В Женеве в феврале цветёт миндаль...

В Женеве в феврале цветёт миндаль…
В Москве, в конце апреля – ночью "минус"...
И мне безумно, бесконечно жаль,
Себя в воспоминаниях "на вынос".

Там, на прогретой солнышком траве
Не нашего, Женевского, апреля,
Покойно и удобно голове
На коже "министерского" портфеля

Лежать, и слушать трели детворы,
Листать, не различая, чьи-то тени,
И чувствовать, как трепетно добры
Твои, уже знакомые, колени…

В Женеве, как ни странно, всюду – центр,
Там нет совсем трущоб, или окраин.
И каждый завалящий евроцент
Твердит, что в этой жизни – ты хозяин!

Вот по крутой брусчатке мостовой
В какой-то бесподобный ресторанчик
Мы забрели нечаянно с тобой:
Девчонка-гид, и "мачо-иностранчик".

Прохлада, и уют. Полутемно.
Уединенье от сует и мира…
И белое холодное вино,
И помидоры с терпким козьим сыром…

Так было, есть, и будет так опять,
Пусть в памяти моей бы и забылось…
И это ЧУДО надо называть
Казённым словом. Попросту –стабильность.

А завтра у тебя свободный день,
Которому ты, как обычно, рада…
И, наступив на собственную тень,
Я б мог, сквозь сумрак, оказаться рядом…

Да что-то доллар неустойчив стал,
А у меня, куда ж деваться, - бизнес…
…
В Женеве в феврале цветёт миндаль…
В Москве, в конце апреля – ночью "минус"...


*
*
* Москва, апрель, вторник…