Ведь вас троих не буду больше я беречь...

Скажи, зачем она сейчас пришла ко мне,
Тепло плеча слезами густо оросила,
Совета, помощи, сочувствия просила…
Мы говорили о тебе наедине.

Моя заочная знакомая, твоя
Она любимая, желанная, родная,
Печаль горючую в бокалы наливая,
Равняли памяти побитые края…

Она, наплакавшись, заснула, как дитя,
Один звонок – и ты забрать ее приехал,
Пустой пассаж на грани ужаса и смеха,
Я ложь спасительную мерила в горстях:

Привычный покер неподдельно чутких фраз,
Скрестились взгляды – ослабели вдруг коленки,
Закрыла дверь, сползла тихонечко по стенке
И прошептала: «Слишком много в этот раз» -

Вчера со мной была такая же твоя,
Ее поила коньяком и утешала…
Тихонько жилка над ключицею дрожала,
И билась мысль «Ну почему же снова я?!»

Зачем я вечно ублажаю всех и вся,
Всегда для страждущих души открыты двери,
Спасаю верой в то, во что сама не верю,
С собой частички чуждой боли унося…

Но трель звонка, как надоевший хруст в локтях,
Разбила купол тишины, покой притворный,
Ну да, неделька получилась плодотворной:
Сперва одна, потом другая, день спустя.

Теперь вот ты – по мне так явный перебор.
Зачем вернулся? Откровенно объясниться?
Но было видно суждено тому случиться,
Чтоб состоялся этот сложный разговор.

Обеих любишь? Понимаю, не в первой,
Сморкаясь в ткань моей потрепанной жилетки
Слова по капельке цедишь, как из пипетки,
А у меня сосет под ложечкой, хоть вой…

Комкал тепло, что из-под кожи извлекла,
Да зацепился за потухший взгляд невольно
И констатировал: «Тебе ведь тоже больно»,
Увы, ошибся, я бесчувственней стекла.

Но груз такой каркас не выдержит из плеч,
Кораблик ваш найдет другой спокойный берег,
Ты береги теперь себя и их обеих,
Ведь вас троих не буду больше я беречь.