Модель для игры

Играли в классики на пыльной мостовой, время застыло на отметке "три четверти с плюсом".
 Что делаю здесь наедине с отравленной тушей селедки, и соли несъеденный пуд?
 Заклинание божьих коровок - хорош ритуал, утвержденный Папюсом.
 Одурманили, выпили кровь - зеркала и свидетели лгут.
 
 Многих стран под собою не чуя, что толку об этом кричать изо всех подворотен?
 Благонадежная примесь, многоликость юбилейных монет и чеканная смесь орденов.
 Все учли, расписали по буквам - гусиная поступь, унылый прищур, наконец-то свободен,
 За окном проступает копирочно-треснувший мир, исторически светел и нов.
 
 Горизонт неуместен в сужении плоских зрачков, и солонка - пустяшная доля, вернули - спасибо.
 Обмельчали поэты, злодеи, философы, постановщики торжественных действ и зачинщики массовых склок.
 Под его зарешеченным ржавой молвой и омелой окном - пучеглазая рыба.
 Он практически сыт и здоров - циркуляция крови, статистика, правда, слегка одинок.
 
 Мешали общественному движению, вымещали зло на цветочницах с цепким загаром,
 Искали перед сном артерию маникюрными щипцами - половинчатость поэту претит.
 Полвека назад недомолвки, "наш хлеб - цианид", тему эту и порцию выдадут даром,
 Без критики, словопотерь - ну останется трепет под ложечкой, в крохотных дозах отит.
 
 Остальное рефреном навязчивым в хрупкую память до хруста в подкорке, двенадцать часов - к подоконнику, песня допета.
 Белой известью раны засыпят - гори синим пламенем, дым и ходульная мудрость грядущих эпох.
 Незабвенные несколько букв втихомолку жуют декламаторы, это утиль - не вендетта.
 Мимо линий условных метро и пастельных тонов - вот прыжок, достоверен и плох.