Путь в себя

По лику чистого листа текут, меняясь и немея, над очертаньями моста из хрусталя вопросы: «где я?..» Теплом горячечного лба прижмусь к холодным сваям. Сверху над ними высится судьба - молочно-белой тенью стерха… И я молчу- а что сказать? – когда уводят постоянно шальные сны меня назад, к твоим словам…

Все слишком странно…

По нитям мартовских дождей о не случившемся гадая, дарю безумие идей тому, кто вечно шел по краю не ограненных болью душ, своих, чужих – да в том ли дело? Смешной любви контрастный душ остудит хриплый голос тела, и я, забыв слова про то, кому и где не стоит верить, ищу, где истинный исток того, что было. Возле двери на позолоченных замках опять твое читаю имя, пишу о чем-то на листках. И назовут пути моими все те, кто видит в первый раз переплетение сюжетов.
Тепло таких знакомых глаз возникнет в сумраке рассвета – ты только сон, почти что бред, и голос твой почти неясен…
 
…Возницы ругань, скрип карет… смиренно крону клонит ясень в пожухшем реденьком леске, а мы опять куда-то едем, и бьется жилка на виске.
…небрежно, как и должно леди, ступлю на чахлую траву, легко, как дважды два-четыре… Я сплю, но кажется, живу в не менее реальном мире…
…зачем ты шепчешь мне «сейчас!», все слишком скомкано и грубо…беззвучный зов голодных глаз, пересыхающие губы и неприятие основ и сути здешнего порядка…
..и обрываю нити снов. Щелчком захлопнута тетрадка. И кто сказал, что я была с тобою - пойманною птицей? Свеча, сгоревшая дотла? Видений призрачные лица? О беспредельности моля, пытаюсь вновь с не-бывшим слиться, но даже тенью журавля не станет бледная синица…

Идут слепой колонной дни, таблица строк - одни итоги. Но тень грядущего хранит свою запутанность дороги, текущей вдоль полночных звезд рекой невидимых событий, туда, где ждет хрустальный мост над мертвой вечностью. Открытий приход беззвучен. Просто миг - усыпан дивной эльфьей пылью.
 ...и тишиной прервется вскрик.
 И вольный стерх раскинет крылья...