Живая роса

Лишь май открыл свои объятья
Для светлых празднеств и тепла,
Девчонки поменяли платья,
И позабыли про дела.
Сродни полуденному солнцу
Подобно верному гонцу,
К плечам и кружевным оборкам,
Прелестным спинкам и рукам,
И прочим сказочным местам
Пылая чувственным желаньем
Или мальчишеским мечтаньем,
Стремились взгляды тут и там.
Признаться, я такой и сам,
Весною верю чудесам.

Чему-то суждено случиться
Когда тебе пятнадцать лет,
И в мае хочется влюбиться
Пришла пора, а счастья нет.
Так размышляла у окна
Предчувствий радужных полна
Девчонка с именем Светлана
Ещё на знавшая обмана.
Журнал «гламурный» для девиц
Она задумчиво листает,
Найдя, внимательно читает
Секрет, укрытый средь страниц.
Мы доверяем без границ
Писакам, что не кажут лиц.

«Вот то, что нужно для меня»
Светлана вдруг остановилась.
Ах, если б знала бы родня,
На что несчастная решилась.
«Колдунья. Верный приворот.
Не докопается и крот
Причин, вернувших мужа в дом,
Иль замиренья пред судом».
Она поймет мои мученья,
И увлеченья объяснит,
И огорченья успокоит,
Любовь внушит, лишив сомненья.
Схватилась вмиг, она уже
Стоит на первом этаже.

Салон колдуньи был хорош
Здесь свечи в сумраке горели,
Блестел какой-то медный грош,
Из дыма мнились акварели.
Стеклянный шар всё искажал
И взгляд в свой центр приглашал
Где виделась страна иная,
А, может, голова свиная.
Потом за синим шёлком мягким
Мерещился в тени алтарь,
Или какой-то крупный ларь,
Расписанный сюжетом ярким.
Всё здесь внушало простаку
Платить за вздох по пятаку.

«Я вижу, что пришла пора
Тебе услышать тайну эту»
«Все говорят, любовь – игра,
И нечего бродить по свету,
Чтобы избранника найти,
С которым в мир любви войти.
Мол, можешь брать себе любого
Да не смотри на голубого»
«А что же сердце говорит?»
Вопрос остался без ответа
Похоже, растерялась Света
Лишь огонёк в глазах горит.
О самом главном в жизни нашей
Нас потчуют какой-то кашей.

«Я в книгах отыскать пыталась
Ответ на заданный вопрос,
Но неизвестность оставалась,
Хотя искала я всерьёз»
«Книг очень много в этом мире,
Но все толкуют лишь о пире
Любовной страсти и утех,
Иные говорят, что – грех»
«Я знаю, в Индии далёкой
Любви посвящены дворцы
И, будто, даже там жрецы
Всех учат истине глубокой»
Мы верим: только - где-то есть.
Лишь там, свобода или честь.

«Так ты пришла за амулетом,
Чтобы «его» приворожить
Или каким иным советом?»
«Нет, я хочу с любовью жить.
Как разбудить святое чувство,
Чтоб это было не искусство,
Не договор и не контракт
Где отпуск, как большой антракт.
Как научиться мне любить?
Безумно, страстно, нестерпимо,
До смерти. Непреодолимо.
Чтоб за него могла убить!»
Для многих это лишь обман,
А страсть – известный ураган.

«Как горячо в тебе желанье
Подобным даром обладать,
Но это – высшее посланье,
Его нельзя купить-продать»
«Кому же выпадает счастье?»
«Как знать, подобное пристрастье
Всю жизнь несут, как Божий крест.
Судьба, а не красивый жест»
«Так что ж – страдание одно?»
«Нет – наслажденье, но трудно,
Его не выкинешь в окно
И потому не всем дано».
Для многих счастье только в том,
Чтобы болтать с набитым ртом.

«Готова заплатить сполна,
Отдать, что есть и то, что будет,
Но научи любить до дна,
Клянусь, никто нас не осудит»
«Глупышка, деньги ни при чём.
За это расплатиться нечем.
В тебе самой укрыт секрет,
Не торопись давать обет».
«Но как узнать? Где тайный знак
Души моей предназначенья»
«Ах, не было бы огорченья,
Когда узнаешь, что не так».
И вправду, стоит ли болтать,
Что предстоит нам испытать.

«Нет, нет, хочу я разобраться…»
«И разглядеть свою судьбу?
А коль не так? То возмущаться?»
«Я не затею здесь стрельбу».
Колдунья посмотрела строго,
Да, видно, нет пути иного,
Светлану за руку берёт,
И к шару странному ведёт.
«Возьми его в свои ладони
И вглубь, за огоньки смотри.
Виденья сложатся внутри.
Да не гони, они – не кони».
Ах, любопытство! Всякий раз
Я сам согласен на показ.

Поверхность шара прояснилась
Внутри забрезжил лунный свет,
Вся комната преобразилась,
Вбирая серебристый цвет.
Вдруг роза алая внутри
Едва мелькнула раза три,
Бутон расцвёл и лепестки,
Почти прозрачные ростки
Коснувшись Светкиной руки,
Свернулись. Полетели вниз,
Как незадачливый каприз.
Исчезли, словно мотыльки.
Шар потускнел и лишь огни
От свечек виделись одни.

Немой вопрос, укора полный
Застыл в расширенных глазах.
Ответ был столь немногословный,
Что дева всхлипнула в слезах.
«Твой дар похищен колдуном
Коварным, жадным ведуном.
Спасенье видится одно,
Но очень сложное оно»
«Ах, не томи, скажи скорей»
«В лесах есть луг с живой росой,
Где обнажённой и босой
Должна пройти ты средь зверей»
«Как страшно!» - «Только не робей»
«Что после?» - «Встретится Андрей».

«И где же тот заветный луг?»
«Не попадешь туда ты вдруг
Он под охраной сотни слуг,
Лесами защищен вокруг.
Но главное – попасть туда
Злодей не сможет никогда,
Он в лабиринтах заплутает,
И сам себя там потеряет.
Лишь светлым душам суждено
Пройти тропинками лесными.
Удача да пребудет с ними!
Так в сказках всех заведено».
«А что случится может с тем,
Кто всех обманет, а затем…»

«То место охраняют львы,
Они затейники в охоте,
Их не заметить средь травы
Не обойти на повороте.
В любом почувствуют корысть,
Накинутся, и будут грызть.
Их имена известны всем,
И писано немало тем.
Мученье, зависть, ревность, месть
Потёмки злой души рождают,
Когда коварно поджидают,
Чтоб от любви процент свой счесть.
Вот потому заказан путь
Всем, кто захочет обмануть».

Глаза колдуньи холодны,
А сладкий дым от благовоний
Ползет туманом со спины,
Где будто слышен крик вороний.
И тает в сумраке салон,
Погасли свечи. Горный склон
За синим шёлком появился,
И лунный свет с небес пролился.
Одна Светлана на опушке,
Пред нею озером туман
Где бродит теней караван,
Да филин плачет на верхушке
Сосны, стоящей на холме,
И эхо слышится во тьме.

Озноб не от ночной прохлады
Забрался к ней за воротник,
Казалось, что кишели гады
Косматый зверь к земле приник.
И тут и там мелькали тени
На расстоянии сажени,
Шептался кто-то вдалеке,
Иль шелестел камыш в реке.
В тумане чавкала вода,
Мерещились глаза большие,
С прищуром, красные, чужие,
Мелькнула чья-то борода.
Луну закрыло тучей чёрной,
Страх сделал даже тьму покорной.

Перед рассветом замер мир,
Застыли звуки в напряженье,
Как будто мягкий кашемир
Упрятал всякое движенье.
Но час настал, в глухой дали
Сомненья робкие пропали.
Ночь согласилась неохотно
Покинуть лес, где так вольготно
Тянулся царственный покой.
Она вздохнула с сожаленьем
Почти отчаянным движеньем
Покорных слуг звала с собой.
И всех косматой бородой
В себе укрыл туман седой.

В рассвете тьма ещё хранилась,
И ветер где-то сладко спал,
Но вот природа пробудилась
И первый луч поджог запал.
В полнеба полыхнуло пламя
Очнулся ветер, поднял знамя,
И с ним помчался вдоль небес,
Проснулись нивы, дол и лес.
Туман клубился, рассердившись,
Но ветер гнал седого прочь,
Тот вспомнил про подругу ночь,
За нею скрылся, не простившись.
Так Света встретила рассвет,
Одна, в свои пятнадцать лет.

Пред ней в низине луг широкий,
Ручьем прозрачным окаймлен.
И чувствуется взгляд жестокий,
То львы глядят со всех сторон.
Они бродили вдоль ручья,
Готовы рвать любого в клочья,
Но не пустить на луг с травою,
Покрытой утренней росою.
Одежду скинув, чуть дыша,
Отважно девушка шагнула,
В глаза им молча заглянула,
Те расступились, не спеша.
Любовь всесильна и ранима,
Но для невежд она незрима.

Раскинув руки для объятья,
Она по грудь вошла в траву,
Роса покрыла вместо платья
Все тело. Шею и главу.
Тепла и нежности волна
Её наполнила сполна,
Уняла тихо сердца дрожь,
Внушая радость, а не ложь.
Закрыв глаза от наслажденья
Светлана чуть жива стоит,
Её душа над ней парит,
Забыв все страхи и сомненья
И тают путы колдовства,
Как будто падает листва.

Улыбка тронула уста.
Преодолев запрет испуга,
Как будто головой с моста,
Она помчалась в центр луга.
Казалось, тело воспарит,
И всё оно огнём горит,
В истоме тает без следа
И грусть проходит, и беда.
Она носилась дикой львицей
Среди нескошенной травы
Не поднимая головы,
Не осознав, что станет жрицей
Предать не сможет никогда,
Полюбит раз и навсегда.

Виденья круг неё роятся,
Мелькают лица и дома,
С обложек девушки кружатся,
А вместо юбок – бахрома.
Ей предлагают стать актрисой,
С прической модной иль с косой.
«Мисс мира» или теннисисткой
С умелой твердою рукой.
Вот деловая бизнес-леди,
С шофёром в «Бентли» дорогом
И репортёрами кругом,
Но как завидуют соседи.
Мечтая только об одном,
Что б всё у ней пошло вверх дном.

А в центре луга всё иначе,
Трава невзрачная стоит,
Как будто речь о неудаче,
Но сердце сладостно дрожит.
Оно предчувствием полно,
И так стучит взволнованно,
Что ноги подкосились разом,
Как будто то было приказом.
А голос тихий и густой,
В сознании отозвался эхом
И это не казалось смехом,
А было истиной простой:
«Теперь ты сможешь полюбить,
Но счастье лишь тебе хранить»

«Светлана…». Девушка очнулась
И вопросительно глядит,
Колдунья хитро улыбнулась,
Девчонке тихо говорит.
«Сейчас вернешься ты домой
И позабудешь адрес мой,
Но только выйдешь из дверей
К тебе приблизится Андрей».
Признаться, так всё и случилось
Они столкнулись за углом
Как будто кто-то помелом
Махнул, и девушка влюбилась.
Не знаю, право, то - роса,
А может, просто – чудеса.

Не зря скрывали луг в лесах
И львам свирепым доверяли.
Они стояли «на часах»
Лишь посвященных пропускали.
Тех, кто в любви предназначенье
А не забавное влеченье
Всем сердцем чутко распознал
Храня в себе оригинал.
Для светлых душ роса хранилась
И, наполняя их собой,
Не обрекала на покой,
А жажду укрепить стремилась,
Заполнив смыл бытия.
Однажды там хлебнул и я.