Сезон любви

Она была умненькой, сообразительной и всеми любимой девочкой, но любимой не теми, кем бы хотелось ей самой, пользовалась большим успехом у мужчин, что предполагало собой бурную веселую жизнь. В то время дома, вы бы ее не застали ни утром, ни вечером, ни ночью, как говориться, человек батарейка, с огромным, неиссякаемым жизненным потенциалом.
Но теперь, после бурного, долгого, испепеляющего романа жизнь ее приобрела ровно текущий характер, скучный для ее натуры. Этот роман был из тех, которые выжигают насквозь еще не окрепшие девичьи сердца, ломают жизнь на корню, как легкий порыв летнего утреннего ветерка подламывает тоненькие стебельки не окрепших полевых цветов, с такой легкостью. Но ее организм обладал, редкой особенностью загонять боль в дальний угол своего изрубцованного сердца и с милой маской добродушия и спокойствия продолжать свой неутомимый путь сквозь тернии. Но кто сказал, что время лечит? Разве инвалида можно вылечить? Время не лечит, а просто притупляет, сглаживает острые углы. Память остается навсегда, и далеко это не приятные, радующие мгновения. Так и с ней. Никто и никогда, даже приложив всю нечеловеческую силу проницательности, не смог бы разгадать, как тяжело пришлось ей в жизни. Только странный, особый блеск в ее серых стеклянных, холодных глазах мог отличить ее от сотни лиц и только один человек мог увидеть его и понять, человек из ее мечты, которого она ждет, казалось всю свою сознательную, не такую долгую, но насыщенную жизнь.
Ни хотелось никого и ничего, любовные приключения, которые ожидали ее за каждым поворотом, стоило только улыбнуться, сейчас ее не прельщали. Хотелось серьезности со всеми вытекающими последствиями включая подвенечное платье с фатой. Серые будни давили сверху и сжимали в тиски, и городской смрад канализаций и шумных автострад въедался в кожу и мысли. Всю свою нерастраченную нежность, которая казалось бы давно должна была отойти в мир иной, она подарила мировой сети под названием Интернет.
Электронные чувства, глухонемая любовь.
Серебряная фея-зима раскинулась по Москве, превратив мегаполис в страну белоснежной сахарной ваты. До Нового года оставалось около двух недель, постепенно надвигалась тревога, которая каждый Новый год овладевала ей с ног до головы и приводила ее рассудок в тревожное оцепенение. Мысли и чувства находились в хаосе и было просто необходимо навести порядок, но очевидность невозможного вгоняла в еще более пугающее состояние духа.
Ее предновогодняя хандра обуславливалась мыслями о том, что она что-то не успела, что-то не сделала особо важное, не сказала слов, которые должна была сказать, не попросила прощения, кого-то не увидела, не поздравила с днем рождения и вследствие этого начинает метаться, как загнанный зверек в надежде что-то изменить. Так и теперь, ничего не изменилось.
Она просто не могла позволить себе в новый год остаться одинокой. Справлять ей конечно было с кем, просто она слегка была суеверна. Как встретишь новый год, так его и проведешь! И уж никак она не хотела еще один, предвещающий новые расстройства год, снова провести в сонной дремоте обнявшись с монитором.
Сейчас ей было все равно кто он будет, принц на белом скакуне или обычный чернорабочий, главное пережить бой курантов и ступить в новое с ним, а больше и не надо ничего, можно распрощаться. Вопрос жестокости, по отношению к избраннику сейчас ее не трогал и не пробуждал никаких девичьих чувств. Она как, грозный палач искала свою жертву.
И вот он прекрасный подвернулся шанс. Мужчина, совершенно не в ее вкусе, обычный серый тип, как ей тогда показалось, пускай и с машиной, пускай начальник, да еще и молодой, предложил встречу, с явным интересом к ее персоне, на что она не думая ни минуты ответила положительно и на следующий же день после нудного рабочего дня помчалась на, так сказать, первое свидание.
Ее ждал статный высокие красивый молодой мужчина со сверкающей белозубой улыбкой. Она немного напуганная эфекктом замирания в солнечном сплетении, протянула руку со словами приветствия. Они поехали в кафе. Она сидела в оцепенении, стараясь, что бы он не заметил. Слушая его слова, голос, смотря на его руки, губы, глаза, прическу, одежду, видела свой идеал, видела мужчину с кем бы она смогла, а главное хотела прожить всю жизнь. Как давно она мечтала о мурашках, бегущих по позвоночнику от одного лишь взгляда, прикосновения руки или случайного касания плечом.
И вот оно, как странно! Впервые за два года, за два, проведенных в мучениях, без ласки и искорки в потухших глазах, она чувствует, как подкашиваются коленки и сердце бьется, как птица об стекло, пытаясь вырваться из груди, от переполняющего, непонятного ей, мгновенного счастья.
И вот началась новая жизнь. Она вдруг забыла все прежние горести и обиды, снова стала петь в ванной. Страстные, обжигающие поцелуи, крепкие руки обнимающие ее за плечи и запах мужских духов, превратили ее в самую счастливую женщину на свете, как считала она. Ее трясло от одной мысли о близости с ним. Кафе, бары, рестораны, вечерние прогулки по парку, цветы, красивые слова, что еще нужно бедной девочке, так долго не чувствующей крепкого мужского плеча рядом, заботы.
Во всем этом карнавале души, она не замечала самых главных вещей, которые многое смогли бы исправить тогда, причинив на много меньше боли, распустившемуся цветку, но разве ей до этого теперь.
Прошло еще несколько дней и она стала понимать, происходящее. Оказалось он женат. Снова боль и темнота в глазах, но даже это не смогло заставить ее остановиться, она могла и с этим смириться и смирилась, скрипя сердцем. Он и не скрывал этого, только она ничего не слышала и не замечала, или не хотела замечать. Встречи становились все короче и короче. Женская интуиция заставляла ее нервничать и цепляться за воздух. Интуиция ее не обманула. Тридцатого декабря, под новый год, произошло то, чего она боялась больше смерти. Она одна, осталась одна, опустошенная, будто пустыня. Сердце протяжно заныло, как будто от него отрезали кусочек.
Каждому человеку, которого она когда-либо любила она отдавала по частичке своего горячего сердца, совсем скоро его не останется, казалось что именно этот кусочек и был последним в ее груди. Как бы ей хотелось, что бы ей вернули все, что украли когда-то.
Задыхаясь от душащих ее слез она подняла телефонную трубку с вопросом: «Почему?» На что он, не менее дрожащим сиплым голосом виновато произнес несколько режущих слух страшных фраз: « Я искал временного развлечения, любовницу, но понял, что ты для меня не можешь стать такой. Понял, что ты для меня становишься нечто большим, на много большим, чем хотелось бы. Я не хо тел влюбляться, не хотел, а влюбился. Я не хочу причинять боль тебе и тому человеку с кем я живу, я не желаю приносить тебе боль. Не ожидал я такого итога, не думал, что смогу потерять голову. Прости меня, умоляю. Прости».
Что самое интересное, он не врал, но больше его голоса она не слышала и врят ли еще услышит. А, долгожданной и так волнующей ее близости между ними так и не произошло, а может это и к лучшему, так ей проще буде забыть его, встряхнутся и в Новый наступающий год войти с новыми силами, как стойкий оловянный солдатик.