Святая

 Прощай, прощай! О, если б знала ты,
 Как тяжело, как страшно это слово...
 От муки разорваться грудь готова,
 А в голове бунтуют снова
 Одна другой безумнее мечты.
 
 Я гнал их прочь, обуздывая властью
 Моей любви глубокой и святой;
 В борьбу и в долг я верил, веря счастью,
 Из тьмы греха исторгнут чистой страстью,
 Я был царем над ней и над собой.
 
 Я, мучался, ревнуя и пылая,
 С тобою был спокоен, чист и тих,
 Я был с тобою свят, моя святая!
 Я не роптал - главу во прах склоняя,
 Я горько плакал о грехах своих.
 
 Прощай, прощай!.. вновь осужден узнать я
 На тяжкой жизни тяжкую печать
 Не смытого раскаяньем проклятья...
 Но, испытавший сердцем благодать, я
 Теперь иду безропотно страдать.
 
 Григорьев Аполлон




* * *
Оскал на глянец переложит чудо-дым.
ЧуднОй и грустный, 3:50 - уже светает.
Я знаю, знаю, что мороженое тает
В парУ кофейном, я люблю его таким.

Такой впервые - никому не говори -
Без маски счастья и без траура иллюзий я.
Не тугоплавкая вечерняя иллюзия.
На бледно-розовом сгорают фонари

В 4:10. Не абсурд ли? Может, стёб?
Заколкой-крабом перехвачен, перманент ли?
И под окном истошной кошкой воет Бэнтли,
В глубоком кресле ты: как принц или как кот.

На 40 слов, 120 на два, вдох на выдох,
Передрались часы со стрелками, светает.
Какая подлость, этим утром я святая...
Налётом меди на ногтях, в глазах, на дыбах

Я впопыхах от стенки к стенке, чудо-дым
Кальянным бархатом щекочет ощущенья.
Я знаю, знаю, - у меня твое прощенье, -
Ты подарил его, ты тоже стал святым.