Юго-западней центра вселенной-Терлана

 
Меня зовут – Сирхл Ойхо.
Прибытие, удивление, восхищение природой и далее планетой Земля. А так же воспоминания о милой моему сердцу планете Терлана, жители, жизнь, флора и фауна, в общем тоска по моему милому дому ...
(Мхета – небольшая, пушистая, но очень добрая;
Стилларра – опасный хищник семейства крысо-кошачьих, злобный и вечно голодный, Бракжар – теплокровное существо, с шерстяной защитой от холода, диаметр 9–11 метров, движется качением, питательная жидкость (кровь) находится постоянно внизу, а тело вращается, проходя через вокруг нее.)

              *   *   *
              Терлана

Помню, как на яву мгновенную тьму
Пространственного перехода.
Стою и моргаю – никак не пойму,
Что за чудная природа.

Тяжелая зелень ломит глаза,
И резкое синее небо.
От нервности ветра свернулась слеза –
Здесь, кажется, я еще не был.

Без милого хлора мне трудно дышать,
Звезды свет не красный, а желтый.
И могут цветы беспричинно летать,
А почвы покров странно мокрый.

Коль, сразу не умер, то будет жильем
На время мне эта планета.
Чуть-чуть подкормлю любопытство свое,
Как кормит детенышей Мхета.

Имею я слабость, скажу не темня, –
Миров посещенье безвестных.
Не знал, чтоб никто кроме меня
Чудес и загадок всех местных.

Я был на полях вечно бледной Индо,
В горах раскаленной Менары,
В прозрачных и скользких барханах Кхеххто,
В свинцовых болотах Рехтары.

Огромный, тяжелый, лохматый Бракжар
Коснулся меня, прокатившись.
Стоял и немел я, и тихо дрожал,
Весь мысленно с жизнью простившись.

Цветной аромат – жизнь с прелестной Цсескаль
Знакомился, страшно стесняясь.
Забавно дурманил и звонко играл,
Сгущаясь и вновь растворяясь.

А как удивила меня Явурстам,
Имеющим странность, народом –
Строгим анабиозом по строгим часам – 
Жить так день за днем, год за годом.

Там ночью всецело царила зима,
А днем, соответственно, лето.
Уж медленно очень вращалась она –
Странная эта планета.

Когда-то давно – мне было лет пять –
Отец меня взял, вдруг, с собою.
Ему по делам надо было слетать –
Решил он, что, в общем-то, стоит.

Увидеть мне звезды, мощь космоса всю,
Понять, что-по-чём во Вселенной.
Встряхнуть неуверенность, робость мою,
Текущую в теле по венам.

Не помню я взлета и первых часов –
Они были сущим кошмаром.
Я веру терял в точность мер и весов,
Сменялся озноб нервным жаром.

Когда, наконец-то, пришел я в себя,
Нас вместе с отцом пригласили
В огромнейший зал на носу корабля
И мы там невольно застыли.

Громадный экран был черен как грот,
В который я как-то забрался.
Там тихо ворочался где-то Эглот
И сзади всегда кто-то крался.

Но вдруг увидал я – летит огонек,
А дальше еще, дальше стаей.
Говорить я не мог и дышать я не мог –
Они надвигались, мерцали.

И множество звезд открыл мне экран,
Сдвинув створки железными лапами.
Как будто бы видел я весь океан
Сразу – отдельными каплями.

Любовью мгновенной и жаждой пленил
Страх правды вселенной размаха.
Хватило мне сил упасть вниз без сил
И слышать треск разума краха.

Ущербным казался себе я тогда,
Прижатым навеки к планете.
Безмерной казалась мне эта беда –
Так остро все чувствуют дети.

Отца верный друг – старик Крейс Йеррэтых
Помочь мне с недугом решил.
Врожденное чувство энергий живых – 
Такой дар во мне он открыл. 

И долго учил меня постигать
Вселенную сердцем, доверьем.
И нужных мне мест уметь достигать
Не долгим полетом, а дверью.

Когда наконец–то дошло до меня –
Я понял, что значит свобода.
Что нету препятствий теперь у меня
И трепетно замер у входа.

Не Мир, не Вселенная – больше сто крат –
Доступность и легкость простая.
Шагнул во  врата … и вышел из врат,
Лишь только задумал, представил.

Я видел: плетет неизвестный паук
Многомерный клубок ярких нитей.
И льются они от моих нервных рук,
Трепещут в безудержной прыти.

И это, сперва, испугало меня,
Стряхнуло как каплю с листа.
Но вдруг тишина навалилась, звеня,
И вот новый мир мне предстал.

Он был странно мил и страшен слегка,
Он был мне совсем непонятен.
Бил нервный озноб и вспотела рука,
Но чувств ворох был мне приятен.

Я долго вникал, изучал мир иной,
Впитывал чувствами, телом и разумом,
Красоту, новизну этой жизни чудной,
Судил о едином и разном.

Я жадно метался по новым местам, 
Забыв обо всем на свете.
С больным упоеньем предавался мечтам
На закате .. и на рассвете.
 

Лишь позже я понял горькую суть
Забавнейшей ситуации:
Средь многих путей найти трудно путь –
До дома родного добраться.

И долго средь звезд пришлось мне блуждать,
Пока стало ясно – все проще:
Дорогу домой не трудно сыскать –
Она просто чуть ярче, чем прочие.

Зажмурюсь и слышу, как тихо поет,
Зовущей прелестной Сиреной.
Родная Терлана, что давно меня ждет
Вон там – «юго-западней» центра Вселенной.

                *   *   *