Сосед

Помню, в сиреневом детстве,
За зимним замерзшим окном
Печальная тихая песня
Послышалась мне перед сном.

Погладив ладошкой окошко
Вгляделся я в темную ночь
И черная тощая кошка
Испуганно юркнула прочь...

А в матовом сумраке ночи
Напротив светилось окно.
И чем-то таинственным очень
Меня привлекало оно.

И не было там занавески,
И в комнате кто-то ходил
И отсвет с малиновым блеском –
Он кофе себе кипятил.

И я наблюдал, не скучая
За ним, непонятным жильцом.
Все время один, он печально
Играл обручальным кольцом

Пил чай, не размешивал сахар,
Садился за стол и писал.
Курил, рвал бумагу и плакал,
И только к утру засыпал.

Однажды, когда, как обычно,
Приник я к прохладе стекла,
В окне у него непривычно
Пустая белела стена.

А утром печально и смело
Два дворника и управдом
На лошади вывезли тело
Того, кто покинул наш дом.

Стемнело. Нет света в окошке.
И снова, как было тогда,
В ночи силуэт черной кошки
Проплыл – и опять темнота.

И песня, как раньше печальна...
Нет, тихий прерывистый стон...
Кто плачет? Такое отчаянье –
Как страшно: а вдруг это он?

Ах, женщина стонет от горя,
И плача под темным окном
Все шепчет: «Ах, Боря, ах, Боря,
Исправить нельзя ничего…»

И медленно в мареве утра
Вдали растворилась она...
И вслед равнодушно и мудро
За тучами скрылась луна...