Предисловие

С рождения видится мне
навязчивое сновиденье:
как будто бы я всякий раз
на некие грабли встаю.
Свой лоб, поврежденный во сне,
рукой потираю весь день я
и неадекватностью фраз
семью удивляю свою.

Но взгляд в окружающий мир
приносит мне успокоенье,
когда вижу через стекло
вагона метро впереди,
что едет другой пассажир,
рукой упираясь в колени,
и держит ладонью свой лоб, -
выходит, что я не один!

Не ведаю, кто положил
на нашем пути эти грабли,
и, главное дело, зачем
идти, спотыкаясь о них?
Зачем нам искать миражи,
садясь на бумажный кораблик,
и вечно ходить без ключей
в дырявых карманах своих?

Что нас заставляет блуждать
дорогами странствий веками,
не представляя куда
дорога в итоге ведет? -
и тысячи лет, как вода,
точить неуступчивый камень
с надеждою, что по следам
потомок дорогу найдет.

Что это за сила – нужда?
А, может быть, лишь любопытство,
с которым игривый щенок
пробует носом огонь,
не устает побуждать
нас оставлять прежний быт свой,
чтобы у новых дорог
временно строить другой?

Не прописала закон
свой человеку природа,
предпочитая ему
слаженный дом муравья.
Поэтому мы испокон
века все бродим и бродим,
решая вопрос: почему,
если ты слаб, то прав я?

Неплохо бы встать на пути,
законы создать и версту к ним,
да выстроить правильный дом,
пригодный на все времена.
Но вот беда! - дальше идти
сможет тогда лишь преступник,
а, значит, своим чередом,
наградою станет вина.

Так, может быть, прав Ломброзо,
что все мы преступны с рожденья,
поставив на благо свое
в развитии главную цель?
Но есть ли при этом резон
в этических предубежденьях,
что якобы мы признаем
добро во всевышнем отце?

Вопросы нетрудно задать,
труднее за это ответить.
Гений людей, что ни век,
ищет на вызов ответ.
Пока путевая звезда
будет сиять на рассвете,
будет искать человек
ответа, которого нет.

Имеет ли право актер
переиначивать роль,
которую предусмотрел
в спектакле ему драматург?
А если в судьбе режиссер
повелевает игрой,
то как создается портрет
неординарных фигур?

Расписанные по статьям
законы дают нам ключи
к дверям, где получит ответ
любой театральный вопрос.
Но как на вопрос бытия
разумный ответ получить?
Возможно, его просто нет,
или совсем он не прост.

Извечный вопрос бытия
поставлен был в древнем Шумере:
где пункт наш конечный, и что
первичное - жизнь или смерть?
Бессмертье крадет там змея,
и карой отступникам веры
все тот же всемирный потоп
смывает греховную твердь.

Решений немало легло
на обожженную глину,
и бездну поэзии в ней
находит ученый лингвист.
Оставило чье-то стило
рассказы Син-Леке-Унинни.
Но главный вопрос с прежних дней
до нынешних - так и повис.

Ну что же, поставим и мы
сегодня все тот же вопрос,
пытаясь пример проследить
возможных решений его
среди временной кутерьмы
реальных событий и грез,
а за ошибки судить
не будем, друзья, никого.

Вперед, в путь-дорогу! Итак,
пред вами роман социальный -
не боевик, и на том
можно бы книгу закрыть
да показать свой кулак,
если вдруг автор нахальный
на ночь заявится в дом
корни семейные рыть.

Но не спешите! Как раз
автор романа застенчив -
предпочитает иметь
лишь исторический фон,
чтобы представить рассказ
вам про мужчин и про женщин
как непрерывную сеть
в круговороте времен.

Герой – это каждый из нас,
и все совпаденья случайны.
Что ныне взошло, то росло
пять тысячелетий назад.
В бурлящем движении масс
народных, как было в начале
добро в столкновенье со злом,
так массы и ныне бузят.

Зло и добро так и сяк
перемешали столетья,
но автор ни доброго зла,
ни злого добра не создал.
С какою бы целью рыбак
свои не забрасывал сети,
а рыба, какою была,
такою и будет всегда.

Не перечесть рыбаков
тех, кто забрасывал невод
в море житейских забот
с доисторических пор.
Кто-то ловил в нем закон
божьего дара и гнева,
кто-то искал анекдот,
чтобы писать всякий вздор.

Не может на месте пустом
роман появиться толковый,
равно как нельзя написать
и богословский сюжет.
Всегда есть источник, и в том
не вижу греха никакого,
что всем нам дана благодать
народной молвы много лет.

Из уст переходят в уста
сказания и анекдоты.
Неисчерпаем родник
глубинной народной молвы,
и часто в отдельных местах
писаний знакомое что-то
случившемуся в наши дни,
наверное, видите вы.

Быть может, служитель иной
религиозного культа
увидит в нелегкой в судьбе
героев библейский сюжет.
Богата ли жизнь новизной? -
как в книги ее не пакуй ты,
она повторится в тебе,
рождающемся в неглиже.