О той войне

О той войне



***(К юбилею победы)

В Москву на юбилей победы соберутся
Не то чтобы друзья, но, вроде, не враги.
И те, кому её преподнесли на блюдце,
И те, кого в неё втоптали сапоги

Пехоты или вмяли гусеницы танков,
Пружин державных мощь, расправив по оси,
Вбомбили, небо, скрыв, "сверхкрепостей" армады,
Да заживо вожгли взметнув громадный гриб.

Ряды крестов стекали с касок, крыльев, башен,
В безмолвные шеренги вражеских могил,
Безмерно дорогой ценою крови нашей,
А карты победитель спокон веков кроил.

Подретуширован, затёрт, переиначен,
В наш двустандартный век, сермяжный смысл войны.
Наивна вера в бескорыстие, тем паче,
Что на глазах пример и не из старины.

Пред оккупантом ниц лежать, что было горше...
Подлив в историю то дёгтя, то белил,
Давя слезу по павшей суверенной Польше,
Совет - не забывать, кто Чехию делил...

Варшавской драмы боль не бередите всуе,
Припомните второй нерасторопный фронт...
Поверьте, брали б и её напропалую,
Когда бы там дела пошли наоборот...

Как к Первомаю на Зееловских высотах,
Устлав телами склон, но, не умерив бег...
И утирая нос за Брест, тушуя ропот,
Предельно малой кровью взяли Кёнигсберг,

Стерев с лица земли. Но Будапешт и Вену
Освобождая, не размолотили в пыль.
А в уличных боях, штыком, вкололи в вену
Цивильную инъекцию, чужих святынь,

Поставив цену, выше жизни человека...
А человек проникся и стеною пёр,
Вбивая в горло клином миф, "апологетам",
Про распростёртый над Европой "варварский топор".

***

*** (Итоги минувшей войны...)

Россия так и не смогла оправиться от сокрушительного поражения, нанесённого ей во Второй мировой войне объединёнными англо-германо-американскими силами на западе и японо-китайскими на востоке, что, в конечном счёте, позволило на рубеже тысячелетий покончить с империей зла...

Фраза из учебника истории будущих времён, возможно, не столь уж далёких.


Вот всего ничего и наступит Девятое мая.
Ставший страшно далёким, от, нынешних, нас, юбилей
Цифры римские, счёта веков, от тех дней отделяют
Вроде противотанковых надолб нас или ежей.


В многотомных трудах мемуарных, давно, генералы
Оправдали себя за просчёты и гибель солдат.
Жаль, почти не осталось в живых стариков ветеранов,
Испытавших всё это и знающих где суррогат,

А где правда, насколько б она не была неприятной,
Непричёсанно жёсткой, не писанной. До наших дней,
Не даёт им оставить рубеж тот, пойти на попятный,
Совесть, заградотрядом из павших в те годы друзей.


Рассечённые армии и корпуса в окружении,
И штыков по дивизиям меньше чем было в полках...
Не за славу, знать, и ордена в приграничных сражениях
Батальоны и роты дралИсь на своих рубежах.

Воевали бездарно, по-нашему, вне всяких правил,
Кровью землю родную залив, не щадя живота.
Гибли "дикое рабство" "цивильным" сменять не желая.
И в упорстве том, национальная наша черта.


Но не зря был телами солдат край родимый усеян,
Снег да вьюги взрастили прискорбные те семена,
Лютой ненавистью ко врагам, по бескрайней Рассее...
Всех сильнее народная сила, во все времена.

В штыковую на танки ли, грудью ли на пулемёты,
Переходом в распутицу сухости ног не щадя,
Путь пробили полки героической русской пехоты,
В стан врага, отбивая победный шаг на площадях.


Самолёты фанерные, лётчики - сущие дети,
Словно стайку птенцов, первый круг над родимым гнездом,
Облететь не успевшую, лучшие асы на свете
Били сотнями их. Да куда-то девалась потом

Кресто-крылых стервятников неугомонная стая,
Знать не рыцарские им кресты подводили итог.
И уже над иною страной, всё живое сжигая,
Брили клинья "горбатых" шоссейные ленты дорог.


Танки русские дрянь, экипажи - салаги и трусы,
Что от тигров с пантерами пятились, пряча свой зад,
Для зверинца немецкого, был лишь блошиным укусом,
Подкалиберный их, в броне-шерсть угодивший снаряд.

Толкователям, нынче, не просто, нужны оговорки,
А иначе ведь, не подготовленных, факт удивит:
Почему пьедесталы все заняли "тридцатьчетвёрки",
Вмяв саксонскую гордость слюдою в шершавый гранит.


Я конечно не прав... Так оставим пустые дебаты,
По итогам минувшей войны, не срываясь на крик...
--------------------------------------------------
По Москве, под конвоем, шли лучшие в мире солдаты.
А рейхстаг расписал неотёсанный русский мужик.


* слово русский используется применительно ко всем народам, населявшим СССР и участвовавшим в войне (как оно собственно и было).

***

***(Роли)

От неоспоримых фактов,
На груди, порвав рубаху,
Морды битые воротят
В мемуарах генералы...
Войны профессионалы
Начинают, а доводят,
До победы или краха,
Их народы, встав в солдаты...

***

***(Лишь мы судить Россию вправе...)

Мы сами свергли тот режим,
С которым Русь отождествляют...
Поляк Советы не крушил.
Тогда какого ж чёрта лаем,

Цепного пса, он изошёл,
Из подзаборий старосветских?
Иль с обнажённым палашом
Остановил солдат советских,

Маршировавших по полям
Растоптанной Ржечпосполиты?
Пся крев рычал, приклад обняв,
Средь тел друзей своих убитых?

Сквозь пелену бельма блеснув
Зрачком, ему, прибалты вторят...
Они-то что? Вели войну?
Иль с отрешённостью героя

Литовец танки подрывал,
Под траки, бросившись с гранатой,
Презрев, в лицо свинцовый шквал,
Из пулемётов русопятых?

А может быть, нарушив тишь
Рублёвского леска-сусека,
Из "снайперки", стрелок Латыш,
Всадил заряд в башку Генсека?

Когда б эстонский паренёк
Сбивал из пулемётов "Цесны",
На "Сушках" русских Асов влёт,
В собачей свалке, в небе тесном,

А, отстреляв боекомплект,
Шёл на таран без размышлений,
Тем, предопределив побед-
Ный ход всех будущих сражений...

Когда бы после, сапогом,
Нам, недобитым, встав на глотку,
Всё ж пощадили б... А потом,
Обнявшись, вместе пили б водку...

Тогда б, ей богу преклонил
Пред рыцарем в холопьей шкуре,
Колено, и к душе аршин
Не ладил бы ему халтуря...

Ан нет!
 Засуньте ж языки,
В свои надраенные жопы,
Суть - недоноски, сосунки
Америки и пан-Европы...

Не тронем вас, заткните рот...
И хоть, в дряхлеющей державе,
И впрямь, дерьма невпроворот,
Лишь мы судить Россию вправе!

***

***(На виражах сознания)

Геройски машут кулаками после драки,
Лапшёю на уши, навешивая враки,
Потомкам, заплутавшим в лабиринтах лжи.
Но не запамятуют те, кто пережил
Как сердце билось мушкой в паутинке жил,
Когда в него "горбатых" ИЛов виражи
Вживляли ужас, плющил с фронтовой межи,
Неудержимым прессом танковый нажим,
Неимоверным прессом танковый нажим,
Грозящий с лязгом слизью намотать на траки
За ним штыки пехоты, а в тылу казаки...

***

***(Не сбиться бы со счёта...)

Немало великих армад на российских просторах,
Бескрайних, затравленно канули в небытие...
Собьётся со счёта дотошный историк, коль скоро,
Враги не умерят стремление к нашей земле...

***