Tertium non datur

(из книги "Сначала было снова")

1
Переделать суть,
превозмочь рок,
обхитрить хитрость –
попытка найти третий путь
в выборе "жертва-палач".
Вздох облегченья: нашел! –
оружием быть –
"Ваше слово, товарищ маузер!"
Только чье ты оружие, маузер,
жертвы иль палача?

Я не верю сказкам,
потому что знаю:
"Dura lex, sed lex".
Суров закон мышленья
логики формальной
и неформальности судеб –
закон исключенного третьего,
включенный в каждый мой день
таким наивным вопросом:
как – палачу  –
не жалко ль – жертвы,
поскольку точно,
точно и безконечно
жалко мне палача.
Плач по нему, свеча
и Матерь Божья!

2
Жалость жертвы – вот
лакомое блюдо палача,
его тайна,
его наркотик.
Без него
он отдал бы ножу гильотины
свои руки
или
поклонился
возносящей его в небо веревке.
Но палачи, как Вечность,
никогда не голодают.

3
Да, полноте! О чем мы тут? Ведь жертва –
она всегда палач для палача,
который жертва сам. А посему –
нет жертв и палачей, лишь маски-роли,
лишь маски-роли в действе безконечном,
где каждому – всего лишь акт один.

Играй, сценарию согласно, ведь
бунт любой – лишь рябь воды в стакане –
бессмысленный и жалкий – безпощадно.

Ну, что, бельчонок, будем продолжать?

Perpetum mobile – он не изобретаем,
поскольку был изобретен всегда.

А сатори равно самоубийству?
Иль все оценки тоже – рябь в стакане?

Когда бы знать, что рябь, а что стакан,
и абсолютна ль тишина отточья...

8.08.03