Помяни мое имя, Владыко, в начале всех
апостолов и блаженных – потому что я был лемех,
полнота орудья, режущий край огня,
то, с чего Ты речь начинал на исходе дня.
Я готов объяснить, почему был жесток к Тебе, я берусь
рассказать до прихода в Портленд откуда грусть –
я искал совершенства, хоть вера была нужней,
помяни мое имя, Владыко, у самых рей.
Если было – имя. Река еще впереди,
но уж впору снежки лепить из моей груди,
до того я замерз. Только сердце из темноты
вырывает куски света – наверное, это Ты.
Свидетельство о публикации №106053101196