Мой Андеграунд

 Мой андеграунд со мной в моей душе. Он всегда был там, и он до сих пор там. Я надеюсь, он останется там до конца моих дней.
 Мой андеграунд – это тёмный затхлый подвал с бьющими по глазам синими лампами. В нём нет условностей и стереотипов. В нём нет законов. Никаких, кроме закона силы. Я спускаюсь в этот подвал, когда мне надоедает лицемерие верхнего мира, когда законы жизни затягивают мой перегруженный разум в обыденность. Я спускаюсь во тьму и затхлость, в свет синих ламп, когда жизнь наверху окончательно превращается в фальшивку, когда мне надоедает в конец играть определённую роль, когда я хочу быть собой.
 В моём андеграунде грязно, неряшливо, в нём дешёвое пиво и дешёвые сигареты, в нём всевозможная дурь, к которой не привыкнешь, просто потому что лень. В нём зарешёченное маленькое окошко под потолком, бетонный пол с грязным, навсегда потерявшим изначальный цвет паласом, заляпанным всякой дрянью, пустые бутылки из-под пива и палёнки, тысячи окурков, горы пепла и хлама. В нём раздолбанный старый диван у стены, на который страшно садиться, потому что боишься, что он развалится под тобой, но на котором ещё умудряются заниматься сексом, самым жарким в этом холодном мире. В моём андеграунде есть ещё и люди. Этих людей я называю своими друзьями. Мы собираемся по пятницам, бухаем, иногда укуриваемся, если кто-нибудь надыбает дурь, и трахаемся. Особенные экстремалы это делают на диване, остальным я бросаю на пол одеяла.
 У меня, кстати, в старом обшарпанном шкафу куча одеял. Мой андеграунд плохо топят зимой, поэтому от холода я спасаюсь в этих одеялах.
 У меня в андеграунде собираются разные люди, многие из них не тупое быдло, а очень талантливые музыканты, поэты, писатели, даже общественные деятели и программисты встречаются. И мы не просто бухаем по пятницам, мы ещё и делимся крупицами своего творчества.
 Что самое главное, здесь в подвале люди не скованы этикой, здесь не лгут, здесь прямо в глаза говорят всё, что думают. Здесь всем плевать на твою гордость и твои иллюзии, и если ты дерьмо, тебе об этом прямо скажут. Здесь не принято обижаться на критику, потому что она ни через что не отфильтрована и идёт прямо из эмоций.
 Здесь люди кристально честны. Если сам ты дерьмо, но сделал что-то стоящее, тебе об этом скажут. Самый твой заклятый противник признает тебя талантом, если ты талант, и самый преданный друг скажет, что ты говнюк, если ты действительно говнюк.
 Здесь нет комфорта, потому что здесь нет конформистов. Здесь тяжело жить, но это закаляет. Жизнь здесь диктует одно правило: «Всё, что нас не убивает, делает нас сильнее вдвое».
 Гораздо проще плюнуть на всё и вернуться в нормальную жизнь, но это будет означать всего лишь поражение в борьбе за выживание, всего лишь признание своей слабости и трусости.
 Людям сверху мы кажемся дикарями, долбоёбами и укуренными ублюдками, но мы в отличие от некоторых не громим ночами автобусные остановки, не избиваем нерусских или просто одиноких ночных путников с хорошими телефонами. Мы не носим форму и не прячем под ней хамство и неоправданную жестокость, и неуёмную жажду денег. Мы не обманываем тысячи людей, обещая им рай на земле, чтобы только добраться до кормушки и обеспечить рай себе и своим детям. Мы не лупим детей, которых бросили матери-разгильдяйки, мы не заставляем их батрачить, чтобы потом забрать все деньги. Мы не воруем у страны миллиарды, мы не взрываем дома, мы не травим герой, коксом и прочим говном неразумных детей, мы не убиваем людей, только потому что они стоят на пути к заветной цели, мы вообще не убиваем людей.
 Нет, мы не ангелы, но почему вы нас так презираете? Мы не мешаем вам жить, мы просто собираемся по пятницам побухать, покурить и потрахаться. А в понедельник мы несём крупинки душ в словах, нотах и знаках вам. И вы принимаете их, но продолжаете презирать нас.
 Но нам, честно говоря, плевать. Возможно, я даже знаю, почему вы нас не любите. Мы говорим правду не только в подвале за чашкой чая или за рюмкой водки, мы говорим её всегда и везде. Правду ценят только потомки, поэтому вы сжигаете нас в своей ненависти.
 А нас насрать! Мы готовы сгореть1 Всё равно ваш огонь никогда не поглотит «бомбоубежище правды», мой андеграунд.
 И пусть этот подвал и эти люди только в моём воображении, мне хочется верить, что в нём живёт правда. И я могу хотя бы так оставаться искренней и честной.