Вино и глина, или беседы с Хайамом. Беседа 3

* * *
О.:
Этот мир – эти горы, долины, моря –
Как волшебный фонарь. Словно лампа – заря.
Жизнь твоя – на стекло нанесенный рисунок,
Неподвижно застывший внутри фонаря.

В.:
Мой друг Хайам, известно уж давно,
Что этот мир – бездарное кино.
Продюсер фильма бабник был и вор,
Во время съемок спился режиссер,
И зрительский предвосхищая свист,
В Израиле остался сценарист…
 
* * *
О.:
Я нигде преклонить головы не могу.
Верить в мир замогильный – увы! – не могу.
Верить в то, что, истлевши, восстану из праха
Хоть бы стеблем зеленой травы, - не могу.

В.:
Хочу – не хочу, могу – не могу…
Жизнь – как армия, все по уставу:
Родине – любовь, ненависть – врагу,
Не умеешь – научим, не хочешь – заставим!
 
* * *
О.:
Ты не очень-то щедр, всемогущий Творец:
Сколько в мире тобою разбитых сердец!
Губ рубиновых, мускусных локонов сколько
Ты, как скряга, упрятал в бездонный ларец?

В.:
Творец ответит неохотно:
- Не скряга я, а чистоплотный!
 
* * *
О.:
Жизнь – пустыня, по ней мы бредем нагишом.
Смертный, полный гордыни, ты просто смешон!
Ты для каждого шага находишь причину –
Между тем он давно в небесах предрешен.

В.:
Море жизни. А я на песке - нагишом.
Тот, кто в шляпе и в галстуке - просто смешон.
Только я не смеюсь и его не виню:
Ну, не знает он слова французского "ню"...

* * *
О.:
Вместо солнца весь мир озарить – не могу,
В тайну сущего дверь отворить – не могу.
В море мыслей нашел я жемчужину смысла,
Но от страха ее просверлить не могу.

В.:
В тайну сущего дверь отворить - не могу.
В куче слов отыскал жемчужину смысла,
Под язык ее спрятал, и ни гу-гу:
Как бы чего не вышло…
 
* * *
О.:
Ухожу, ибо в этой обители бед,
В жизни сей ничего постоянного нет.
Пусть смеется лишь тот уходящему вслед,
Кто прожить собирается тысячу лет.

В.:
В жизни сей ничего постоянного нет.
Ты уходишь – тебе улыбнусь я вослед.
В кабаке свою жизнь ты прожил худо-бедно,
Я смеяться могу – ухожу я последним…
 
* * *
О.:
Так как собственной смерти отсрочить нельзя,
Так как свыше указана смертным стезя,
Так как вечные вещи не слепишь из воска –
То и плакать об этом не стоит, друзья!

В.:
Дребезжит по булыжнику жизни повозка,
И когда ей прийти – смерть решает сама.
И, как вечные вещи не слепишь из воска,
Так, мента лишь сумеешь слепить из дерьма…
 
* * *
О.:
Мы источник веселья – и скорби рудник.
Мы – вместилище скверны – и чистый родник.
Человек, словно в зеркале мир, многолик.
Он ничтожен – и он же безмерно велик!
 
В.:
С одной стороны – эклектика.
С другой – выходит само –
Торжество диалектики.
А подумать – дерьмо…
Человек – торжество кумира,
И он же – кумира крах.
Человек – это мера мира.
Только вот в чьих руках?
 
* * *
О.:
Ты не волен в желаньях своих и делах?
Будь, однако, доволен: так хочет Аллах!
Следуй разуму: помни, что бренное тело –
Только искра и капля, только ветер и прах…

В.:
Как дар, наследственность несет
Нам попки, ножки и мордашки.
Определяют гены все.
Но кое-что – и чебурашки…

* * *
О.:
Веселись! Ибо нас не спросили вчера.
Эту кашу без нас заварили вчера.
Мы не сами грешили и пили вчера –
Все за нас в небесах предрешили вчера.

В.:
Веселись! Небеса не спросили вчера,
Почему мы с тобой пьём вино из ведра.
Веселись! Нынче тучами небо закрыто,
И вино мы с тобой можем пить из корыта…
 
* * *
О.:
Бренность мира узрев, горевать погоди!
Верь: недаром колотится сердце в груди.
Не горюй о минувшем: что было – то сплыло.
Не горюй о грядущем: туман впереди…

В.:
Верь: недаром колотится сердце в груди,
Сколько чаш и кувшинов еще впереди.
Не горюй о пропитом: что было, то сплыло.
Сплыли юность, и ум, и достаток, и сила…
 
* * *
О.:
Если б мог я найти путеводную нить,
Если б мог я надежду на рай сохранить –
Не томился бы я в этой тесной темнице,
А спешил место жительства переменить!

В.:
Если б мог я найти путеводную нить,
Да еще и вполне подходящей длины,
Безусловно, я смог бы ту нить применить,
Заказав из нее у Версаче штаны…

* * *
О.:
В этом замкнутом круге – крути не крути –
Не удастся конца и начала найти.
Наша роль в этом мире – прийти и уйти.
И никто нам не скажет о смысле пути.

В.:
Жизни замкнутый круг. Как его ни крути -
Ни начал, ни концов не удастся найти.
Наша роль в этой пьесе - прийти и уйти,
И никто не расскажет о смысле пути.
А поскольку никто нас не ждет впереди,
Кроме тетки с косой, - не спеши, посиди...
 
* * *
О.:
Отчего всемогущий Творец наших тел
Даровать нам бессмертия не захотел?
Если мы совершенны – зачем умираем?
Если несовершенны – то кто бракодел?

В.:
Жаль, что Хайам не ОТК –
Прославился бы на века…
Отчего всемогущий Творец наших тел
Даровать нам бессмертия не захотел?
Будь бессмертная жизнь нам с тобою дана –
Да откуда ж тогда напасешься вина

* * *
О.:
Изваял эту чашу искусный резец
Не затем, чтоб разбил ее пьяный глупец.
Сколько светлых голов и прекрасных сердец
Между тем разбивает напрасно Творец!

В.:
Изваял эту чашу искусный резец
Не затем, чтоб держал ее пьяный глупец.
Сколько светлых голов и прекрасных сердец
В чаше этой нашли, между тем, свой конец...

* * *
О.:
Двери в рай всемогущий Господь затворил
Для того, кто из глины бутыль сотворил.
Как же быть, милосердный, с бутылью из тыквы?
Ты об этом, по-моему, не говорил?

В.:
Известно аж со время оно:
- Есть буква, и есть дух закона;
- Незнанье не освобождает;
- Господь себя не утруждает…
 
* * *
О.:
Заглянуть за опущенный занавес тьмы
Неспособны бессильные наши умы.
В тот момент, когда с глаз упадает завеса, -
В прах бесплотный, в ничто превращаемся мы.

В.:
Правило простое очень:
"Знал бы прикуп - жил бы в Сочи…"
 
* * *
О.:
Часть людей обольщается жизнью земной,
Часть – в мечтах обращается к жизни иной.
Смерть – стена. И при жизни никто не узнает
Высшей истины, скрытой за этой стеной.

В.:
Смерть - стена. И не знает никто, что за ней.
Ни от жизни моей, ни от смерти моей
Мир богаче не стал и не станет бедней.
Все свели по нулям. Так позвольте же мне
При закате часок посидеть на стене...

* * *
О.:
Мы бродили всю жизнь по горам и долам,
Путь домой находили с грехом пополам.
Но никто из ушедших отсюда навеки
Не вернулся обратно, не встретился нам.

В.:
Мы бродили спьяна по горам и долам –
Путь домой находили с грехом пополам.
А на трезвую голову раз – как на смех –
Путь домой не нашли, а нашли только грех…

* * *
О.:
Ни от жизни моей, ни от смерти моей
Мир богаче не стал и не станет бедней.
Задержусь ненадолго в обители сей –
И уйду, ничего не узнавши о ней.

В.:
Ни от жизни твоей, ни от смерти твоей
Этот мир ни богаче не стал, ни бедней.
Жизнь ты прожил, Хайам, не поняв одного:
Этот мир – не для нас, это мы для него…

* * *
О.:
Ты не слушай глупцов, умудренных житьем.
С молодой уроженкой Тараза вдвоем
Утешайся любовью, Хайам, и питьем,
Ибо все мы бесследно отсюда уйдем…

В.:
Не видишь смысла в жизни ты, зараза,
Зачем же портишь девок из Тараза?
Уж коли, ты, Хаямыч, мизантроп –
Тогда живи в скиту, улёгшись в гроб,
И вместо лала пей простую воду.
Но мозги пудрить прекрати народу!

* * *
О.:
Видит Бог: не пропившись, я пить перестал,
Не с ханжой согласившись, я пить перестал.
Пил – утешить хотел безутешную душу.
Всей душою влюбившись, я пить перестал.

В.:
Не ври, Хайам, ведь пить ты перестал,
Лишь когда в бронзе влез на пьедестал…

* * *
О.:
Были б добрые в силе, а злые слабы –
Мы б от тяжких раздумий не хмурили лбы!
Если б в мире законом была справедливость –
Не роптали бы мы на превратность судьбы.

В.:
Были б добрые в силе, а злые слабы –
Так на счет "раз, два, три" им разбили бы лбы…

* * *
О.:
Тайну вечности смертным постичь не дано.
Что же нам остается? Любовь и вино.
Вечен мир или создан - не все ли равно,
Если нам без возврата уйти суждено?

В.:
Тайну вечности смертным постичь не дано.
Что же нам остается? Любовь и вино.
Вечен мир иль конечен - не все ли равно,
Если в нем бесконечно мы любим вино...

* * *
О.:
И седых стариков, и румяных юнцов –
Всех одно ожидает в конце-то концов.
Задержаться в живых никому не удастся –
Не помилует смерть ни детей, ни отцов.

В.:
И седых стариков, и румяных юнцов -
Всех одно ожидает в конце-то концов.
И надежды питают покамест юнцы
Потому, что пока их игривей концы...

* * *
О.:
Все цветы для тебя в этом мире цветут,
Но не верь ничему – все обманчиво тут.
Поколения смертных придут – и уйдут.
Рви цветы – и тебя в свое время сорвут.

В.:
Цветы, пора бы знать давно,
На клумбах рвать запрещено.
Хотя цветочки есть, конечно,
Что и с корнями драть не грешно…

* * *
О.:
Ранним утром, о нежная, чарку налей,
Пей вино и на чанге играй веселей.
Ибо жизнь коротка, ибо нету возврата
Для ушедших отсюда… Поэтому – пей!

В.:
Всем на века
Завещано Богом:
"Жизнь коротка.
Потерпи немного…"

* * *
О.:
Мой совет: будь хмельным и влюбленным всегда.
Быть сановным и важным – не стоит труда.
Не нужны всемогущему Господу Богу
Ни усы твои, друг, ни моя борода!

В.:
Мы, осилив дорогу, махнем понемногу,
Споем, даже спляшем, забыв про года.
Важным быть на том свете не стоит труда.
Не важны всемогущему Господу Богу
Ни усы мои, друг, ни твоя борода...

* * *
О.:
О кумир! Я подобных тебе не встречал.
Я до встречи с тобой горевал и скучал.
Дай мне полную чарку и выпей со мною,
Пока чарок из нас не наделал гончар!

В.:
Я немного беспокоюсь:
Из моих мужских достоинств
И из ваших женских чар
Что-то вылепит гончар?

* * *
О.:
Хорошо, если платье твое без прорех,
И о хлебе насущном подумать не грех.
А всего остального и даром не надо –
Жизнь дороже богатства и почестей всех.

В.:
Хорошо, если платье твоё без прорех:
Вид сквозь прорехи наводит на грех.
А если грешим слишком часто и много,
То некогда думать про душу и Бога...