Дымка

Дымка…
Лёгкая ночная дымка на том берегу Москвы.
Окна спят с закрытыми глазами.
Лишь льют свет обречённые быть включёнными узкие окна пролётов. Их сводные братья, фонари, понурив лысые изгаженные головы на рахитных шеях, указывают путь теням, чьи хозяева, слушавшие днём лай, впитывают в себя музыку ночи…

Музыка…
Музыка – это, наверное, что-то живое и жидкое.
Нет, не мокрое и не материальное.
И даже не сравнима с напитками нашими.
Но погибаешь от жажды, когда нет музыки, или она невкусная и грязная, искусственная и заразная. Хотя бы дождик, чистый, свежий… Но, во мне, а не на неблагодарных и безразличных. Гроза, тебя не хватает… Озон… Жизнь…

Жизнь…
Жэ, и, зэ, эн, мягкий знак… ? Что это?
Противоположность смерти? Умереть?
А иначе как? Ведь нельзя постигнуть что-либо, если не с чем его сравнить. Постигнуть после смерти… Глупость…
Смешно и хочется плакать.
Получается, слёзы смеха? Или смех от слёз?
Ирония, чёрный бумер… о, простите, юмор?

Юмор…
Ха - Ха - Ха. Давно я не смеялся. Причина? Не знаю…
Душно, страшно… Доползти до балкона… Скорей…
А там, там – дааа… «Далеко-далекооо исчезают огни…».
Был бы романтиком, слышал бы трели соловьёв и перестрелку лягушек. Да и в принципе, слышу, но также вижу сонные опоздавшие машины – их ждёт дома холодный ужин, пролетающие мимо неба лайнеры – верх цинизма, голубей, приютившихся на крышах домов… Я ни разу не видел голубиного гнезда…
Голуби – символы мира и уроды в семье птиц.
Зачем они пришли в города?
Бедные…
Самоубийцы…
А ещё – заводы, которые выбрасывают ночью на беззащитные детские площадки тонны жирного смрада. Хотя, мой романтик, несчастный мой романтик, смог бы разглядеть в этом всего лишь невинную дымку…

Дымка…
Лёгкая ночная дымка на том берегу Москвы…