Ну же! пьеска

Действующие лица:
Жорж Краскин, режиссёр театра.
Актёры и актрисы.
Ангелы.

Вечер. Краскин с труппой сидят на старом кожаном диване, который служит в театре сценой.

Краскин: Э-э-эх! Что бы нам с вами эдакое забубенить? Что ни будь эдакое… Вот вчера например дом наш… А вы знаете где дом мой?

Актёры: Да!

Краскин: Так вот, дом наш… А я вас чаем поил?

Актёры: Да!

Краскин: Что прямо вот так запросто поил вас чаем в своём доме, в котором вы были, который вы знаете где находится?
Актёры: Да!

Пауза.

Краскин: Мда-а-а… Помню я в столицах бывал… Да что бывал – живал! Так сосед мой был Жорж Крайкин – комик невероятный! Не мало, не мало сердец глаголом пожёг… Знаете такого?

Актёры: Да!

Краскин: Так я тоже знал, где его дом. В гостях бывал-с неоднокатственно. Чаем поился. Он мне так и говорил – «Я тебе Жорж как Жорж Жоржу говорю – пей чаёк пока горячий!» Мда-а...

Актёры: Да!

Краскин: Про жизнь и смерть хочу! Про смертожизнь и жизнесмерть! Про жизнежизнь и смертосмерть! Вот вчера, например дом наш стало как бы трясти. Что-то типа землетрясения. Так соседи с перепугу все во двор, во двор. Выхожу я на балкон, кричу им – «Дети мои! Не бойтесь ни чего! Пока я живу в этом городе, ни хрена с вами не станется, хоть всей стране Армагеддон под Апокалипсисом!». Вот давайте про это. Забубеним…

Актриса №1: Сцена. За столом три мужика и три бабы. Нюхают мёртвого зайца…

Краскин: Ну, допустим… Допустим…

Актриса №1: Нюхают зайца мёртвого увлечённо и с интересом как будто бы. Но на самом то деле выше пояса зайца нюхают очковтирательно, а ниже пояса мужики баб за коленки цапают, а бабы повизгивают от удовольствия, сами же хотят показать, что эмоцианируют от зайца мертвосмердящего…

Краскин: Кукольно. Живопись. Не вижу театра, не вижу! Европы мало. Ну же!

Актёр №1: Я о жизни больше… Улица. Разврат. Пьяные аборигены. Из подъездов ноги торчат волосатые. На столбах кошки висят. Кругом голые жопы в татуировках. Подростки играют в карты на харакири. На углу колбасный фургон компании «Братья Кусковы». Девица с фургона торгует зельцем. Невдалеке банда живодёров. Один из них порядочный, но изрядный выпивоха и извращенец. Он эту девицу любит, а она его. Но он боится дружков – они ему не простят, боится девке этой открыться…
По ночам от тоски по любимой он отрезает себе пальцы – фалангу за фалангой. Она тоже переживает и в свободное время лупит себя сырокопченой колбасой. Чтоб успокоиться. Нервное напряжение снять…
Деваха скромная сама… Он из студентов… Ромео и Джульетта… ****ец…

Краскин: Смачно. Конкретно. Свиная отбивная прямо таки. Декорация сильная, сальная. Эндшпиль смазан. Мало, мало Европы! Гонконг. Гарлем. Типажи ядрёные. Сюжет смазан. Парижу не вижу. Пхеньян. Сайгон после бомбёжки. Пирожковщина. Сиротские настроения. Ох! В столицу хочу! Ладно, давайте дальше…

Пауза.

Краскин: Дайте мне! Ну же!

Пауза.

Краскин: Я огромный! Мне мало! Ма-а-ло!

Появляются ангелы. Берут Краскина под руки, ведут.

Краскин: Кто вы? Куда мы? А-а-а, понял! Вы мне билетик на поезд в столицу не забубените?

Ангелы: Забубеним…

Занавес.