Смысл жизни

Шёл в рясе чёрной, весь седой
Старик, каких не носит свет,
Походкой шаткой. Он клюкой
Отмерял уж за тыщу лет.
Глаза его застал туман,
Молочной пеленой прорвал...
Он нелюдь был, и братский клан
Опред себя его вещал.
В остроконечностях ушей
Сбивался в кисти влас цветник...
Есть нежить осреди людей –
И эта нежить тот старик.
Пока Сизиф свой катит ком,
Не погнушась ничуть скалой,
По пустырям, чадя венцом,
Ступает старец вековой.
В его ладонях зреет рожь –
Так хлеб отведала земля...
А подле мальчуган бежит,
за ним поспешно семеня.

Старик вздохнул разок-другой
И начал тихо разговор,
А ворон в туче грозовой
Вдаль уносил их бренный взор.
И вот старик, шипя, твердит,
Что с измальства ведун,
Чтоб песнь грядущего сыграть,
Ему не нужно струн.
Что как борозды на руке,
Он видит жизнь мальца,
И в это время, сжав клюку,
Тряслась его шуйца.
Содрав накидку с глаз долой,
Он глазом не вострит.
В глазах пустынных млечный гной,
И вот он говорит:
“Ты будешь сильным на рати,
Наступит и война,
Но на твоём стоят пути
Печаль и Смерть сама!
...Ты встанешь на краю холма
И меч подымешь вверх,
И за тобой пойдёт толпа
Сильней ворогов всех!
Но в битве ты возьмёшь трофей –
Прекраснейший браслет.
Изрезан будет он резьбой –
Вот он возьмёт твой след!
Услышь меня юнец и чти
Всё то, что я скажу.
Мне не страшна судьба твоя,
Но видишь я дрожу.
Я стыну от того, что жлеть
Во будщности годин
Тебе придётся того, что
В младенстве не почил!”

Завыл во кронах деревов
Сметающий порыв,
И брызнул дождь, хлеща как кровь,
Собой пути залив.
Бледнели на земле следы,
А путники всё шли...
Один в своей стихии был,
Другому – жар внутри.
Он слушал, что шептал чернец;
(Бич молний небо сквозь)
А дождь хлестал, как в досканец
Вбивал рабочий гвоздь.
Мальчиш сгрёб волю всю в кулак
И продалжал идти;
На дряхлых старческих ногах
Ведун плыл впереди.
А небо злое всё храпит,
Трещит как старый дуб.
И черви лезут из земли
Холодных цвета губ.

“Так слушай дальше” – старец взвыл –
“То ведомо лишь мне.
Всё, что тебя я расскажу,
Не изменить Судьбе...
Возьмёшь трофей своей рукой –
Прекраснейший браслет.
Он нечитаемый резьбой
Как есть возьмёт твой след!
Хоть знаешь ты, близка беда...
Да руки оторвать
Не сможешь ты, когда в глаза
Блеснёт браслета стать!
Он убиенным будет чтим,
Проклят на все рода,
Когда наденешь ты его,
Жена тебе – Беда!”
Скит, посохом своим рубя
Все капли на лету,
Сухой одеждой шелестя,
Несёт червей ко рту.
Морщнёй изрезано лицо,
Зубов прогнила кость.
Улыбки злые мертвецов
Им кажет его трость...

“Два сына будет у тебя” –
В нутро ворвался глас –
“Ты будешь болен все года,
Гной ран залепит влас.
И заживо тебя буд есть
Прожорливых червей
(Во множестве их будет месть)
Осемисот горстей.

Ты завещаешь тот браслет
Старшому из сынов,
Так как призренье будет йметь
Твой отпрыск, твоя кровь.
Обижен будешь на весь мир
У смертного одра,
Старшого сына позовёшь:
Отдаст браслет жена...

Она умрёт дня через два,
Сползёт кожный покров.
И тело кровяного дна
На землю рухнет с ков.
За миг до полночи пройдёт
Агония в членах,
Истлеет тело, и грачи
Развеют её прах!

Вокруг руки старшой твой дар
Во полночи сомкнет,
Он будет мерзок как удав
И лоб тебе пробьёт.
Так ты умрёшь, но нет конца
Истории моей.
Так слушай дальше, чем она
Будет страшить людей.
Как отражение воды
Холодных луж и рек,
Перекосить итог Судьбы
Не в силах человек!
Я судеб множество читал,
Но и за тыщу лет,
Так и не смог никто свернуть
В чужой судьбы оклет...”


“Собдется всё, что говорю” –
Скет гулко произносит.
И гром, ударив по ручью,
Сноп молний вкруг разносит.
И голубая, как змея
Вниз молния сползает,
И жала все свои вонзя,
Во старце мощь питает.
А млечный гной в его глазах
В себя их свет берёт...
Мальчонка, во были воззря,
Зрит роковой исход.
Браслет страшён, но и красив
Его излит покров,
Весь в письменах, как лапок штрих
От падальных жуков.

Но яркой молнией лучи
В мгновенье исчезают...
Под капюшоном не молчит
Ведун, а продолжает:
“Знай, будет день, когда твой сын,
Что сарший был в летах,
Забудет дома тот браслет –
Судьбы младшого крах.
Наручит обруч об запяст
Твой младшый сын, и вот...
Он переймёт твою беду
На свой младой живот!
И хоть ты мёртвым будешь, но
Всё ж боль тебя проймёт.
Да так, что мощи твои с мук
В гробу перевернёт!

Того не избежать, юнец,
Как есть в грядущность зрю...
Я – той истории конец,
Отдай мне кровь свою!”

Произнеся последний слог,
Чернец стилет взымает,
И мальчугану между глаз
По рукоять вонзает.
И кровь течёт по лбу и вниз...
С кровавою улыбкой
Старик над жертвою повис,
Струю крови пьёт липкой.
Клинок ожил, вонзившись в плоть,
Добычу истерзая.
Ведун горячую пьёт кровь,
Свою судьбу меняя...
..............................................

При пляске молний бесовской,
Как будто бы в огне,
Блестит браслет адской резьбой
На старческой руке.

10/08/2001