Приплыли... 1 часть

 По мнению экспертов, на нашей планете уже живет больше людей, чем она может выдержать. К 2020 году человечество уже не сможет справиться с катастрофическими нехваткой воды и энергии, поэтому начнутся войны. Они предупреждают , что 8 тысяч 200 лет назад климатические условия стали причиной неурожая , голода , эпидемий и массовой миграции населения, которые могут вскоре повториться"
 - Если бы только это, - пронеслось в голове невысокого худощавого мужчины, с окровавленной повязкой на голове. Он смял обрывок газеты, и собрался выбросить, но потом расправил и аккуратно сложив, засунул в карман брюк.
 - Что это там у Вас уважаемый? - поинтересовался еврей, внимательно прищурив опухший глаз.
 - Обрывок статьи о конце света, печально улыбнулся худощавый и перекрестился - Господи, спасибо тебе за любовь к нам грешным...
 - Нихр.... себе любовь, ты посмотри, во что он нас превратил! Что с миром сделал! - чертыхался невысокого роста коренастый мужчина, сплевывая кровавую слюну после каждого ругательства, обращенного к Всевышнему
 - Да что вы такое говорите, побойтесь Бога, мы ведь живы, может еще много людей осталось на земле матушке, - крестился худощавый и многозначительно поглядывал на еврея, который равнодушно смотрел на спорящих. - Да скажите хоть вы ему что-нибудь, - обратился он с просьбой к еврею.
 - Вот я еще жида не слушал проповеди, пусть скажет спасибо, что терплю его вонь здесь, - брезгливо сплюнул коренастый и пнул ногой камень в сторону еврея. - Ну и компания у меня...
 - Помогите! Спасите! - слева от обрыва послышался истерический крик, переходящий в вопль. Еврей и худощавый бросились в сторону крика, и увидели отчаянно барахтающегося в воде мужчину. Еврей остановился в замешательстве, но потом наклонил ветку дерева тонущему. Вместе с худощавым, они подхватили человека за воротник и с трудом вытащили на сушу. В воде, где только что тонул человек, мелькнула голубая спина и огромный плавник акулы.
 - Боже! Акула! - закричал еврей и добавил: - Это же они и нас могли съесть...
 - Конечно могли, но не съели, - спокойно ответил худощавый рассматривая спасенного.
 Перед ними лежал 35 летний стройный, широкоплечий блондин, с тонкими чертами лица и пронзительно-голубыми глазами. На нем была немецкая форма со свастикой на рукаве. Он долго отплевывал воду и кашлял. Постепенно пришел в себя и стал благодарить мужчин, по очереди пожимая руку то одному, то другому, на что те отвечали крепкими рукопожатиями и улыбками, так как не понимали немецкого языка. Худощавый поспешил снять свой пиджак и протянул его блондину. Блондин, дрожа от холода, накинул пиджак на плечи. Худощавый спросил, понимает ли он английский и услышав утвердительный ответ, обратился к нему на ломаном английском языке. Он предложил снять все вещи и просушить их.
 - Да е...вашу мать, вы бы его еще облизали! - ругнулся
 коренастый, от чего шрам на его щеке стал еще краснее.
 - Ну зачем вы так? Вы ведь были в его положении, так почему же не сочувствуете, нас и так осталось мало, надо поддерживать друг друга,- старался убедить коренастого худощавый.
 - Ты что поп? Я не как не врублюсь, что ты везде суешься со своими проповедями. Доведешь вмажу, если не заглохнешь.
 - Я не поп, я просто верующий человек и верю в Иисуса Христа, и...
 - Ты что не усек, что я тебе сказал? - подскочил к нему коренастый и схватил худощавого за грудки. В то же время блондин схватил коренастого за горло,
 - Пусти... сквозь зубы процедил фашист, сжимая горло коренастого.
 - Все, все, все, - шипел коренастый, падая на колени перед блондином.
 - Не люблю шум, - тихо прошептал фашист, разжимая пальцы и поднимая упавший с плеч пиджак. Отойдя от тяжело дышащего коренастого, он разделся и стал выкручивать форму, затем внимательно осмотрел ссадины на своем теле.
 Еврей все это время стоял с широко раскрытыми глазами и недоуменно пожимал плечами, бормоча что-то себе под нос. Потом подошел к худощавому и прошептал на ухо:
 - Свет перевернулся, фашист проявил благородство, такого еще не было.
 - А может он не фашист, а так, человек носящий форму по принуждения, вот и все, - пытался возразить худощавый
 - Не может быть такого, не может быть,- повторял еврей, как молитву, усаживаясь на камень. Он долго не сводил взгляда с фашиста, который натягивал пиджак на свои широкие плечи.
 Немец развесил форму аккуратно на ветки дерева и, не смущаясь своей наготы, близко подошел к худощавому и спросил:
 - Давно вы здесь?
 - Нет, сам выбрался часа четыре тому назад, потом выплыл вот этот уважаемый, он указал пальцем на еврея, - А потом пришел...,- он указал глазами на коренастого, который лежал на траве и смотрел в небо, как бы ничего не замечая вокруг себя.
 - Откуда ты пришел? - обратился к коренастому блондин
 - Извините меня, - вмешался худощавый, - но мне кажется, что он не понимает английский, но я могу перевести, если хотите..
 - Я не нуждаюсь в твоих переводах, лучше тебя говорю,- сплюнул коренастый, и смерив фашиста с головы до ног, ответил на еле понятном английском - Оттуда...
 - Откуда оттуда?
 - Отсюда не видно,- ухмыльнулся коренастый и презрительно посмотрел на фашиста.
 - Ладно, давайте подумаем, что нам делать, скоро ночь, надо искать убежище,- озабоченным голосом проговорил фашист, оглядывая местность.
 - Дело в том, что мы еще не обследовали остров, думаю он не маленький, слава Богу! Есть растительность, деревья, есть маленький родничок, там под камнями, живность тоже вроде бы бегает, ползает и надо сказать не мало,- с опаской оглянулся худощавый, - Да еще птички летают и, как правило садятся...- он тяжело вздохнул, потом добавил, как бы успокаивая сам себя, - Главное живы, слава Богу!
 Всех привлек всплеск воды и крики.
 - Картина Репина - "Приплыли", - рассмеялся коренастый, приподнимаясь на локте и всматриваясь в океан.
 К ним подплывали на плоту трое мужчин, они размахивали руками, призывая на помощь.
 Все, кроме коренастого, бросились помогать мужчинам выбраться на остров.
 Как только мужчины выбрались на берег, плот перевернулся и они увидели двух огромных акул, которые мрачно кружились вокруг плота, и так как охота не удалась, ушли на глубину...
 Вновь прибывшими были - двое смуглых, спортивных, молодых мужчин, и плотный шатен - восемнадцати -девятнадцати лет.
 Все решили, что два брюнета были братья, настолько казались похожи между собой; черные, как маслины глаза, черные кудрявые волосы, нос с горбинкой, полные губы, смуглая кожа.
 - Нет, мы не братья, - проговорил тот, что был ниже ростом. Я Саид, из Палестины - мусульманин, а это Амир из Израиля - христианин, хоть и араб,- язвительно заметил палестинец.
 - Да какая разница, все мы люди, да к тому же еще и терпящие бедствие. Ну неужели для вас столь важна национальность? Бог нас вроде помирил уже всех... Как вы думаете? - обратился он к еврею, на что тот, ответил многозначительно:
 - Бог выбрал только нас, поэтому для остальных, может и не важно кто они по национальности...
 - Вот! - заорал коренастый, - Я же говорил, это же жидяра до мозга костей, его же надо давить, как жука навозного, - орал коренастый, брызгая слюной во все стороны и багровея от злости.
 - Что же вас так разобрало? Ну считает он так, но так ведь и Бог решил, так что же нам смертным, теперь с Богом спорить? - старался успокоить его худощавый.
 - Не понимаю чего вы спорите, вначале Бог выбрал евреев, а потом уже всех остальных, так даже по Библии, насколько я знаю, - смеясь сказал парнишка и рассмеялся.
 Это утверждение подействовало на всех успокаивающе.
 - Меня зовут Филипп, я из Болгарии, а Вы? - поинтересовался он у худощавого,
 - Николай, из России,
 Филипп перевел глаза на блондина, и тот отчеканил:
 - Ганс из Дрездена!
 Филипп посмотрел на еврея и улыбнулся, еврей в свою очередь тоже улыбнулся, и наклонив голову представился на английском языке с израильским акцентом:
 - Ефим Самуилович из Одессы, вернее раньше из Одессы, а теперь из Израиля.
 Парень вопросительно посмотрел на коренастого, но тот отвернулся и сплюнул.
 - Ну что ж, почти все познакомились, теперь веселее станет жить, - просиял Филипп
 - Веселись сопляк, пока не сожрали, - пробурчал коренастый, чем вызвал всеобщее возмущение, и все на перебой, стали стыдить коренастого, но он никак не реагировал на возмущение друзей по несчастью, словно был глухой, только иногда с опаской смотрел в сторону Ганса и бормотал, что-то себе под нос.
 - Бывают же люди,- возмущался Ефим Самуилович, на что Николай заметил:
 - Может у него жизнь не сложилась, вот он и лютует, Бог ему судья...
 - Бог всем нам теперь судья, траурным голосом сказал Ефим Самуилович
 - И все же надо решить, что нам предпринять, раз уж остались живы,- предложил Николай.
 - Надо найти какую-нибудь еду, - посоветовал Амир
 - Ага, манну небесную,- сказал коренастый ехидно.
 - Ну почему манну, есть деревья, трава, значит и живность должна быть, давайте разойдемся и поищем, - предложил Николай.
 Все, как по команде разбрелись по острову в поисках пищи.
 Николай с Ефимом и Амиром не сговариваясь ушли вместе, а Ганс с Саидом и Филиппом отправились в противоположную сторону.
 Коренастый остался сидеть на камне всматриваясь вдаль. Вдали он увидел маленькую точку, и уже вскоре она приблизилась к нему настолько, что он смог различить лодку, в которой была огромная бочка. Он стал кричать, призывая остальных на помощь. Так как люди, недалеко отошли, то тут же оказались рядом, и одной дружной компанией, старались вытащить бочку из воды, а заодно и лодку. Амир спрыгнул в воду и стал подталкивать лодку к острову. Ефим Самуилович истерично кричал, чтобы он выходил из воды и оставил лодку в покое, пока не приплыли акулы. Вытаскивать бочку было сложно. После нечеловеческих усилий, бочка оказалась на берегу, и все довольно переглядываясь потирали руки, при этом не забывали благодарить коренастого за бдительность, на что он смущенно улыбался, и как-то странно прищелкивал языком.
 - Как тебя величать? А то как то не по людски, - хлопая по плечу коренастого, спросил Николай.
 - Жора, из Ростова на Дону, - выпалил коренастый, и как бы испугавшись своего признания, втянул голову в плечи.
 - Слыхал, чудесный город, да и люди там замечательные...
 - Такое же говно, как и везде, - сплюнул Жора, и как бы показывая всем, что разговор окончен, стал внимательно рассматривать бочку.
 Из верхней крышки торчала деревянная пробка. Жора двумя руками ухватился за пробку и выдернул ее из бочки, после чего от изумления заорал:
 - Вино! Мать твою! Винооо...
 Все замерли от удивления и так простояли какое-то время с широко открытыми глазами.
 Первым пришел в себя Амир
 - Лучше бы, что-то съедобное, - сказал он разочарованным голосом, глотая слюну.
 - Да ты что? Это же бухало, ему же цены нет, а запах..., - нюхал Жора вино и от удовольствия облизывал губы.
 Его радость разделяли не все. Николай стал размышлять, с чего бы пить, а Ефим Самуилович поднял руки к небу и произнес:
 - Спасибо тебе Господи, будет чем шабат отмечать, - потом осмотрев всех беглым взглядом добавил: - Да и не мешало бы, всем кровь восстановить потерянную.
 Филипп предложил найти соломинки, а Саид и Амир разочарованно отошли от бочки. Ганс так же не очень был рад вину, он отдавал предпочтение пиву.
 - Вино вином, не мешало бы чего-нибудь перекусить. Как вы думаете? - спросил Амир и все, как бы поддержав его, опять разбрелись по острову, оставив Жору возле бочки.
 Не долго думая, Жора отправился искать хоть какую-нибудь емкость.
 Недалеко от воды он увидел груду мусора, закрученную в тряпки. Наклонившись, стал рассматривать мусор, и его внимание привлек детский ботиночек, и кусок резинового шланга. Жора подошел к родничку, и стал тщательно мыть ботинок и шланг. Раз за разом, поднося к носу ботиночек, он довольно хмыкал. При виде подходящих сотоварищей, Жора поспешно спрятал ботинок в карман брюк, а шланг бросил под куст.
 Мужчины хвастались своими находками. Филипп - положил возле бочки соломинки для вина, Николай - размахивал красной кепкой, как флагом, Саид - держал в руках какие-то вещи, предлагая всем померить, на что каждый советовал, высушить их предварительно, а уж потом мерить.
 Было найдено много утвари, но всех удивила и обрадовала добыча Ефима Самуиловича и Амира, они несли двух голубей.
 - Люди! - воскликнул Ефим Самуилович,- Там столько птиц, и не только, нужны только руки и тряпки, и обед нам обеспечен
 - И даже ужин, смеялся Амир, высоко поднимая голубя над головой.
 - А вдруг у них птичий грипп? - обеспокоенно спросил Филипп, на что услышал только дружный смех
 - Эх мальчик, после того, что мы пережили, грипп нам не страшен, - печально сказал Ефим Самуилович, и потрепал по щека Филиппа.
 - Птица, счастья завтрашнего дня... - пел Николай радостно раздавая тряпки.
 Все изъявили желание, отправиться на охоту за голубями. Каждый получил по какой-то вещи, принесенной Саидом. Вооружившись тряпками они отправились на охоту.
 Охота удалась на славу: были пойманы еще 4 голубя, а Жора, под камнем возле родника, поймал огромного ужа. Размозжив голову ужа камнем, он поднял его над головой и орал подпрыгивая на месте. Ефим Самуилович поймал огромного попугая и старался сломать ему шею, но Филипп, так посмотрел на него, что настроение убивать птицу пропало, и он не говоря ни слова, отдал попугая Филиппу. Филипп радостно выпустил попугая, да еще и присвистнул ему на дорогу. Жора видя всю эту сцену, подскочил к Филиппу и ударил его со всей силой по голове ужом, отчего вызвал дружный смех у всей компании.
 Все возвращались с охоты уставшие и веселые, но теперь возникла проблема, как все приготовить. У Жоры в кармане были спички, но они отсырели, а Николай нашел среди мусора зажигалку, но она не работала, хотя жидкий газ в ней имелся. Теперь была одна надежда на то, что солнце, еще высоко стоящее в небе, подсушит спички. Жора сидел над спичками и коробком, и чуть ли не молился, периодически поглядывая то на солнце, то на спички. Люди собирали ветки, тряпки, обрывки бумаг для костра, также подбирали большие ветки, чтобы сделать хоть какое-нибудь укрытие на ночь. Солнце, как по заказу, жгло и Жора высказал предположение, что они наверно находятся на самой высокой вершине. Филипп поддержал Жору и пошутил:
 - Да! Точно! Можно пальцем коснуться солнца.
 Жора рявкнул на Филиппа:
 - Не разгневай еще и солнце, Бога уже довели до потопа, теперь еще не хватало, чтобы и солнце рухнуло нам на голову.
 - Может лучше бы и рухнуло, чем так жить, - задумчиво произнес Ганс
 - Чем тебе плохо? - спросил Жора, - Вино, хавка, что еще надо. Жаль баб нет, а так ничего,- радостно рассуждал Жора, стараясь чиркнуть спичкой по коробку. Искра зажгла бумагу и языки пламени обхватили сухие ветки. Костер набирал силу, а Жора прыгал вокруг костра и кричал, как маленький ребенок: - Зажег! Зажег!
 Костер разгорался. Жора, как заправский шеф повар, надел голубя на ветку и радостно вертел его над огнем. Амир уговаривал его не спешить, а дождаться пока пойдет дым, иначе сгорит все мясо, на что Жора, только с удовольствием крякал, пропуская мимо ушей совет, и никого не подпускал к костру.
 Все дружно сели вокруг бочки с вином, Жора радостно раздавал еду, а Филипп раздал соломинки для вина.
 Жора вытащил из под куста резиновую трубку, а из кармана ботиночек. Трубкой цедил вино в ботинок и в кепку, найденную Николаем. Он протянул ботиночек с вином Филиппу и резко скомандовал:
 - Пей!
 Филипп нерешительно взял ботиночек, и стал смотреть то на Жору, то на ботиночек с вином
 - Не тормози, ты что брезгуешь, я продезинфицировал, - рассмеялся Жора и сплюнул.
 Филипп брезгливо тянул вино через соломку, а Жора командовал:
 - Не тяни! Передавай дальше, не в баре.
 Ефим Самуилович с печальным лицом отказался пить, и уставившись в одну точку, ел голубя. Амир извинился и объяснил, что вино вообще не пьет, только пиво иногда и то очень редко.
 Саид резко отказался:
 - Вино, - мерзость из деяния Сатаны!
 - Ах ты арабская рожа, брезгуешь пить с нами? Мы тебя взяли в свою компанию, а ты носом крутишь. Тварь! Да я тебя... - вскочил Жора, но тут же остановился, так как у Саида в руках сверкнуло лезвие. Недолго думая, Жора ударил Саида кулаком в нос. Саид упал на землю, зажимая нос руками, кровь лилась из носа струей, окрашивая траву в красный цвет.
 Ефим оторвал кусок от своей рубахи и приложил к ноздрям Саида, потом нажал пальцем на переносицу, стараясь остановить кровь.
 Подобрав нож с земли, Жора обвел всех злым взглядом, и процедил сквозь зубы:
 - Попишу, кто сунется!
 Все, как по команде отступили на шаг, кроме Амира, парень подошел в плотную к Жоре и спросил:
 - Меня тоже?
 - А чем ты лучше, арабско-христианская рожа?
 Амир быстрым движением рук, буд-то едва прикоснулся к голове Жоры, но тот взвыл нечеловеческим голосом, и зажав голову руками, упал на землю катаясь по ней.
 - Ну и приемчик, - воскликнул Филипп и восхищенно посмотрел на Амира.
 - Живешь среди людей, так будь человеком, - наклоняясь над Жорой, сказал Амир.
 Николай отстранил рукой Амира и сел возле Жоры,растирая виски руками, он монотонно приговаривал:
 - Ну ничего, ничего, до свадьбы заживет
 - На ком тут жениться, спросил Жора хрипло, чем опять вызвал смех окружающих.
 Ну что? Господа, товарищи! Выяснили отношения? Думаю, теперь пора продолжить трапезу, весело заметил немец и стал хрустеть голубиными косточками.
 Все стали кушать, будто ничего не произошло. Жора понемногу пришел в себя и потягивая вино из ботиночка, окидывал всех злым взглядом.
 Ефим Самуилович, осмотрел нос Саида и сделал заключение, что он у него сломан, потом добавил с улыбкой:
 - До свадьбы заживет,
 Все разразились диким хохотом, некоторые держались за животы, некоторые вытирали накатившиеся от смеха слезы. Смех становился до такой степени сильным и неуправляемым, что порой казалось, что все сошли с ума. Саид и Жора кривили рты в улыбке, еле сдерживая внутренний смех.
 Понемногу все успокоились и воцарилось молчание, слышно было только, как люди пережевывают мясо и косточки.