Венок

***

Строки стихов безыскусных, словно цветы полевые,
Тихо взойдут и увянут, солнце же – вечно сияет…


***

Дар твой прощальный, Лаура, приму как последнюю милость,
Как поцелуй перед казнью, как луч сквозь решётку темницы…
Долгие-долгие годы пройду я, к тебе приближаясь
С каждой весною и новой луной, народившейся в небе…
Вырастут дети, и в них повторится твой образ прекрасный,
Будут белеть первоцветы в садах, так любимых тобою,
Будут гореть, осыпаясь, траурно-алые маки,
Словно соцветия песен, сплетенных тобою, Лаура,
Что пронесёт моё сердце сквозь долгие-долгие годы…


***

Ты ли, Лаура, одета мрамором этой гробницы?
Ты ли, прекрасная, спишь, не отвечая на зов?
Сколько высоких мечтаний ты подарила влюблённым,
Сколько во мрак унесла нежных напевов любви!
Не прикасаясь к оружию, ты обретала победу,
Несокрушима была, одолевая беду.
Славою светлого слова ты стала достойна величья
Предков могучих твоих, гордых искусством войны…
Что ты оставила миру? Дочку и сына, хранящих
Лики твоей красоты, факелы песен твоих…


***

Нежные ирисы я положу на могилу подруги,
Слёзы весенней земли, светлой печали дары.
Пусть за тобою, Лаура, летящей по небу ночному,
Светятся их лепестки, падая звёздным дождём…


***

Лаура, ты ли?! Не хочу поверить,
Не в силах крикнуть, не могу вздохнуть…
В невидимых слезах томится грудь,
Охваченная холодом потери…

И звёздами в безлунной полусфере
Твои сонеты продолжают путь,
Но без тебя – уже не повернуть
Судьбы, дающей каждому по мере…

Одним – неторопливый ход реки
К извилинам болотистого устья,
Что словно жилы старческой руки…

Другим – одно мгновение отпустит,
Достаточное только для строки
О памяти, мелодии, и грусти…


***

Ты воскрешала сердца юный пыл,
Что воспевали Данте и Петрарка,
Полетом слова по прохладе парка,
И вольной силой лебединых крыл.

Твой голос колокольной славой плыл
Сквозь колоннады, галереи, арки,
То нежно, то восторженно и жарко -
Ласкал цветами и огнём палил.

И этих песен солнечное чудо,
Явленное неведомо откуда,
Слезами наполняло грани льда,

И вторили весенние капели
Тебе, склонившейся у колыбели,
Любимой и влюблённой – навсегда!