Лунный триптих

Луна глядит на диво иронично,
превозмогая сумеречный морок.
Галдеж в кустах – не то, чтобы по-птичьи,
но не по-человечьи. Свежий ворох
младенца-кипариса, взрослой туи –
не разобрать во тьме – ко сну отходит,
и фонарей шары сквозь ночь кочуют,
в победной коде.

* * *
Из-за конька зеленой крыши
луна с одной надутой щечкой
мигает – вижу, детка, вижу,
ты куришь третью. Ты порочна!
Бросай курить, наполнись ночью
с ее набрякшими цветами,
брюхатой липой медоточной
над фонарями.
Не пей, южанка, а тем паче,
не отдавайся никотину,
зайдись-ка лучше в сладком плаче,
измяв трехспальную перину.

* * *
Две тени на балконе изогнулись,
начертанные тьмою по известке
единым росчерком. Трепещут злые моски-
ты… Ты, ты, ты… На пластик стульев
легли роса и сумрак, шерсть и хлопок,
хлопки дождя бодрят старуху-ель,
луна – обсосанная карамель –
осматривает спящий околоток.
Пластаются две тени, тянут вверх
четыре длани, серебристо-бледных,
о малой милости для бедных
моля богов земли и прочих сфер.