Канцона

Чернела переспелая малина,
И сок хмельной бродил на старом блюде;
Внизу на солнце каменела глина,
И от жары изнемогали люди.

Твои шаги – в согласье с новой ролью -
Теперь звучали непривычно гулко
И в сердце отдавались острой болью,
Когда спешила ты по переулку.

Я ждал: вот остановишься у входа,
Где стражник пьяно держит алебарду…
Но ты прошла, теряясь средь народа, -
Не бросив даже взгляда на мансарду.

Я знаю: ты свернула к Сан-Паоло,
Где нищие, калеки и старухи
Цепляют прихожанина за полы
И осаждают, словно блюдо мухи.

Зачем ты шла к священному порогу,
О чем просила в этот день Мадонну,
И как могла ты обращаться к Богу,
Не внемлющая мученика стону?..

Все так же стражник жмется к алебарде,
Вновь догорает пряная малина,
Но нет тебя, и пусто на мансарде,
И на стене тоскует мандолина.

Не разразится в ясном небе громом
То, из чего не делала секрета,
Предпочитая знатные хоромы
Каморке полунищего поэта.

 25-26 февраля 2005.