Иллюзион
Арлекин погрузился в преисподнюю Лунапарка Красного Безумия. Он бегал в потемках вращающейся в себе Комнаты Смеха, между всполохов раскаленных сферических зеркал и при ирреальном свете шаровых молний шарахался от отражений собственной физиономии, искаженной дьявольски измененной метрикой этих рефлекторных полированных аквариумов. Зеркала хохотали над ним сардоническим безудержным смехом, а бедный Арлекин метался из стороны в сторону, обхватив голову обеими руками. Сумасшедшее гремели его золотые бубенчики. Эринии и демоны летали вокруг, выпучив яростно-страстные глаза.
И вот он вломился в какую-то боковую дверь и ткнулся с разбегу в тощую грудь прежней жертвы своих бесконечных насмешек и издевок – грустнющего юношу Пьеро. «Прости меня, о друг Пьеро, как я виноват перед тобой!..» – хотел было обнять бледного Лирика раскаявшийся Комик Арлекин, но Пьеро оказался тоже призраком; он тихо растаял, смутно улыбаясь на прощание в ответ.
Иллюзия вторая.
Я нахожусь вместе с окружающим мирозданием во внутриутробном живом баллоне. На его ртутные стены наползают призраки меридианов и облаков. Но вне этого душного баллона – кислородная вечность, я хочу дышать, дышать её воздухом. Я беру острую стальную спицу и пытаюсь проколоть в уязвимом месте герметичную стену резинового восприятия. И из тонкой дырочки врываются морозно-колючие молекулы чистого воздуха, так, что перехватывает от восторга дыхание. Это воздух бесконечности. Мы живем – в будущем. Оно нас видит и зовет. И наполняет своим свежим дыханием замкнутое пространство настоящего. Даже спрятавшись в темный шкаф и захлопнув за собою все двери, я чувствую на себе его едко-пытливый взгляд ненасытного ока движения времени. На нас льет тяжелый водопад внимания Вселенной. И её кислородные молекулы новизны, словно семена произрастания, – двигают толщу слоев ртутной посюсторонней материи. Она то вытягивается, извиваясь змеёю, то бушует диким морем.
Но потом вдруг ясность прекращается, и я вновь погружаюсь в темную беспробудность своего внутриутробного баллона. Я живу в нем, словно помидор в зимней теплице. Персональная самозамкнутая сказка.
Иллюзия третья.
Ты подошла ко мне солнечным сном, Прекрасная Галатея, неуловимо-нежно улыбалаясь из световой дымки. А в добрых глазах медленно переливались серебряные блестки, плавающие кораблики искр. Когда я проснулся, то ничего не помнил… Но ты стучалась в эту реальность невских домов, пробираясь в неё через мое субклеточное подсознание.
Я взял карандаш с неопределенной целью, но после нескольких круговых штрихов ты взяла управление на себя и начала вытекать из под рисующих пальцев графитовым образом той грезы, пробуждая смутные воспоминания. На листе смешивались пятна света и тени, преследуя друг друга они сплетали кружева дивной игры, вылепливая твое лицо. Точные импульсы, доставляемые откуда-то изнутри, правили полет острия карандаша по арене бумаги. Я уже начинаю неслышно шевелить губами, почти разговариваю с твоим ликом, все яснее проступающим сквозь пелену неясности формы. Словно установилась коммуникация с твоим миром, откуда ты, с твоей обителью, с Создателем твоего Прототипа. Встреча во времени…
К вечеру, придя домой, я увидел, что лист с утренним рисунком стал непостижимым образом пуст: Галатая выскользнула вовне живым изваянием, растворившись в лицах горожанок. И после они еще долго улыбались твоей, мною нарисованной, светлой улыбкой…
Иллюзия четвертая.
Орфей и Эвридика перебегали дорогу вне пешеходного перехода. Они были вечно вместе и этим абсолютно счастливы. Кроме друг друга, казалось, они не нуждались ни в чем и ни в ком. Они прошли века и эпохи – неразлучно. Но вдруг Эвридику сбил внезапно промчавшийся трамвай. Её тельце, словно легкую куколку, отшвырнуло в сторону.
На город опустилась вечерняя темень, но Орфей еще долго безутешно лил слезы над телом любимой. А люди продолжали идти по своим делам, совершенно не обращая на произошедшее никакого внимания; потоки зажженных фар автомобилей неостановимым потоком проносились мимо, и трамваи гремели по-прежнему в своих неизменяемых маршрутах…
И так до глубокой ночи безучастные холодные звезды равнодушно взирали на две чернеющие в стороне тени, замершие в вечном объятии – живого и мертвой…
ноябрь 2005 г.
Свидетельство о публикации №106053002100
...
Украдкой она пришла из моего сна. Не спеша, не тревожа мое сознание, она заполнила кресло возле моей кровати и стала смотреть на меня, спящего, изредка улыбаясь и обнажая свои белоснежные зубы... Я ничего не знал, я ничего не чувствовал - я просто спал. А она все продолжала смотреть на меня, чуть склонив голову набок...
...
Так прошла ночь. И лучи солнца озарили мою утреннюю комнату и разбудили меня. Почему-то сразу после пробуждения я взглянул на кресло. Оно было пусто. Я удивился. Хотя вот уже шестьсот двадцать первое утро оно оставалось именно таким. В то утро меня покинула она, и я оказался совсем один... Но я не мог знать, что сегодня ночью она приходила ко мне... нет, я просто не мог этого знать...
...
Брызги Счастья 31.05.2006 15:50 Заявить о нарушении
А у тебя было когда-нибудь такое, что ты чего-нибудь напишешь или нарисуешь (а то и просто помечтаешь), а потом это все оживает и приходит к тебе в реальную жизнь?
Галатеи - они среди нас...:)
Художник Атлантиды 01.06.2006 17:27 Заявить о нарушении
А вот насчет воплощения строк в реальность: такое было, пожалуй, лишь единожды. Спустя 3 года после написания стиха... Не событие, а ощущение, чувство.
А у тебя такое, наверное, чаще случается?
Брызги Счастья 01.06.2006 21:26 Заявить о нарушении
не знаю, чаще ли сбываются стихи, наверное, все сбывается, если это понимать не столь уж буквально... просто возникает ситуация или некое чувство, которые заставляют выныривать из памяти забытые строки...
стихи - всегда немного пророчество...
Художник Атлантиды 02.06.2006 20:39 Заявить о нарушении
Брызги Счастья 02.06.2006 21:42 Заявить о нарушении