А мужики-то не поймут, или разговор в российской глубинке

Послушай, Ваня, что творится,
Ну как так можно дальше жить:
От нас все хочут отделиться,
Без нас все хочут жрать и пить.

Все возмужали, обнаглели,
А мы тут вроде не причём.
Закуску нашу всю поели
И вот тюрьмой им стал наш дом.

А посмотри - хохлы сдурели
И к горлу подошли с ножом,
Кричат, мол, сало мы их съели.
Глянь: Киев стал за рубежом.

Нет сил терпеть всю эту муку.
А ну, налей-ка мне сто грамм.
С мозгами терпят все разлуку -
Вот потому весь этот срам.

Сосед мой был с утра чеченом.
В обед кричал, что он еврей.
Теперь твердит он: "Брат мой Леннон
В "Битлах" работал пару дней".

Нет, опиум - наркотик слабый.
Есть дурь у нас и посильней.
От этой дури даже бабы
Не помнят слабости своей.

А ведь когда-то было время,
Ну что об этом вспоминать,
Любое маленькое племя
Готовы были мы принять.

И жили мы одной семьёю,
И пили, коли повод был.
Теперь же, Ваня, нас с тобою
Все проклинают, что есть сил.

За что, скажи, такое свинство?
А ну, налей ещё сто грамм.
Не буду пить я за единство.
Я выпью за прекрасных дам!