Смит Шарлотта. К моей лире

CHARLOTTE SMITH
(1749-1806)

TO MY LYRE
Such as thou art, my faithful Lyre,
For all the great and wise admire,
 Believe me, I would not exchange thee,
Since e`en adversity could never
Thee from my anguish`d bosom sever,
 Or time or sorrow e`er estrange thee.

Far from my native fields removed,
From all I valued, all I loved;
 By early sorrows soon beset,
Annoy`d and wearied past endurance,
With drawbacks, bottomry, insurance,
 With samples drawn, and tare and tret;

With Scrip, and Omnium, and Consols,
With City Feasts and Lord Mayor`s Balls,
 Scenes that to me no joy afforded;
For all the anxious Sons of Care,
From Bishopsgate to Temple Bar,
 To my young eyes seem`d young and sordid.

Proud city dames, with loud shrill clacks,
(“The wealth of nation on their backs”),
 Their clumsy daughters and their nieces,
Good sort of people! and well meaners,
But they could not be my congeners,
 For I was of a different species.

Long were thy gentle accents drown`d,
Till from Bow-bells` detested sound
 I bore thee far, my darling treasure;
Und unrepining left for thee
Both calepash and callipee,
 And sought green fields, pure air, and leisure.

Who that has heard thy silver tones -
Who that the Muse`s influence owns,
 Can at my fond attachment wonder,
That still my heart should own thy power?
Thou – who hast soothed each adverse hour,
 So thou and I will never sunder.

In cheerless solitude, bereft
Of youth and health, thou still art left,
 When hope and fortune have deceived me;
Thou, far unlike the summer friend,
Did still my falt`ring steps attend,
 And with thy plaintive voice relieved me.

And as the time ere long must come
When I lie silent in the tomb,
 Thou wilt preserve these mournful pages;
For gentle minds will love my verse,
And Pity shall my strains rehearse,
 And tell my name to distant ages.


ШАРЛОТТА СМИТ
(1749-1806)

К МОЕЙ ЛИРЕ

Моя испытанная Лира
Верна высоким целям мира,
 И не расстанусь я с тобой.
Ни скорбь, ни горести, ни муки
Ввек не толкнут меня к разлуке:
 Ты мне дарована судьбой.

Вдали от милого мне края,
Отрад возлюбленных не зная,
 Я горем рано сражена;
Тарифом, акциями, сбытом,
Залогом, пошлиной, кредитом
 Сверх всяких сил утомлена.

Сертификат, консоли, рента –
Я не питаю сентимента
 Ни к ним, ни к празднествам лорд-мэра:
От Бишопсгейт до Темпл-Бар
Для юных глаз - сплошной кошмар,
 Тоска, убожество, химера.

Трещотки светские вальяжны – и
В «богатство нации» разряжены:
 Их дочки-рохли и племянницы –
Вы хоть куда годитесь, право,
Но я совсем другого нрава -
 И вам не собираюсь кланяться.

О Лира, был твой нежный звон
Колоколами заглушён,
 Но удалось с тобою мне
Бежать, нимало не жалея,
От черепашьего филея
 К полям, к простору, к тишине.

Тот, кто способен слышать Музу,
Привязан к нашему союзу;
 Моей первейшей пылкой страсти
Не удивится он нимало:
Меня ты в бедах утешала -
 И навсегда в твоей я власти.

Я одинока и больна,
Но ты со мной – и мне верна:
 Среди забот и треволненья
Нет рядом ветреных подруг,
Но вызволяешь ты из мук
 И сердцу даришь утешенье.

Настанет час – умолкну я:
Тебе, наследница моя,
 Сберечь напев мой суждено;
Он Состраданью будет внятен -
И сердцу чуткому понятен,
 Когда не будет нас давно.

 Перевод Сергея Сухарева –
 - 2005