыми мне неловко:

Меня же годы институт
Натаскивал на супермена...
Бойцы проходу не дают:
То покажи, да это...
 Вена!

-- Победа! Кончилась война!
Мы лупим в небо трассерами
Большая плачена цена
За ту победу... Рядом с нами

Незримо – павшие в боях
Товариши-однополчане...
Тела закопаны в полях,
А души с нами отмечали

Истории великий день...
Как все, Победой опьяненный,
Ношусь – пилотка набекрень
По Вене – малость разбомбленной...

Я оседлал велосипед –
Качу по гассам и по штрассам,
Где Моцарта впечатан след,
Где вторит эхо чудным вальсам...

Ах, Вена! Классики парад!
Вдруг озаренье подступило:
Похожа так на Ленинград,
Что даже сердце защемило!

В мечтах «Аврора», Летний сад...
--Домой! – мечта затеребила...
И тут приказ – я рад – не рад:
Монаршье повеленье было:

Тех, кто успел закончить вуз,
Вернуть в народной хозяйство –
И, стало быть, меня – в Союз...
Солдату не к лицу слюнтяйство,

Но все же дрогнула душа:
Снял битую, всю в шрамах, каску,
Погладил верный ППШ...
Был в камуфляжную окраску

Укрыт столыпинский вагон,
Что вез меня в Москву, столицу...
Отстукивал на стыках он
Морзянкой первую страницу

Непредсказуемой главы...
Еще пока во всем солдатском
Хожу по улицам Москвы...
В военкомате ленинградском

Поставлю точку, а пока
Гощу у Паши Поляковой,
Вдовы-кузины... Мужика –
Он был толковый, но рисковый –

Рисковость-то и подвела:
Пижонил генерал-полковник:
Сам сел за руль – и... Ну, дела:
Вдрызг колесо – и он покойник...

А мог бы жить еще и жить...
Прасковье внятно намекнули:
Квартиру надо уступить –
Тактично из элиты пнули,

Благ поубавили раз в сто...
Но уж мудра была Прасковья –
Студенткой стала... Золотой
Профессии – в ней со здоровьем

Нерасторжима красота –
Стоматологии училась
Пусть временно мошна пуста,
Раз с мужем горе приключилось.

Пока муж в силе был, при нем
Толклась всегда толпа клевретов...
Вот так мерзавцев узнаем:
Квартиру дай им, то да это --

Без мужа, дескать, ты никто....
Поменьше, правда, дали сразу
Отдельное жилье зато,
Не коммуналку – к унитазу

Здесь в очереди не стоять...
И я здесь пользуясь уютом,
Гощу... Москва! Над ней сиять
Привычно радостныс салютам

Уже, увы, не в честь меня...
Узнал здесь горестные вести:
В Усвятах вся моя родня
Фашистами убита вместе

С отцом... Я справки навожу...
И предстает перед глазами
Нечеловеческая жуть,
Как бедных родичей терзали.

Кровавый сорок первый год...
Фашисты, обходя заслоны
Неудержимо шли вперед,
Почти не встретив обороны.

Июль, тринадцатое... День
Навечно черным обозначен...
Промчавшись мимо деревень
На мотоциклах – горе нашим! –

Враги в Усвяты ворвались –
И с деловитостью тевтонской
Готовить ужасы взялись...
Застыла жизнь на грани тонкой:

«Колючкой» площадь обнеся,
Ее в концлагерь превратили...
Еврейская же масса вся
Забита в гетто... Погубили

Фашисты тысячи людей:
В концлагере – военнопленных,
А в гетто каждый знал еврей:
Спасенья нет от рук надменных

Фашистских нелюдей. Людей
На арке входа в парк вседневно
Публично вешали... Затей
У бесов много... Только гневно

Сжимает кулаки народ
И молится под образами
И под звездою... Слух идет,
Что есть в районе партизаны.

В засаде у деревни Пруд
Убили первых трех фашистов –
Открыли счет... То там, то тут
Их режут, травят – гнев неистов,

Дошли до края земляки
На издевательства и казни
В ответ засады... Воровски
Враг озирался. Страх заразней

Чумы. От страха нет вакцин
Им каждый куст грозил отмщеньем
Руками женщин и мужчин,
Сердца которых возмущеньем

Наполнены – и средства нет,
Чтоб погасить огонь расплаты.
На казни бьют врага в ответ
Подпольной армии солдаты.

Фашистов неизбежен крах.
Страшнее краха – мысль о крахе.
Пытались сами сеять страх,
В глубоком пребывая страхе.

И вот, седьмого ноября
Из гетто вывели двенадцать
Семейств – и слов не говоря,
Не стали даже издеваться,

А расстреляли побыстрей –
Мужчин и женщин, малых, старых...
Там смерть и Хорош Моисей –
Отец – святую принял... Жаль их,

Безвинно павших... Жаль отца –
Он никому не делал злого...
Жаль – мало во врагов свинца
Я выпустил... Врагу сурово

За павших партизаны мстят...
За Суражем – большой концлагерь.
Неслышно подошел отряд,
Ударил по врагу в отваге –

И тысяча попавших в плен
Красноармейцев – на свободе
И тоже мерзких в прах и тлен
Пойдут замешивать уродин...

Фронт докатился до Усвят
Восславим героизм бригады,
Простое мужество солдат:
-- За Родину! – держитесь, гады, --

Полковник Федоров ведет
Бригаду в дерзкую атаку...
Сорок второй жестокий год,
Январь... На шаг приблизил к краху

Фашистов славный тот налет –
И освобождены Усвяты.
Атаку поддержать идет
Курсантская бригада... Святы

Те мальчики, что полегли
На той земле, где я родился,
Поклон их мамам до земли...
А я в Москве... И я... женился...

Как все истории любви,
Моя включает тайну встречи –
Как хочешь это назови...
Была Москва. Сентябрьский вечер.

И я к вокзалу провожал
Сестру. Спеша меня увидеть,
Примчалась... Сам не уезжал.
Хоть в Ленинграде должен выдать

Свидетельство военкомат,
Что завершен мой путь солдатский
-- Ну, ладно, Песя... Очень рад, --
Гляжу с взыскательностью братской

На повзрослевшую сестру.
Осиротев, мы стали ближе...
-- Обидят – в порошок сотру!
Смеется:
 -- Я сама обижу

Любого, если захочу.
Зачем-то ты застрял в столице...
-- Еще денек -- и прочь помчу...
-- Пора гражданским становиться

И применение искать
Твоим талантам суперменским...
-- Там, в Серпухове... Сестры, мать...
Как вы живете вашим женским

Колхозом? Трудно выживать?
-- Уж выжили в огне вселенском...
Ты знаешь... Надо подождать...
Особым чувством, чисто женским

Предощущаю, что сейчас
Здесь что-то важное случится...
-- Вдруг выйдет та, с которой в ЗАГС
Пойду...
 -- Сумей сперва влюбиться!

Вот тут и подкатил трамвай...
Прасковья Яковлевна вышла...
Такую хоть не задевай:
Крупна, громкоголоса, пышна...

А рядом что за существо?
Шатенка с длинною косою...
Глаза в глаза – и душ родство
В них резонансной полосою

Блеснуло... Синие глаза
Распахнутые мне навстречу...
Мерцает чудо-бирюза...
Гадать не надо чет и нечет...

Предчувствие сестры не врет...
-- Представьте, не хотела выйти,
Мол, до Покровских ей ворот...
А вышли, кстати тут и вы, -- Где

Прасковья, там водоворот...
Но мы с сестрой спешим к вокзалу...
Лишь познакомились – и вот:
-- Увидимся! – она сказала...

Да, мы увиделись разок...
Потом я в Ленинград умчался,
Хоть заключен уже в острог
Тех синих глаз, о чем признался

Девице в письмах... А служу
По спорту в университете,
Детей блокады привожу
К подобью нормы... Эти дети –

Герои: выжили в аду...
Превозмогаем с ними вместе
Их незажившую беду...
Добавить сил им – дело чести...

Там я работал до весны.
Весною – перевод в столицу.
Причины – вам они ясны:
Срок ясну соколу жениться.

Московский университет
Меня по эстафете принял
На много, много, много лет...
Сперва меня к филологиням

Определили, где невест
Для партэлиты -- инкубатор .
И здесь на спорте – жирный крест...
Неинтересно так, ребята!

Но повезло: известье вдруг
В газетах появилось вскоре,
Привлекшем асов-журналюг...
О замечательном наборе

Тотчас узнала вся страна:
Филфак откроет отделенье,
Где образованных сполна
Построит журналистов... Мненье

Партруководства, что должны
Пойти сюда скорей мужчины –
И всколыхнулось полстраны...
Ко мне с вопросом: дескать, чьи мне

Приятне созерцать тела,
С кем интереснее общаться...
-- Ну. если б речь о личном шла...
А спортом лучше заниматься

С мужчинами...
 -- Тогда – журфак
Мне предложили..
 -- Я согласен
И не жалею... Словом, так
В итоге все сложилось... Ясен

И сам спортивный человек,
Меня поддерживал в стремленье
Сдружить тесней со спортом всех...
Пришло вначале поколенье

Солдат, медалями звеня...
Всех загодя предупреждали
Нужна спортформа... У меня –
Не забалуешь... Пришагали

И встали в строй фронтовики...
Кто в тапочках, кто – в сандалетах...
Один – ну есть же чудаки –
В сапожках хромовых...
 -- Ну, это

За рамками, в конце концов!
За рамками спортивной формы...
Как ваше имя?
 -- Кузнецов
Иван... Васильич...
 -- Ладно... Нормы

На стометровке надо сдать...
Вас, Кузнецов, я отстраняю!
-- Могу и босиком бежать...
Ну, что ответить тут? Не знаю...

Иван промчался босиком,
Неплохо в нормы уложился...
Теперь, встречаясь, с хохотком
Все вспоминаем... Он учился,

Один из первых огольцов,
Вот так же самоотреченно...
Смешливый парень Кузнецов
Сегодня – признанный ученый –

Блондин Алеша Аджубей –
Спортивный лидер факультета --
И аргумент, что от вождей
Держаться надо дальше... Это

Его хрущевская семья
Сочла достойным перспективы
И приняла в свои затья...
Фонтаном инициативы

Сперва забрызгал спортсовет,
Энтузиазмом заражая
Весь журналистский факультет
И мне весомо помогая,

А после – лучшей из газет
«Известия» при Аджубее,
Внезапно стали... Факультет
Гордился... Но его позднее –

Вот в чем опасность бытия
К царям придвинутых придворных –
С Хрущевым вместе пнули... Для
Прикрытья подлости – в притворных

Иезуитских словесах
Его же, Аджубея, благом
Обосновали, так, что всяк,
В стране и мире понял махом:

Он из-за тестя пострадал...
Замечу, дочь Хрущева, Рада --
И это каждый отмечал:
В студенческой среде от взгляда

Общественности, как рентген,
Просвечивающего души,
Никто, в ком есть ущербный ген,
Не скроется, глаза и уши

За каждым день и ночь следят...
Так вот, была Хрущева Рада
Скромна, и от других девчат
Лишь тем и отличалось чадо

Диктатора: никто о ней
Не скажет и худого слова...
Замечу: выбрал Алексей
Ее не из-за тестя... Снова

Вернусь к рассказу о семье
Моей... Вошла в семью Маринка...
Я ног не чуя по земле
Ношусь... Дочурочка, кровинка

Всей жизни новый смысл дала...
Мечтаю: и ее спортсменкой
Я воспитаю, чтоб жила
В себе уверенной и цепкой...

С годами становлюсь мудрей:
Не все, горя энтузиазмом,
Хотят потратить столько дней
На спорт, как я... К тому же, разным


Запасом наделил Господь
Всех сил, выносливости, воли...
Но вы по крайности, вашбродь.
Занятья посещайте, что ли...

Стартуем с разной высоты,
Но если честно заниматься,
Полезем вверх – и я и ты...
Ей-Богу, стоит постараться...

Старанье видя, поддержу:
Найду посильные движенья,
Успех малейший награжу,
Приостановим вниз скольженье.

Глядишь – понравится – и сам
Себе понравишься, спортивный...
Порадуемся вместе... Дам
Любому импульс для активной

И вдохновенной жизни... Ну,
А если пропускал занятья,
То я на личность не взгляну:
О всех прогулах без изъятья

Я замдекана доложу...
Ну, Алексеева Марина
Ивановна, я вам скажу,
Журфаку верности мерило...

Ее едва ли на кривой
Козе объедет хитренький прогульщик...
-- Сдавай зачет, не то – долой
С журфака... Вижу: стали гуще
Уже редевшие ряды
Студентов на физвоспитанье ---
Знать, скоро сессия...
 -- Лады!
За пропуски -- вам испытанье:

Пять километров по лыжне...
-- Но уложитесь нормативы!
Ползут... Их даже жалко мне:
Без тренировки еле живы

Приходят к финишу...
 -- Ну, вот, --
Не премину послать внушенье:
-- С натяжкой ставлю вам зачет...
А посещали б, без сомненья

Мне не пришлось бы прибегать
К таким забегам экстремальным...
Тут начинают понимать,
Что в целом-то я был нормальным,

Не графом Дракулой в трико...
Но были те, в земном поклоне,
Пред коими страна легко
Склоняется, и, как иконе

Их образам свои мечты
Готовы юные поверить...
Спортсмены, звезды... Красоты
Их подвигов размах примерить

Желал бы каждый на себя
И с Белиц-Гейманом Семеном
Сравниться... Славою слепя,
Стал рекордсменом, чемпионом,

Потом студентом... На журфак,
Вступает в ореоле славы,
Нам честь оказывая... Знак,
Что факультет, для них – державы

Спортивных рыцарей и звезд –
Их гордых подвигов не ниже...
Иной, схватив спортивный «хвост»,
Внезапно оказавшись ближе

К Семену, устыдится вдруг –
И ринется на тренировку...
-- Давай, подтягивайся, друг,
Поди и самому неловко...

А дочь Маринка не пошла
Моей, спортивною стезею –
Домашней девочкой росла...
Ее знакомил и с лыжнею,

Водил усердно на каток,
Учил играть с мячом и плавать...
Везде успехов лишь чуток.
Не хочет времени добавить

На тренировки...
 -- Не грузи! --
Мне оппонирует и Циля:
-- Не всем рекорды бить!
 В груди
Печаль: могла б узнать Россия...

С моей фамилией звезду,
Но точно наседать не буду...
-- Я по душе себе найду
Другое дело... Из под спуда

Пошла торить себе тропу
Любовь к словесности российской...
Быть может, выберет судьбу
Журфаковки Марина – близко...

Журфаковки... Каков сюжет:
Спортсменки и спортсмен-наставник...
Стараюсь с ними тет-а-тет
Не оставаться здесь, при ставнях,

Закрытых, в тренерской... Семья
Мне дорога, работа – тоже...
Но все-таки – не слеп же я –
Такие девушки! По коже –

Мороз, по мышцам – кипяток...
Очаровательная Ия –
Блондинка, Савина... Росток,
Фигурка... Как лишь только выя

Выдерживает? Голова
Следит за ней на автомате...
Не девушка – царевна! Два
Часа летят стрелою...
 -- Нате

Подарок: будем танцевать...
Учу девчат простым движеньям...
Такая радость наблюдать
За плавным Ииным скольженьем...

Такой бы надо – в Голливуд...
А впрочем, и «Мосфильм» не хуже.
Уверен, что ее найдут:
Подступит толстый, неуклюжий --

И спросит:
 -- Девушка, в кино
Вы не желаете сниматься?
Уж это буде все равно –
И не пристало сомневаться...

Идут студенты сквозь судьбу,
И неумехи и умехи,
Веду с ленивыми больбу
И выдаю им на орехи,

В надежде, что опять звезду
Взойдет однажды над журфаком,
Но кто та зведзочка. Когда?...
Проходят предо мной со страхом,

Неаттестованных ряды...
Средь них затейник факультетский
Розовский Марк... Туды – сюды...
-- Простите раз...
 Но вуз – советский,

Не мой... Закон для всех один:
-- Извольте, господин Розовский,
Пройти лыжню...
 -- Не господин,
Товарищ я...
 -- Посмотрим! –
 Ловкий

Затейник трассу пробежал...
-- Теперь вы истинно – товарищ!
Зачетку!
 -- Целый день пропал!
И репетиция... Не сваришь

Здесь кашт с вами...
 -- Да легко:
Не пропускайте лишь занятья...
Талантлив парень, как никто,
Но нет и для него изъятья...

Но вот -- дождался... Вновь звезда
Пришла к нам в ранге чемпионском...
Галина силою горда
И резкостью... Теперь «баранки»

Забудет надолго журфак
У женщин в плаванье... Надеюсь,
Что неизменно будет так...
Я с Прозуменщиковой целюсь

На чемпионство средь пловчих
В сражениях межфакультетских...
-- Конечно, одолеем их!
В глазах пловчихи полудетских

Уверенность царит... Она,
Как прежде – на разрыв... Галина
Стране, и городу нужна,
И факультету...
 -- Вот, Марина –

Хотел бы, чтоб такой была
-- И ты –всемирной чемпионкой!
-- Престранная мечта взросла,
Спортсмен-папаша! У ребенка

Другие – хочет на журфак...
-- Пусть поступает, если хочет,
Своим умишком – только так!
-- А кто поверит? Обхохочет

Вся журналистская Москва:
Мол, Хорош не помог ребенку....
-- Есть у ребенка голова?
Пускай включает в работенку,

Потом экзамены сдает...
...Сдает... едва ль кто знает лучше...
Но режут баллы напролет –
И души обливались жгуче

Обидой...
 -- На дневное?
 -- Нет,
Заочное мне светит только...
Неважно: будет факультет
Твоим... А эта неустойка

Забудется в один момент –
И ты придешь на Моховую
За гордым званием: «студент!»...
-- Профессор! Дайте расцелую!

В семидесятом дочь журфак –
Дневной – отлично завершила...
Диплок с отличием «за так»,
Случайно – вряд ли получила...

А по журфаку бродит вновь
В восторге пламеное племя,
Выводит песни про любовь...
И самое, поверьте, время...

На спорт решительно нажать...
Пришли вчерашние солдаты...
Еще им предстоит узнать
О спорте много... Быстро даты

Сменяются в календаре...
Семестр приходит за семестром...
«Какое, братцы на дворе
Тысячелетье?
 -- Браво, местным...

-- Лишь местным...
 -- Чемпионом стал
Каким ты действлвал приемом,
Что взвел тебя на пьедестал?...
-- Понятья не имею... Комом

Стал обозначенный бросок...
Противник подватил удачу...
Что сделал я – понять не мог,
Но зал потом ревел... Я плачу,

Своей победою гордясь...
Но углубляться нет желанья
В борьбу – и низко поклонясь,
Прошу к себе возьмите... Званья

Мне и медали не нужны,
А я хочу быть журналистом --
Спортсменов много у страны,
А я – перед листочком чистым

Хочу свою судьбу начать,
На чуждое не откликаясь...
К себе возьмите...
 -- Ладно, взять –
Возьму, но искренно стараясь,

Вы не манкируйте моим
Мужским суровым воспитаньем!
-- На том стоим!
 -- На чем стоим?
-- Тренироваться со стараньем...

Поэма шестая. Наташа Воливач

Вхожу в поэму, наконец,
И я... Останусь незабвенной?
Бердичев -- родина. Отец –
Иван Васильевич -- военный –

Из украинцев, воевал.
А прежде, до освобожденья
Под вражьей властью побывал,
Что не давала снисхожденья

Ни малышам ни старикам...
Сам фюрер обещал:
 -- Солдаты,
Я Украину вам отдам,
Сады ее, поля и хаты...

А украинцев сократим.
Немногих, тех, кого оставим,
Вам, немцы, в рабство отдадим...
Тысячелетний рейх прославим...

И воин Ваня Воливач,
Когда, пригнувшись, шел в атаку,
Был в разумении задач,
Знал, с кем вступил отважно в драку...

Потом училище... Танкист
И офицер Иван женился...
Бердичев... Только первый лист
На майской яблоне раскрылся –

Я родилась. И вот – живу...
Мой город мал, но всем известен.
И земляки мои молву
Разносят по градам и весям:

Как раз в Бердичеве Бальзак
Венчался с Эвелиной Ганской.
Такой литературный брак –
Сюжет для сплетницы мещанской...

Расту, умнею, не реву...
Живем три года в Украине,
Приказ:
 -- Собраться и – в Москву! –
Послушной отдан половине.

Сам в академию идет,
Карьера, значит, на подъеме,
Дочурка – в детский сад. Забот
У старших воз с тележкой кроме

Возни со мною – и меня
На пятидневку в садик сдали...
Жду – не дождусь шестого дня:
На выходные забирали

Меня родители домой –
И это был чудесный праздник,
Когда, я знала, папа – мой...
Не разрешалось слез напрасных,

Мол, больше в садик не пойду...
Крута и дома дисциплина...
О маме... В мамином роду,
Чьим фоном тоже – Украина, --

Поляки, русские... Она,
Любовь Ивановна, -- медичка,
Призванью этому верна –
Целительница, медсестричка...

Меня не балуют в семье...
-- Следи за речью, за осанкой! --
Мы жили той порой в Москве
На улице Краснокурсантской.

На ней и школа. В первый класс
Успела походить в столице.
Учила, пестовала нас
Любовь Григорьевна. Учиться

Отрадно было у нее,
Типичной шкрабихи-наседки,
Большой и доброй... И чутье:
В момент, когда устанут детки

Писать в тетрадках и читать,
Простые игры как разрядку
Она умела затевать...
И вновь пишу слова в тетрадку...

Но «академик» завершил
Учебу – и приказ дается,
Чтоб в Кантемировской служил...
-- Есть! – и семейству остается

Всем дружно взять под козырек –
И мы в Нарофоминский едем
Служить военный городок...
Приходится «военным» детям

Своих подружек покидать
И в новый коллектив включаться...
Мне даже трудно передать,
Как больно навсегда прощаться

С той, с кем дружила целый год...
Но министерство обороны
Нас во вниманье не берет.
Прокаркают его вороны –

Глава семьи им скажет «Есть!» --
Приказы ведь не обсуждают –
Извольте молча в поезд лезть...
Шесть с лишним сотен лет, считают,

Хранит Нарофоминск Москву
Два месяца громил фашистов,
Пред ними не склонив главу,
Нарофоминск... В бою неистов

Был этот город-бастион –
Его наградой увенчают:
Врагам не покорился он...
В четвертой школе обучают –

(Она в военном городке) –
Нас офицерские супруги.
С указкой и мелком в руке
В учебническом держат круге:

(Что по учебнику прочтут,
Тем нас и пичкают. Наверно
Не хуже, чем учили тут
Могли бы сами сдать экстерном.) –

Но повезло: прислали нам
Двух славных выпускниц педвуза –
Физичку с историчкой, в храм
Преобразивших школу... Муза

Учительская явно им,
Талантливым благоволила.
Тот шестикрылый серафим,
Чья сила Пушкина взбудила,

Не обошел и этих двух..
Великолепные уроки
Наполнил царскосельский дух.
Те молодые педагоги,

Светлана с Дорой, дали нам
Сверхощущение культуры,
Что превратило школу в храм
И душу нам сильней микстуры

От штампов исцеляло... Что
Еще из нашей жизни школьной
Просеялось сквозь решето
Воспоминанием прикольной

И нелогичной суеты?
Металлолом! Ходили всюду,
В подвалы лезли и кусты,
Искали ржавую посуду...

А я подружек привела
На танкодром, где отыскали
Пять траков... Ноша тяжела,
Мы маленькие, но стаскали

Железо то на школьный двор –
И в состязанье победили...
Наверно лучше б тот задор
Минпросовцы употребили

На то, чтоб истинные дать
Родиноведенья уроки,
(Как был сподоблен написать
Однажды Красников, чьи строки

Все однокурсники хранят)...
Я в школе – командир отряда.
Вожак дружины... Все хотят
Дружить со мною... А отрада

Отраднейшая из отрад –
Смешной забавный человечек –
Мой маленький веселый брат...
Семья в заботе: утро, вечер,

День, ночь – вниманье все ему.
А я – по поговорке – нянька –
Мне дел прибавилось в дому, --
А братик-несмышленыш – лялька...

Однажды летом вовлекла
Игра военная «Зарница».
Я в летнем лагере была.
Задание: с пути не сбиться,

Пройдя намеченный маршрут
По узловым ориентирам,
Цель – вымпел...
 -- Спрятан где-то тут... –
По карте наш маршрут пунктиром

Проложен... Мы его прошли
-- А не ошиблись направленьем?
-- Как будто нет... – Но не могли
Найти.. Искали с исступленьем...

Вдруг вижу: скрытая от глаз,
Замаскированная ямка:
Под кучей веток виден лаз
Под корневища дуба... Дай-ка

Я в эту ямку загляну...
-- Ура. Ребята, победили! –
Линейка... Чествуют одну
Меня... Но мы же проходили

Командой, вместе -- наш маршрут...
Об этом громко заявляю...
Ребята крепко руку жмут,
Я всех с победой поздравляю...

Еще я школьные лета
Благодарю за физкультуру
Я неизменный капитан
По баскетболу, хоть фактуру

Нормальную Всевышний дал:
Я гигантизмом не страдаю...
Рост и фигура -- идеал,
Но быстро бегаю, взлетаю

Довольно высоко с мячом
А в школе тренер – классный профи
Команду создает, причем –
Не как-нибудь, а высшей пробы...

На тренировки привожу
С собою маленького брата.
Пока я с мячиком ношусь,
Он кувыркается на матах...

Однажды от меня сбежал...
Ходили целый день, искали.
В контейнер мусорный попал...
Не наказали, а ласкали

Мальца, когда его нашли.
А мне за недосмотр попало.
Глаза отца, как угли жгли,
Молчала, лишь лицо пылало...

Но вновь беру его в спортзал,
Когда иду на тренировки,
Смотрю за ним во все глаза:
Висит на брусьях – шустрый, ловкий...

К нам ради спарринга солдат
Приводят – повышаем классность.
В Московской области девчат
Обыгрываем всех – и гласность

Нам обеспечивают две
Газеты местного масштаба
И выходящая в Москве
Газета областная, дабы

Усердье в спорте воспитать...
А в местные, сиречь, «районку»
Заметки начала писать,
Ну, и, конечно, в «гарнизонку»...

Был вдохновитель – мамин брат,
Моряк, ходивший по загранкам,
Борис Иваныч... Вот где клад:
Его морским рассказам, байкам,

Казалось, не было конца –
(Он и пописывал в газеты) –
Приездом согревал сердца,
Дарил роскошные предметы:
 
Нам с мамой – яркие платки...
Их привозил из дальних странствий...
Такие видел уголки!
Мое духовное пространство

Неутомимо расширял...
Чудесный радиоприемник
Привез в подарок, вдохновлял
Писать, моих заметок скромных

Был строгим критиком... Ему
За выбор цели благодарна...
Нет, не царевной в терему
Я детство провела вульгарно

За вышиваньем у окна:
Читала, в баскетбол играла...
Весь день загружен дотемна:
Апнглийский, музыка... Давала

Уроки музыки одна
Старушка -- божий одуванчик
Из прежних... Редкая видна
Культура... Русский слог у «раньших»

Алмазной чистоты... Спина
Прямая, с царственой осанкой...
Уроки мне дает она
По пианизму... Музыканткой

Отец меня не создавал,.
Хоть сам имел чудесный голос,
А на баяне как играл!Баян меж оборонных дел
Освоил сам... Питают гордость

Родителя, что сын иль дочь
На инструменте заиграли...
-- Сыграйте, дети! –
 Те непрочь –
Гостей натужно развлекали...

У нас такая ерунда
Не приннята.»Таланты» наши
Не привлекались никогда.
Отец внушал. Что скромность краше...
 
Он хлебосолен и открыт,
Веселые застолья любит,
Своих друзей боготворит...
Но крут и в споре не уступит.

И нужно очень правым быть
Чтоб в малости ему перечить,
А о порученном забыть?
Не может быть о том и речи...

Иваном Грозным за глаза
Комдива кличут офицеры...
Иначе в армии нельзя,
Иначе не достигнешь цели –

Боеготовности в войсках...
Ответственность у генерала
Снежком ложится на висках...
Ну, я отца не выбирала,

А Богом данного люблю...
Его ж любовь ко мне безмерна
Хоть и весьма строга... Терплю...
Вот школу кончила... Преддверно

На миг застыла пред судьбой...
Решенье принято. К журфаку
Я с тайной подхожу мольбой.
Мне предстоит ввязаться в драку –

Интеллигентную – с толпой
Других достойных кандидатов,
Профессорами – и с собой...
Но страхи все ушли куда-то.

Сосредоточенно борюсь
На письменном с опасной темой...
Ну, с устным русским разберусь,
С английским я на «ты»... Проблемой

История не стала... Всё!
Все на отлично, в сумме -- двадцать...
Наверное мое лицо
Не позволяло сомневаться –

И шедший встречно Александр
Самылин вдруг очки поправил,
Стащил с себя тревог скафандр,
Поцеловал – вот так поздравил...

Подружки школьные мои
Другие выбрали дороги.
Зови, судьба, нас и мани...
Еще распадки и отроги

Нам суждено преодолеть,
Но первый шаг к вершине сделан.
И я надеюсь, что жалеть
Не суждено, что Бог – не демон --

Меня привел та ту стезю...
Прошла отбор по внешним данным –
Всё. Дальше по стезе "скользю":
Отбор был субъективным, странным,

Но я прошла – и начала
Учебу в телегруппе... С кем я
В общажной комнате жила.
Кто послан в сестры мне на время?

Две Оли с Валей – вот моя
В стандартной комнате общажной,
Судьбою данная семья...
Студенческая жизнь небражно

И целомудренно велась,
Что удивительно – (вначале)...
В учебу хорошо впряглась –
От перегрузок мы дичали.

Первоисточники читать
Приказано – столпов марксизма –
И непременно замечать
В тетрадках важное... Вот клизма!

Но делать нечего: пишу,
Как все, марксистские конспекты,
С одним юрфаковцем дружу –
Две Оли в зависти:
 -- Успех!... Ты

С ним целовалась? -- Мне смешно.
Наивные мои соседки...
-- Мы только ходим с ним в кино... –
Простушки в этом мире редки...

На невнимание парней
Пожаловаться не могу я.
Семен на курсе всех сильней
Глядит в упор не на другую,

А неизменно на меня...
Но... «в каждой строчке только точки» --
Глядит, молчание храня...
Принес бы, что ли, хоть цветочки...

Георгий Зайцев – ловелас,
Записки шлет мне... Это ж надо!
А в общежитии не раз
Под дверью пел мне серенады...

Апофеоз семестра: нам
Велят готовить курсовые.
Бросаю взгляды по стенам...
Решаю: авторы живые,

Сегодняшние – нам пример
Намного классиков полезней.
С Рахмановой решаю, чей
Стиль публицистики уместней

Анализировать. Беру
Недавно вышедшую книгу.
Профессор Зорин ЦРУ
Под нос подносит ею фигу,

Разоблачая королей
(Пусть без корон) американских.
Профессор пишет без соплей,
Дремучей злобы... Те поганки,

Где прежде – вынь да положи –
Несчастный автор, ругань к янки,
Что наводняли стеллажи
Книгохранилищ, те поганки,

Не брались с полок вообще...
А Зорин пишет интересно.
Нет, книга вышла не вотще.
Он пишет весело, не пресно.

В подземке кое-у кого
Обложки видишь и страницы...
И я исследую его
Лексические единицы –

И обобщаю... Мой доклад
По курсовой достойно принят...
Семестровые дни летят.
Вот весь семестр из жизни вынут...

 До первой сессии дошла
Без чрезвычайных происшествий...
А тут был срыв. Я не могла
Вообразить, что против шерсти

Кучборскую поглажу... Ей,
Рассказываю:
 -- «Илиада»... --
«Труп Гектора» -- сказала... Злей
Лернейской гидры взгляд. От взгляда

Похолодело все внутри...
-- Труп Гектора? – она -- повторно?
-- Труп Гектора. – Тщорт побьери –
Я повторяю ей упорно,

Хоть понимаю, что провал...
Старушка взорвалась, как бомба.
Зачетку карандаш прорвал:
-- Идите, двойка! – Жарким лбом бы

Моим мартены разжигать...
-- Труп Гектора! – мне вслед вопила
Старушка, – Греков оскорблять?
Меня смертельно оскорбила –

Там тело Гектора Гомер
Нам показал для состраданья –
Не труп. Вот глупости пример! –
Пришлось учетверить старанье.

Когда вторично к ней пошла,
То «Илиаду» с «Одиссеей!
Я знала назубок... Сдала –
И убежала прочь... Хореи

И ямбы тоже мне сюрприз
Весьма обидный учинили.
Запуталась – судьбы каприз...
Едва мне двойку не влепили


И по литведу... Обошлось.
Досталась проходная тройка...
Ну, что ж, пойдем с литведом врозь...
Зато я отвечала бойко

Истпарт... Цитатами вождя
Митяеву очаровала –
И та, глазенками светя,
Со мной серьезно обсуждала

Деянья РСДРП...
Итог семестра без сомнений
Я записала в плюс себе...
Не гладко – что ж, никто не гений...

Второй семестр. Меня в дела
Великие судьба включила.
Я в группу избранных вошла –
Я не просилась, не ловчила.

Два режиссера к нам пришли –
И отобрали по наитью
Ребят, которые могли
Добавить яркого событью.

Событье – майский «огонек».
Кого в команду отобрали?
Тех, кто смотрелся, как пенек,
Конечно, вмиг забраковали.

Вот список группы: Тохтамыш,
Алехина, Альбац, Буравский,
Я, сестры Грандовы... Летишь
Заданья выполнять – и краски

Стараешься в сюжет внести...
Все, кто в сюжете – дебютанты.
Вот повод над собой расти,
Достойно проявить таланты.

Тогда увидела страна
Впервые Сонечку Ротару.
Хоть и беременна она,
Но выпуклость ущерба стану

Ее отнюдь не нанесла...
Но устает от токсикоза.
С прекрасной песней к нам пришла
Смуглянка-молдаванка... Кожа

Ее по правде не смугла –
Но образ старой песни с нею
Естественно совпал... Могла
Бы партизанкой стать... Немею –

Так восхитительно поет
На украинском и молдавском...
Главреж заданья раздает...
Всевластно этим государством –

Площадкой съемки правит он...
А вот сценарий – Пастернака
Бориса. Так же наречен,
Как автор «Доктора Живаго»,

Его племянник, сценарист...
Отправлен Тохтамыш куда-то
В командировку...
 -- Поделись!
-- Там голос матери солдата,

Письмо живое запишу –
И прозвучит в моем сюжете...
-- Будь осторожнее, прошу...
Серьезной школой съемки эти,

Ценнейшим из «больших скачков»
Для всех нас несомненно стали...
Мой подопечный – Чистяков...
По голосу его узнали?

Едва ли... Верно, он поет,
Но не своими голосами.
Представлю в кадре и – вперед,
Поулыбайтесь вместе с нами...

И сестры Грандовы поют
Представьте, в кадре. И Буравский –
В солисты вышел... Во дают!
Их запустили для затравки,

А главный песенный дебют –
Великолепного ансамбля
Из Ленинграда... Запоют
Те «Добры молодцы» -- и капля

Покатилась с век...
Обхаживают, кстати, шустро
Те молодцы девчонок всех...
Да, и меня... Люблю искусство...

Ну, каждый сделал все что мог --
Прошли в эфире без заминки...
Конечно, этот «огонек»
Смотрели и в Нарофоминске...

Вот это практика была,
Закадровые вскрыла тайны...
А на учебной я смогла
Сценарий выдать про фонтаны...

Фонтанщик на ВДНХ,
Знал досконально их устройство.
Они, внушал, -- не чепуха.
Звенящих струй благие свойства

Целительны для горожан –
Для психики и для дыханья --
И москвичей и парижан...
Война в плачевном состоянье

В разрухе парк царя Петра
Оставила без сожаленья:
Была лишь черепков гора
На месте дивного творенья,

То этот милый человек,
Их в Петергофе все наладил.
Он изучал их весь свой век,
Их воспевал... Сюжета ради

Мне о версальских рассказал,
Бахчисарайском легендарном --
Очаровал, околдовал...
Сценарий в стиле лапидарном –

Я постаралась написать:
Сюжет и сам красив и ярок –
Не требовалось украшать
Словесно... встреча – как подарок...

Все педагоги собрались...
Сюжет оспорен и одобрен.
Со всем вниманием прошлись
По всем нюансам... Не утоплен

Семестр – и ладно, без ЧП...
Кириллов (логика) и Шведов –
Два ловеласа... Я в толпе
Их обошла... Не из всеведов,

Но все ж имеются мозги...
Последним номером Эльмире
Свет Федоровне – (Помоги,
Господь!) -- сдавала English... В мире

Язык стал нынче -- «намбер ван»,
Не знать английский неприлично...
Отбарабанив – нате вам! –
В зачетку вписано «отлично» --

Я малость расслабляюсь – уф! –
Конец напрягов и историй...
И мы летим с отцом в Гурзуф
Вдвоем – в военный санаторий,

Куда добрались вечерком...
Но ключ от комнаты не дали:
Ночь на веранде отдохнем,
А утром вселимся – сказали...

Морской чудесный аромат,
Шум моря и свежайший воздух...
Спала под пение цикад,
Ночь принесла полнейший отдых...

Луч солнца щекотал глаза...
Проснулась...
 -- Это мне не снится,
Эльмира Федоровна? За
Ночь эту вы переместиться

Смогли туда ж, куда и я... --
Здесь с «англичанкой» подружилась...
Выходит и ее семья
Военная... И так сложилось,

Что прилетели отдыхать
Тем днем и в тот же санаторий...
Вот так умеет подыграть
Порой судьба... Фантасмагорий

Способна много сотворить
Для удивленья и восторга
В награду, чтоб нам, грешным, жить
Поинтересней хоть в пол-столько...

В Гурзуфе на танцульки мы
Сбегали в молодежный «Спутник»
Из санатория-тюрьмы
От генеральских неуютных,

Хотя и дорогих палат...
Там с внуком лысого Никиты
Я подружилась... Парень рад
Со мной потанцевать...
 -- Иди ты!

Неужто вправду ты – Хрущев?
-- Но не генсек, не предсовмина...
-- Да и не лыс пока еще...
В Гурзуфе на базаре вина –

И дешевы и хороши.
В кафешке «Спутника», случалось,
Мы отрывались от души...
Вот здесь однажды я попалась:

Кафе... Кайфуем славно... Вдруг
На молодежную тусовку
Пришел внезапно папин друг.
Я вижу, что ему неловко

Меня с фужером наблюдать...
Ну, ежели расскажет папе,
То никому не совладать
С ним, если в гневе... Я о кляпе

Подумала: закрыть бы рот
Приятелю отца заглушкой...
Ведь точно, папе донесет...
Отцу врала, что, мол, с подружкой

По набережной променад
Устраиваем вечерами...
Грядет, предощущаю, ад,
Отец домой отправит, к маме...

Но не случилось ничего –
Меня не выдали папаше.
И я благодарю того
Военного – не вспомнил даже,

Не намекнул, не подмигнул –
Как будто не заметил вовсе...
Гурзуф в судьбе моей мелькнул,
А после я – покуда в осень

Еще не провалился год,
К родителям отца поеду
В Днепропетровск. Там сад растет,
Там Днепр широк... Бабуле, деду

Все обо мне хотелось знать:
Как я живу, учусь в столице...
Я этот город вспоминать
В столице буду... Будет сниться...

Ведь он невероятно стар...
Подумайте – невероятно:
Что люди жили в тех местах...
Семь тысяч лет назад! Занятно,

Но археологи твердят,
Что в те года здесь жили... негры –
Охотники... (Еще таят
Чудесные находки недра)...

Потом – пять тысяч лет назад
Здесь поселились скотоводы...
В музее идолы стоят...
В те, скотоводческие, годы

Здесь жили арии... Потом
Селились у Днепра славяне
И скифы... Приднепровье – дом
Праукраинцев... Поселяне

Умели добывать руду,
Ковали кричное железо,
Рыбачили... Я перейду
Для исторического среза

К Руси Древнейшей... Антский вождь
Здесь проживал с двором и свитой
В четвертом веке. Имя – Бож,
Позднее – уличи... Забытой

Поры -- гипотезы... Затем
Рубили русы здесь аваров...
Шел древний путь, известный всем
Варягов – «в греки» -- и товаров

Обмен шел бойко у Днепра –
И поселяне богатели,
В два, в три, в четыре топора
Рубились избы и взлетели

Здесь церкви и монастыри.
Здесь князь Олег прошел к Царьграду,
Здесь Ольге двери растворил
Древнейший монастырь – и раду

С монахами держала здесь
В девятом веке нашей эры.
Здесь Святослав погиб – и есть
Здесь место, где сподвижник веры

Владимир к берегу пристал,
Отсюда шли на Калку русы.
Народ им песнями воздал –
В сраженье пали, но не трусы...

На Киев пошагал отсель
Хан Батый, тьмы и тьмы возглавив,
Завоеванием земель
Орду монгольскую прославив...

А где-то рядом Тохтамыш
Виталик вырос в Криворожье...
С ним просто так не похохмишь.
Что сжег Москву – себе дороже:

Он разобидится всерьез –
И может прекратить общенье,
А он мне нравится... Вопрос:
Любовь? Скорее увлеченье...

От сентября до сентября
Так много важного случилось.
Нет, все же на журфак не зря
Я поступила... Божья милость

Меня в обитель муз ввела,
Что нынче во дворце роскошном.
Я смысл учебы поняла.
И вдруг увидела в порочном

Студенческом разгуле смысл –
Не всю ж себя отдать конспектам...
Зубрить – и только? Пресно-кисл
Стиль жизни этот... Я аспектам

Иным себя позволю брать –
И жить насыщенно и полно...
Не стану притворяться, врать –
Я в радости живу греховно...

Опять играю в баскетбол,
Участвую в соревнованьях.
Команда наша и в гандбол
Играет. Дело не в названьях:

Беги и мячики бросай.
Куда – не важно. Лишь бы метко.
-- Быстрей! Пасуй! Лови! Давай!
Гол! –
Здесь отличная отметка...

Военка... Учимся колоть,
Брать кровь из вен и ставить клизмы...
Не все могли – в живую плоть,
Кололи в муляжи... Брались мы

В больницах «утки» выносить,
В палатах мыть полы... Дежурства...
Как в дни войны – вовеселить
Больного каплей балагурства,

Стихи на память почитать,
Надежду подкрепить и волю...
Чужие горести впитать,
Проникнуться чужою болью...

Историю кино вела
У нас Погожева из ВГИК’а.
В кино особая шкала:
Его увидеть надо. Книга,

Подробнейшая – лишь слова,
Будь даже трижды гениальна,
Что ясно всем как дважды два...
Мэтресса тем и уникальна,

Что фильмы показала нам
От самых первых до новейших...
«Политый поливальщик» -- шарм!
Антониони, Бергман – вещи!

На спецпросмотры к нам рвались
Все курсы, все потоки разом...
Удача редкая, продлись!
Увидеть хоть одним лишь глазом

Антониони – «Блоу ап» --
И на хитах соцреализма
Фашистский проступает крап...
Как жаль тебя, моя отчизна!

Нас возят в Белые Столбы,
Чтоб там показывать шедевры,
Расширив кругозор судьбы,
Разворошив мозги и нервы.

«Солдат», «Полуночный ковбой» --
Болезненное откровенье...
Отныне спорь сама с собой,
Свое оттачивая мненье...

О телевидении спор
С авторитетами заводим...
Нас много. Громогласен хор.
Зеликина в смущенье вводим.

Вопросов много. Дать ответ
На все не может и Самарий...
-- Ну, что же, коль ответа нет,
Ищите сами... Ваш сценарий,

То вам его и воплощать...
Лишь будьте честными в эфире –
И не пытайтесь упрощать,
Свое ищите место в мире...

Идем по курсу, все окей!
Английский с русским – беспроблемны...
История? Со школы с ней
Дружу – и знания системны –

Умела Света Полищук
Так препарировать событья,
Что каждому особый крюк
В мозгах устроен – и забыть я

Не в состояньи ни одно...
Я верую в свое везенье...
Экзамен Ванниковой.. Но
Не дочитала...
 -- Во спасенье

Хоть что-то дайте прочитать!
Ну, пусть Руссо... Хоть предисловье...
Вмиг пробегу страничек пять...
Билет... Руссо!... Лишь хладнокровье

Нельзя от счастья потерять...
Те пять страниц пересказала,
Аспекты подчеркнув, на пять –
И вышла радостно из зала...

Ну, есть везенье, рассуди?
Во мне сомненье все отпало...
Ужель и этот позади
Курс восхожденья к идеалу?...