На кладбище

Печальный юноша по кладбищу бродил
Средь молчаливых плит надгробных,
Надменным витязям подобных.
И ветер кроны шевелил

Кладбищенских дерев. И юноша подумал:
«Всё неспроста. Любитель старины
Мне пагубные книги предлагает
 за полцены,
Мать часто ставит в угол

Меня. И лавочник не верит мне в кредит.
В шкафу одёжном завелись мокрицы.
Во сне явились Моргунов и Вицин.
Картограф через свой теодолит

Подглядывал за мной, когда я мылся...
Доколе мысли будут жечь нутро?
Доколе будет грохотать метро,
Перевозя багаж печальных истин?»

И сторож кладбища, прозваньем Никанор,
Молодцевато кутаясь в карманах,
Сощурясь на подобье пеликана,
Пред юношей предстал и разговор

Завёл: «Сынок, не тщись в догадках!
Я пожилой, и видел жизни сор.
Женой не обзавёлся до сих пор,
Но в целом, верь мне, отрок, – всё в порядке!

Блага земные – яркая обёртка
Над смрадным сгустком желчи и лжи.
Мне нравится кладбИще сторожить,
Причастность ощущая миру мёртвых.

На леденец – покушай, полижи!..»