Он бренности коснулся

Пророк пророку говорил, шагая по помосту:
«Зачем ты в души поселил смятения повозки,
Зачем тебе людская боль, стенания и страхи,
Зачем соврал ты, убедил, пустил тоски атаки?»
Тот отвечал: «А что мне врать? Увидишь – не рисуюсь,
Когда народ тревогу бьет, с судьбой я соревнуюсь!
Хочу, чтоб жизнь свою они безропотно ценили,
Ты посмотри, дурной старик, их всех поработили,
Да не цари, не времена, а деньги и бездушье,
Стращатся всякого добра, ты к ним великодушен!»
«Глупец! Не сможешь изменить безликую натуру,
Они и так хотят все жить, великий ты мой гуру!
Седой ты, а года тебя совсем не научили,
Зачем берешься за глухих, они тебя почтили?»
Так тем, кто праведно живет и сердца стоны слышит,
Моя персона не по чем, другое ими движет!»
Самовлюбленный ты чурбан, ошиблись дар давая,
Чем лучше ты простых мирян? Гордыню ублажая,
Ты зришь величие свое, с судьбой в пари играешь,
Да ты послушай сам себя, меня ты удивляешь!
Вперед мы видим, но никто не верит, не вкушает,
Наш рок всецело нас с тобой возможности лишает
Влиять …» Но фраза сорвалась, слетела камнем в воду.
Старик поник, клюку обняв, ругнулся на погоду,
На друга с болью посмотрел, устало улыбнулся,
Он развернулся и пропал, он бренности коснулся.