Здравствуйте, я ваша тётя! 3

«я иновер. я верю в бога,
но только если до вокзала.
ну, может быть, еще до входа
в метро. а дальше – завязала.»


Дарья Отавина

«Амстердам-Москва»
http://www.stihi.ru/2005/01/21-1110


Бывает, полистаешь на ночь чего-нибудь книжного и захочется мягкого подушечного сна. Так глубоко, чтобы к утру не только то, о чём читал не помнить, но и имя собственное произносилось бы на иной манер... Por que, por que этот чёртов испанский не лезет ни в какие ворота?!... Бывает или не бывает вовсе, но чуть ранее казалось важным, как слова отзовутся. Собственные. А теперь чужие ложатся сверху, перекрывая и свои, и вчерашние и даже завтрашние сны. И рифмы перестали иметь значение на слух, ибо глухота ничего общего не имеет со способностью слышать.


на свет
положен след.
положим,
он тень
на трещинке
дорожной,
где день осенний, мешковинный
по маслу раскидал морщины
на лес,
на листья,
и аллеи,
как будто отпечатал время
художник
полотняных лет.
за кадром – скромненький мольберт.
палитра – холст,
и кисти – листья,
не беличьи, скорее – лисьи.
ржавеет и рыжеет тон
от палевых до желтых крон
и падает к ногам аллей
чем дальше вглубь,
тем всё светлей…

«Картина неизвестного художника»
http://www.stihi.ru/2005/05/22-1066


Автор она же, Дарья. Не знаю, как автор читает свои стихи, но я их прочла неплохо, мне кажется. Заслушались стены, ожившие к ночи, вечные свидетели. Удивительное дело знакомство с новым поэтом. Читая уже не помню какое по счёту, узнаёшь не только себя, но и почерк собственной руки. Это называется «попали в такт». Совпали на временном-пространственном отрезке, где чёрным по белому написано: не криви душой. «чем дальше вглубь, тем всё светлей», - это она про себя, наверное.

4

когда тебя несет по мостовой,
или мосту, в неважной части света,
над городом, под спрятанной рекой,
с вопросом, утвержденьем, без ответа,
по камушкам, булыжникам, песча-
но глиняным, проторенным и новым,
асфальтовым, бетонным, из плюща
и плюша сделанным дорогам,
пуховым, перьевым, из трав
курительных и приворотных зелий,
никто не предъявляет прав,
и уж тем более претензий
на право выбирать мосты,
с которых видно перспективу,
и с них на все условности
плевком, бычком до середины!

и пусть тебя несет по мостовой,
у фонарей разбитых или «красных».

не всё ль равно на родине какой
мы учимся любить напрасно.

«Амстердам»
http://www.stihi.ru/2005/01/15-1030


Три другие части остались там, не пропустите их. А также и «Ода Bordeaux», чудесная лёгкая вещь. А также замечательные лондоновские зарисовки, снятые буквально с полотна. И все шероховатости, рифменные нелепости, неточности из знака минус переходят в плюс там, где:

игра слов - такая жестокая вещь.
что когда из этих слов складывается речь,
то из речи выпадают абзацы и строки,
оставляя пустые фонемы,
и вновь собирая их в слоги.

лепка слов - это часто плохой метроном.
амфибрахия, ямба архаика - ритм и канон.
столько стопности, столько размеров на практике!
только складывай грамотно,
чутко играй на семантике.

морфология строф - это метрика речи и слога,
этнография звука и смысла славянских глаголов,
метафизика слов, орфоэпия, игры согласных,
энергетика рифм и вокал -
фонетический, ясный.

диалог, монолог – и как следствие – к лексике, графике.
черт с ним с синтаксисом, черт и с самой орфографией!
так жестока игра кириллических первых мефодиев,
что филологи путают буквы,
а книги - филологов.

так красива игра предложений в хорее и дактиле,
что теряется как-то в ораторской, лекторской практике...

и на твой неумелый язык фрикативного горла
по-фламандски ложатся слова,

что не значат

ни слова.

«Игра Слов»
http://www.stihi.ru/2005/04/25-884

.................................


Питон Змеев

«Осенние стихи»
http://www.stihi.ru/2006/02/24-1272

1

Хлопок одной ладони.
Не твоей.
Пустынный сад.
Размытым очертаньем –
единорог в тени сухих ветвей.
Резьба по свету, что оставлен Тайной.

– И это всё?
– Пожалуй, это всё.
Клик журавлиный, павильон стеклянный.
Сядь на порог, цитируя Басё.
Цеди росу из чашечки коленной.

А там и осень подойдёт к концу...
– И это всё?
– Я думаю, довольно.

Хлопок одной ладони по лицу...
не твоему,
но до чего же больно.


2

в начале было слева, а потом
сместилось вправо и с тех пор ни Слова
лишь отголоски в воздухе пустом
где акварельный ангел колесован...

лесок осенний призрачен и желт
вальсок со Смертью будничен и зыбок
и тут же Гоголь рукописи жжет
и город, что аквариум без рыбок

внутри меня
а города внутри
Титаник распадается - смотри! -
на части потерявшей берег речи
и кажется - уходят человечки
под голубые айсберги витрин.


Что только не придумают, питонов змеями называть! Разве питон, домашнее животное, может быть змеёй? Такой ни на груди не свернётся, ни к колодцу, а уже тем более под ним не залежится – разберут. На части, на строчки, по кусочкам растянут. О чём думал автор, когда такой ник изобретал? Думал ли он суть свою змеиную добрым именем питона прикрыть или надеялся на женское доброе сердце, которое растает при виде одного только имени, столько родного и близкого в себе хранящее, уже не читая всего остального? «берег речи» меня затянул, как и город, аквариум без рыбок. Это ведь про мой город Михаил Дынкин писал. То бишь Питон Змеев. Выйдешь на улицу – красиво, как в аквариуме. А рыбок не видать. Оне здесь не живут.



«не гадай по руке»
http://www.stihi.ru/2006/01/24-1025

не гадай по руке, ибо линии смоет вода
в черепном коробке - отсыревшие спички стыда

Купидон на посту прижимает к груди АКМ
зубы Кадма растут в челюстях неевклидовых схем

а в Троянском коне завелись боевые кроты
и до самых корней пробирает боязнь темноты

фокусируешь взгляд, да выходит из фокуса свет
силуэты дриад растворяются в черной листве

и летишь до утра, простирая стальные персты
то по Лысым горам, то над лентой сухой бересты

быстрым небом разлук, провожаемый лаем собак
гастролер-демиург с самодельною бомбой в зубах.


Ни по руке, ни на кофейной гуще не нагадаешь, из какого сподручного или нет средства поэты ловят звуки и образы. На Лысой горе ли налетавшись? Или дух какой недобрый из себя выпускают, а он, растянувшись во всю ширину (жить захочешь, ещё не так ...), упёршись всеми копытами и рогами, ругается на непонятном языке:


Плывут тысячелетья по реке.
Старик апостол с удочкой в руке
глядящим с пирса кажется мальчишкой.
Поодаль бесы режутся в картишки;
дрожат копытца на сыром песке.

Всё нестерпимей колокольный звон -
то Августа хоронят. Небосклон
по маковку затянут кучевыми.
Щекочут пятки волны кочевые...
Апостол мёрзнет и выходит вон.

Нет ни души (буквально - ни души)
в его ведёрке, так что не смеши
меня крестом или звездой Давида.
Я тоже докурю сейчас и выйду
из комнаты в густые камыши.

«Плывут тысячелетья по реке...»
http://stihi.ru/2006/04/02-05

Остаётся ощущение надёжного, прочного и зыбкого одновременно. Прочное в плетении слов, ни лишнего, ни чуждого в них нет. Зыбкое – от чувства невозможности определить, где начинается, а где заканчивается эта река.

.................................

N. Reber

«детство-отрочество-после»
http://www.stihi.ru/2006/05/07-42

Из ветхой кладези, из обморочной зоны
нетвёрдой памяти – оглушенной плотвой –
всплывут наверх порожние вагоны,
локомотивы в шапке дымовой,
старушки на часах с оскалом лисьим,
песочницы, следы собачьих нужд,
закатный залп, обугливавший листья
и запекавший кровь в проёмах луж,
чудовище в косичках с нотной папкой,
зашитое в хитиновый корсет,
картёжники, повисшие над лавкой
на тонких струйках куцых сигарет,
бог с необъятным клёшом, жёлтым пальцем
чернила обращающий в вино,
монголоидка, в нежные тринадцать
понёсшая в боях за Илион,
и прочие, бредущие нескоро
из прошлого – куда-то... Никуда?
Когда б мы знали, из какого сора –
то всё равно б не ведали стыда...
И ты – не связан силой тяготенья,
поднимешься над небом, над собой –
и всё увидишь изменённым зреньем,
как будто веки срезало «Невой».


«Сколько образов, сколько мыслей!», - восклицают мирные читатели и не падают в обморок. А могли бы для приличия брякнуться.
Боюсь читать стихи Николая, подкашивает надолго. Ни в обмороке, но в неприятном облаке подозрения, что ТАК никогда не смогу (молчите, Николай, не говорите, что я Вам льщу. Лесть не самое плохое средство быть услышанным). Масштабный тоже не то слово, как и талантливый. Талантами одними не достучишься до неба. Мне иногда кажется, чтобы «слышать», он выключает звук внешнего мира, а не наоборот.

..................................

А можно иначе, с другого конца зайти. И не будем про то, откуда берутся ники и дети, откуда-то они берутся, это точно. На другом конце стиха – ирония. В первую очередь над самим собой:

Лень Самцов

«Сейчас я возьму...»
http://www.stihi.ru/2005/10/17-508

Сейчас я возьму карандаш
И, видимо, сделаю запись
О том, что закончилась закусь,
Хотя не закончен литраж.
И будут в ночи огоньком
Маячить мои сигареты,
А стало быть кончилось лето,
С которым я не был знаком...
И осень как пуля в стволе,
И двор не колодец, а омут...
Неточен, ненужен, нетронут
Лежит карандаш на столе.....

Не попадайтесь на удочку его «простоты», которой не всем довольно, да и дурака нынче – днём с огнём.
В общем и целом автор хулиган, за что его надо немедленно исключить из поэтов! Или из их читателей.

.............................


В полосе бескрайней пустыни, которая ведёт почему-то в Лас Вегас и где безумствуют Невадские полисмены, выскакивая неожиданно из-за придорожнего кактуса, разговорились мы о жителях юрт. Что наши индейцы, что не наши чукчи – всё одно, - потеряли своё изначальное предназначение, если у них таковое было. Юрты, будучи вигвамами, развалились. Их жители спились окончательно. И околосуточная мечта стать индейцем, дабы получить возможность открыть казино, пугает неопределённостью. Цивилизация прибила их так низко к земле, что и корней не сыскать. Но и среди них встречаются безумцы.


чукча. профессиональный читатель


«то ли чувства распустить, то ли волю распоясать»
http://www.stihi.ru/2002/12/24-335

метель

то ли чувства распустить, то ли волю распоясать.
было время шумных плясок, а теперь не время. мсти

вьюге, став по ветру лей песню злобного бессилья -
занесло нас - не просили, раскопают – не жалей,

все мы властны над судьбой да пути у нас ненастны
хоть налево на пристрастный, хоть направо на убой,

а прямых дорожек в свет не видали с изначала
так и мамка нас качала, да седела, да молчала
что тут скажешь - нет, так нет…

уж как были голытьбой так и сдохнем под забором
за неспешным разговором о трансцен-дентальном, ворох

скорбный грязного тряпья ворон расклюет брезгливо
да в глазах у нас тоскливо - не объелся бы, да пьян

станет ворон – примет стон вместо выдоха последний
и пойдет себе - наследник всех печалей в заповедник
всех счастливчиков.

густой дует ветер носит смерть замела метель дорогу
подожди уже немного, отдохнешь. а помнишь клеть,

да свечу за упокой, да бородача с распятьем
говорил, покайтесь братья… волку будешь братом, гой

или кто ты там еси… все не давит пузо рясу?
хоть гони нас восвояси, хоть причастьем обноси -

лучше снежная постель хлебосольного застолья
на пиру в неволе. больно хлещет вьюга, злится что ли?
и метет, метет метель…


Дело было, конечно, не в пустыне. Это очевидно. Ещё очевидно и даже странно, что некоторые пристрастия не меняются с годами. Четыре года назад они были всё те же и сейчас – нет, да потянет сюда. Без комментариев.

....................

Прогоняя сон метлой казённой, занесло меня в старые рецензии. Ой, мама родная, сколько радости несёт нам поза поэтическая!

Иванов Андрей Владимирович

«Вечер»
http://www.stihi.ru/2002/11/10-297

В синем небе плавают звезды, как в киселе.
И вечер, сегодня, похоже, изрядно навеселе.
Ветер ласкает нежно многоэтажный дом.
Кивает кому-то девушка за освещенным окном...
Пьяный вечер упал на теплую землю. Лежит.
Слышишь, как провода гудят? Это ток бежит.
Слышишь, как запыхался? Не слышишь? Нет.
Потому что ты говоришь бесполезный бред
В пустоту, которая перед лицом твоим!..
Видишь, вечер уснул пьяным сном. Скучно с ним.


Не надо, дорогие, не стоит, хрупкие мои, представлять, как ветер дом заласкал до смерти, как вечер, упившись дряной сивухи, сначала завис в воздухе в немыслимой позе, а потом сверху так шибанулся, что утро в кровати перевернулось. Вдохновение дело такое – не возьмёшь вовремя за поводья, унесёт нахрен.

...............................

Ушёл, но не исчез. Спасибо той самой цивилизации (которая индейцев наших покалечила) что есть диски, кажется жёсткие, на которых помещается много «памяти», чем лично я похвастаться не могу. Временами диски летят, но каждый раз удивлённо отмечаю, что удаётся таки сохранить их содержание. Истинно, не горят рукописи.

Левий

*** (набросок к вечеру)
http://www.stihi.ru/2003/06/12-316


В горле негромкого вечера эта горошина –
Я. Переживший, взъерошенный, вымокший: сыро и
Каплет вполголоса. Присное-пришлое-прошлое.
Бог мой, мне кажется, просто импровизирует,

За неимением планов пускается в тяжкие,
Треплет дождями, срывая удачу на ком-то
Чуждо-другом, разбавляющем многоэтажки.
Впрочем, быть может, он ищет слова для знакомства…


*** (простое)
http://www.stihi.ru/2003/10/17-1528

В коловращении сердец петляя сутью
Как аутичный пасынок в себе,
Мой ангел, на чужие глядя судьбы,
Задумался о собственной судьбе,

И открывалось, глупому, что дальше
Такая тьма, такая пропасть зла,
И жизнью познавать природу фальши,
Отягощая совестью крыла,

Так отвратительно, но, Господи помилуй,
Когда весь мир убог, уныл, дощат,
Невыносимо обладанье силой
Прощать...


*** (про окна в лето)
http://www.stihi.ru/2003/02/16-852

Есть окна в лето, знаешь, есть
В любой сквозящей комнатушке,
И вроде бы глядишь на жесть
Карнизную соседней тушки
Многоэтажной и в размер
Твое окошко так, с ладошку,
Почти что форточка – окошко,
И без надежды на размен,
Одна сплошная полоса
Побелки в скрепке с изолентой,
Но там всегда бывает лето –
Достаточно закрыть глаза…



С сожалением должна отметить, время летит. В никуда. Песочно перебирая лапами, мы за ним, вниз головой. Только соберёшься побродить по стихам в поисках старо-нового, а тут уже и дети проснулись: «Мама, отвези нас в школу». Какая школа, милые, когда ни в одном глазу.
Ну.. Поехали.